Игорь Рябов - Пуля уже в пути
Все черти мира перешли под наши знамена. Через час с небольшим мы почти вышли к цели. Заросли неожиданно расступились, и за узкой полоской берега, лишенной какой-либо растительности, появилась речка. На неспешных волнах играли лунные блики.
Мы с Николаем двинулись вниз по течению, стараясь на всякий случай держаться поближе к спасительным зарослям. Еще минут через сорок нашли то, к чему стремились. Через водную поверхность был перекинут мост. Стратегического значения он не имел, потому и являл собой простейшую деревянную конструкцию метра три шириной и около пятнадцати в длину. Как раз то, что и требовалось. Одним краем грунтовка упиралась где-то в невидимых далях в шоссе, а другой заканчивался на вилле Амирана.
Первым делом мы осторожно и тщательно обследовали прилегающие окрестности. А затем каждый принялся за свою часть работы. Дело двигалось споро. Когда утренний ветерок зашелестел листвой, а небо на востоке стало превращаться из черного в грязно-серое, мы закончили последние приготовления к обмену.
Я облегченно вздохнул и, опершись спиной на перила моста, вытащил сигарету. От реки веяло зыбкой прохладой. Сигарета плясала в пальцах.
— Нервишки шалят? — Новиков кивнул на мою руку.
— Уже нет. — Окурок полетел в мутную воду. — Пора приступать. Скоро совсем рассветет, а там или вся грудь в орденах, или могилка в ближайших кустах.
— Да, тут уж как получится… Однако будем надеяться на лучшее. Я пошел на свою точку.
Он подхватил мой рюкзак и, развернувшись, направился на берег, противоположный тому, откуда должны были появиться грузинские гости.
— Коля, подожди! — окликнул я его.
Он остановился.
— Обещай мне, если вдруг что-то пойдет наперекосяк, не как мы планировали, и если меня грохнут, то ты постараешься вытащить моих девчонок отсюда и доставить домой. Хорошо?
— Я постараюсь, Филин, — крайне серьезно сказал он и направился дальше.
Затем он опять остановился и, обернувшись, добавил:
— Ни пуха ни…
— Пошел к черту! — Я улыбнулся, хотя внутри все выворачивалось наизнанку. — Не проспи свой выход на сцену. Твоя задача держать их на прицеле, чтобы не устраивали самодеятельности.
Новиков только вяло махнул рукой и скрылся в зарослях. Зашуршала листва, потом звонко треснула сухая ветка, и наконец все стихло. Я выждал еще пять минут. Затем закурил очередную сигарету и вытащил из кармана пятнистого комбеза рацию.
Паника на вилле, видимо, улеглась. Эфир был чистым и спокойным, лишь иногда раздавались короткие фразы, больше напоминающие отчеты о проделанной работе. Что ж, придется опять разворошить ваш муравейник, господа бандиты. Терпите, сами выбрали такую работенку. Да и нас не стоило в гости приглашать.
Включив рацию на передачу, я медленно и четко несколько раз повторил с трудом вдолбленную в мою голову старательным напарником грузинскую фразу:
— Найдите Бакуриани. Я соединюсь с вами через пять минут. Филин.
Получилось, по всей видимости, недурно, так как на приеме рация тотчас замолчала, сохраняя девственную чистоту радиоволн. Первый шаг сделан, а отступать меня не учили. Я стоял, облокотившись на перила, и смотрел на мутные речные волны. Движение их на равнинной поверхности было медленным и спокойным, в отличие от высокогорного истока, и вселяло уверенность в благополучном исходе дела. При этом я не забывал отсчитывать время. Пора, пять минут уже истекли.
— Это — Филин, — на этот раз по-русски произнес я. — Ты меня слышишь, Амиран?
И переключился на прием, ожидая ответа.
Там что-то зашуршало, а затем раздалось коротко и ясно, но с заметным кавказским акцентом:
— Да. Что ты хочешь сказать?
Я удовлетворенно кивнул головой и приступил к делу.
— Слушай меня внимательно и не перебивай, все равно это у тебя не получится. Раз тебе нужен я, то предлагаю совершить обмен. Ты отпускаешь девчонок и получаешь меня в подарочной упаковке, перевязанного алым бантиком. Если не согласен, тогда имеется другой вариант. Меня ты не получаешь вовсе, но рано или поздно я тебя достану, паскуда. И тебе лучше прямо сейчас удавиться, не отходя от рации. Ты меня понял, псина? Я слов на ветер не бросаю. И ты уже видел примеры собственными глазами.
На том конце эфира повисло молчание. Я терпеливо ждал, давая ему спокойно обдумать диспозицию. Наконец он заговорил, и в его голосе послышался сарказм:
— А зачем мне обмен, если вы и так никуда не денетесь? Побегаете по лесам и горам и в конце концов попадетесь в расставленные сети, если не сдохнете к тому времени от голода и жажды. Или в пропасть где-нибудь сорветесь. А мне остается только дожидаться результатов. Тем более что я у себя на родине, а вы в чужих краях.
— Но тогда плакали твои денежки. И это при условии, что мы не выловим тебя первыми, — возразил я. — Нам-то известно, где ты зависаешь, а вот леса здесь на удивление густые. И ты, видать, ничего не понимаешь в партизанских войнах.
Бакуриани опять заткнулся. И в этот раз надолго. Мне даже стало казаться, что ничего путного из бредовой затеи обмена не получится. Но когда у меня уже лопнуло терпение, он вновь вышел на связь.
— Ладно, согласен. Я отпущу девчонку.
— Не одну, а обеих, — поправил я его.
— У меня только одна, Филин. Ты опоздал на половину ночи. Вторую закопали еще до того, как вы умудрились сбежать. Важа, как всегда, постарался на славу. Так что не судьба…
У меня перехватило дыхание от ярости. Внутри бушевал вулкан, и я готов был разнести вдребезги не только рацию, но и всю эту проклятую планету с ее погаными обитателями. Перед глазами плавали разноцветные круги, словно по голове шандарахнули бейсбольной битой. С трудом совладал я с бурлящей яростью и согласился: лучше хоть что-то, чем ничего.
— Ладно, мразь, уговорил. Но ты — уже покойник, понял?! А сейчас будешь точно следовать моим инструкциям. Мне теперь тем более нечего терять.
Я перевел дыхание. И хотя на глаза навернулись слезы, постарался продолжить твердым голосом, чтобы Бакуриани не заметил моего состояния.
— Всех своих барбосов оставишь на вилле. В обмене могут участвовать только двое, кроме тебя. Прямо сейчас садитесь в машину, берете с собой девчонку и двигаетесь на мост. У вас в распоряжении всего пятнадцать минут. Больше я ждать не собираюсь. Остановитесь посредине моста и отпустите девчонку. Когда она будет в безопасности, тогда получишь меня. И без фокусов. Вы все время будете на мушке. Если попытаешься тузов в рукаве припрятать, то я просто испарюсь. До твоей смерти. А она уже сопит тебе в затылок. Я повторяю: мне терять нечего. Понял?
— Понял, Филин, но мы не успеем за пятнадцать минут.
— Это твои проблемы, тварь! — Я не собирался давать ему время для подготовки неожиданных сюрпризов. — Ровно пятнадцать, и часы уже тикают.
Я выключил передатчик и направился в ту же сторону, где скрылся Николай. Дойдя до того места, где начинался мост, я остановился и, развернувшись навстречу неизвестности, стал ждать. Перед глазами стоял образ Галинки, улыбающейся и чуть лукавой. Я закурил, стараясь отогнать видение, иначе сейчас можно проиграть и все остальное. Но сердце сжалось в тугой комок.
Выкинув одну сигарету, я тут же прикурил вторую. Нервы были натянуты. Ствол автомата, висевшего на шее, был направлен вдоль моста. Палец в напряжении замер на спусковом крючке, готовый в любой миг дернуться, чтобы изрыгнуть из оружия свинцовых шмелей. Чем дальше бежало время, тем больше напрягались мышцы.
Невдалеке послышалось урчание мотора, и вскоре из-за поворота на дороге появилась машина. Темно-зеленый джип быстро мчался к мосту, но, не доезжая до него метров сто, сбросил скорость до минимума. И уж совсем плавно, черепашьим шагом вкатил на деревянный настил. Когда автомобиль оказался на середине моста, я поднял вверх левую руку, правой продолжая держать их на мушке. Машина послушно замерла там, где и было сказано. Они заглушили движок, и открылась правая дверка.
Из нее выбрался сам Амиран, хмурый, как грозовое облако. В этот раз он оделся менее изысканно, ограничившись простеньким костюмом темно-коричневой расцветки и свободного покроя. На ногах сверкали в лучах восходящего солнца идеально надраенные черные штиблеты.
— Не боишься, что… — он сделал шаг в моем направлении.
Коротко взвизгнула пуля, отколов внушительную щепку от перил в нескольких сантиметрах от его руки.
Он замер с раскрытым ртом и выпученными от страха глазищами.
— Нет, не боюсь, — коротко ответил я, словно ничего особенного и не произошло. — Отпускай девчонку, или до хаты тебя понесут вперед копытами.
С обеих сторон из машины выпрыгнули двое головорезов в такой же пятнистой форме, что и у меня. Укрывшись за дверками, они ощетинились оттуда стволами в мою сторону. Я не остался в долгу и направил автомат прямо на начинающее полнеть брюхо Амирана.
