Кен Фоллетт - На крыльях орла
Охранник подал ему пальто.
Немного позже пришел другой охранник и приказал им одеваться.
Их отвели обратно в приемное помещение. Билл еще раз осмотрелся в надежде увидеть адвокатов или друзей; и вновь его постигло разочарование.
Их провели через приемное помещение. Отворилась еще одна дверь. Они спустились на один лестничный пролет в подвал.
Было холодно, полутемно и грязно. Там располагалось несколько камер, все до отказа набитые заключенными, поголовно иранцами. Смрадный запах мочи вынудил Билла закрыть рот и медленно дышать через нос. Охранник открыл дверь в камеру номер девять. Они вошли.
На новичков уставились шестнадцать небритых образин, снедаемых любопытством. Перепуганные Пол и Билл также вытаращились на них.
Дверь камеры с грохотом закрылась за ними.
Глава вторая
I
До этого момента судьба проявляла чрезвычайную благосклонность к Россу Перó.
Утром 28 декабря 1978 года он сидел за завтраком в своем домике в горах в Вейле, штат Колорадо, и повариха Холли потчевала его завтраком.
Приютившийся на склоне горы и полуспрятавшийся в осиновом лесу бревенчатый домик состоял из шести спален, пяти ванных комнат, гостиной длиной в тридцать футов и комнаты для отдыха после катания на лыжах с бассейном джакузи перед камином. Это был всего-навсего домик для отдыха.
Росс Перо обладал огромным состоянием.
Он создал «ЭДС» с тысячью долларов в кармане, а теперь акции компании, более чем половина которых все еще принадлежала лично ему, стоили несколько сотен миллионов долларов. Перо являлся единственным владельцем «Петрюс ойл энд гэс компани», обладавшей запасами на сотни миллионов. В его собственности находилось огромное количество недвижимости в Далласе. Было трудно высчитать, какими же объемами средств он располагал на самом деле, – многое зависело просто от того, каким образом будет вестись подсчет, – но определенно, более чем пятьюстами миллионами долларов, а возможно, не менее чем миллиардом.
В романах сказочно богатые люди изображались как существа жадные, домогающиеся власти, невротичные, ненавидимые и несчастные – всегда несчастные. Перо не читал романов. Он был счастлив.
Перо не думал, что именно деньги сделали его счастливым. Он верил в зарабатывание денег, в бизнес и прибыль, ибо именно это заставляло биться сердце Америки. Ему доставляли истинное наслаждение несколько безделушек, которые можно было купить за деньги: яхта с каютами, быстроходные катера, вертолет, – но он никогда не мечтал купаться в стодолларовых банкнотах. Перо на самом деле мечтал о построении успешного бизнеса, в котором будут заняты тысячи человек; но его величайшая воплотившаяся в жизнь мечта находилась прямо перед его взором. Вокруг сновали облаченные в термобелье, готовившиеся отправиться кататься на лыжах члены его семьи. Здесь присутствовал Росс-младший, двадцати лет от роду, и, если в штате Техас можно было найти более прекрасного юношу, Перо еще предстояло встретиться с ним. Здесь бегали четыре – не ошибитесь, четыре – дочери: Нэнси, Сюзанна, Кэролин и Кэтрин. Все они были здоровыми, элегантными и привлекательными. Перо иногда признавался интервьюировавшим его репортерам, что будет измерять свой успех в жизни тем, какими окажутся его дети. Если наследники вырастут достойными гражданами с глубоким сочувствием к другим людям, он сочтет свою жизнь прожитой не даром. (Репортер обычно говорил: «Черт возьми, я верю вам, но, если я помещу это в статью, читатели подумают, что меня подкупили!» А Перо просто отвечал: «Меня это не заботит. Я скажу вам правду: вы же пишите, что вам заблагорассудится».) А дети пока что оказались такими, как отец этого хотел. Воспитание в условиях огромного богатства ничуть не избаловало их. Это казалось почти чудом.
В поисках билетов на подъемник на гору для детей, шерстяных носков и лосьона от загара суетилась особа, ответственная за это чудо, Марго Перо. Она была красива, мила, умна, утонченна и являла собой идеальную мать. Марго могла бы, если бы захотела, выйти замуж за кого-то типа Джона Кеннеди, Пола Ньюмена, принца Ренье или Рокфеллера. Вместо этого она влюбилась в Росса Перо из Тексаркана, штат Техас, ростом пять футов семь дюймов, с перебитым носом и пустыми карманами, но большими надеждами. Всю свою жизнь Перо верил в свою счастливую звезду. Теперь, в возрасте сорока восьми лет, он мог оглянуться назад и увидеть, что самым счастливым приобретением, которое когда-либо попало в его руки в жизни, оказалась Марго.
Он был счастливым человеком со счастливой семьей, но в это Рождество на них упала тень. Мать Перо умирала. У нее была саркома кости. В канун Рождества престарелая женщина упала у себя в доме. Это было не сильное падение, но, поскольку рак ослабил ее кости, она сломала бедро, и ее пришлось срочно отвезти в больницу Бейлор в центре Далласа.
Сестра Перо, Бетт, провела ту ночь с матерью, затем в день Рождества Перо и Марго вместе с пятью детьми погрузили подарки в автомобиль-универсал и отправились в больницу. Бабушка была в таком хорошем настроении, что они все от души наслаждались этим днем. Однако старушка не пожелала видеть их на следующий день: ей было известно, что они планировали поехать кататься на лыжах, и настаивала на этой поездке, невзирая на свое заболевание. Марго с детьми выехали 26 декабря, но Перо задержался.
Затем последовала схватка характеров, такая, которую Перо вел со своей матерью в детстве. Лулу-Мэй Перо была ростом всего на дюйм-два более пяти футов и хрупкого телосложения, но ничуть не слабее сержанта морской пехоты. Мать заявила сыну, что тот много работает и нуждается в отдыхе. Перо ответил, что не хочет покидать ее. В конце концов, вмешались доктора и заявили ему, что он причиняет ей вред, оставаясь против ее воли. На следующий день Росс присоединился к своей семье в Вейле. Мать победила, как и всегда, когда сын был еще мальчишкой.
Одно из разногласий вспыхнуло по поводу поездки бойскаутов. В Тексаркане произошло наводнение, и скауты планировали разбить на три дня лагерь возле района бедствия и оказывать помощь пострадавшим. Юный Перо был твердо намерен поехать туда, но мать считала, что сын слишком юн и станет обузой для вожатого скаутов. Он приставал и приставал к ней, но мать всего лишь улыбалась и говорила «нет».
В тот раз Росс добился от нее уступки: ему было позволено поехать и помогать ставить палатки в первый день, но вечером он должен был вернуться домой. Компромисс незначительный, но сын был не в состоянии противостоять матери. Ему стоило только представить себе сцену, когда он заявится домой, и подумать о словах, которые выскажет, чтобы признаться, что не послушался ее – и Росс знал, что не сможет поступить таким образом.
Он ни разу не получал шлепка. Он не мог даже припомнить, чтобы на него кричали. Мать управляла им не с помощью страха. Со своими светлыми волосами, голубыми глазами и добрым нравом она связала своего сына – и его сестру Бетт – оковами любви. Мать всего лишь смотрела тебе в глаза и говорила, что следует делать, и ты просто не мог заставить себя причинить ей горе.
Даже в возрасте двадцати трех лет, когда Росс повидал мир и вновь возвратился в родное гнездо, мать имела обыкновение спрашивать: «С кем у тебя свидание сегодня вечером? Куда ты идешь? Когда ты вернешься?» И, когда сын возвращался домой, он всегда должен был поцеловать ее на ночь. Но в нынешнюю пору их столкновения стали немногочисленны и редки, ибо ее принципы настолько укоренились в нем, что стали его собственными. Лулу-Мэй правила своей семьей подобно конституционному монарху, облаченная во внешние атрибуты власти и легитимизируя людей, принимавших решения.
Перо унаследовал нечто большее, нежели ее принципы. Он также обладал ее железной волей. Он так же умел смотреть людям прямо в глаза. Он женился на женщине, напоминавшей ему мать. Блондинка с голубыми глазами, Марго, подобно Лулу-Мэй, обладала добрым нравом. Но Марго не подавляла Перо.
Любая мать обречена умереть, а Лулу-Мэй уже исполнилось восемьдесят два года, но Перо не мог воспринять это стоически. Мать все еще представляла собой значительную часть его жизни. Она больше не отдавала ему приказов, но всегда ободряла его. Мать поддержала его при основании «ЭДС» и была бухгалтером компании в первые годы ее существования, а также директором-основателем. Перо мог обсуждать с ней все проблемы. Он советовался с ней в декабре 1969 года, в самый разгар кампании по доведению до сведения широкой общественности тяжкой участи американских военнопленных в Северном Вьетнаме. Перо планировал лететь в Ханой, и его коллеги по «ЭДС» обратили его внимание на то, что, если он подвергнет свою жизнь опасности, цена акций «ЭДС» может упасть. Росс стоял перед нравственной дилеммой: обладал ли он правом заставлять держателей акций страдать, даже ради такого святого дела? Он задал этот вопрос своей матери. Ее ответ был дан без малейшего колебания: «Пусть они продают свои акции». Пленные умирали, и это было важнее, чем цены на акции «ЭДС».
