Михаил Серегин - Дада
Начали с небольшого магазинчика на улице Горького, где она подобрала себе нижнее белье, платье и туфли. Вышло на сто пятьдесят долларов. Она не планировала отдавать столько, но все вещи, начиная от черненьких туфелек и кончая заколкой для волос, ей очень нравились. Когда она вышла из раздевалки и предстала перед продавцами и посетителями в черном облегающем платье, ее встретили доброжелательными улыбками. Ее красота обезоруживала. Коля, стоявший около небольшого лоточка с видеокассетами, застыл, словно на него посмотрела голова Медузы Горгоны.
Дарья расплатилась и подошла к нему:
– Теперь нам надо купить много всякой еды.
– Едем в Крытый, – он подождал, пока она пойдет к выходу, и тронулся с места.
Она вышла на улицу и задержалась у витрины, рассматривая свое отражение.
– Вам все очень к лицу, – подбодрил ее гигант. – Я видел, что вы все выбирали сами. Хороший вкус.
– Спасибо.
* * *Сергей и Саня подъехали в десять вечера. Они были не одни, с ними приехали еще двое парней.
Запахнув новенький халатик, Дарья отошла от окна и пошла в коридор встретить их.
Как только они вошли, воздух наполнился скорбью и раздражением. Все парни выглядели уставшими. Обувь в пыли, одежда у кого порвана, у кого перепачкана.
– А где Паша? – спросила она у Сергея, который прошел мимо нее, не сказав ни слова.
– На том свете, – прошептал Саня, вешая пиджак прямо в прихожей.
Вначале она решила, что он шутит, но никто не улыбался.
Не зная, куда ей деться, она прошла в кухню и тихонько села в углу.
– Поставь еще тарелку, – попросил Сергей, – будем ужинать, потом спать.
Она сделала все, как он просил.
Когда все уселись за стол, хозяин дома вынул из холодильника две литровых бутылки эксклюзивной водки. Потом вытащил из шкафа пять рюмок и расставил на столе. Парни молча разлили горькую. Налили и Дарье. У нее язык не поворачивался протестовать. Ели молча, не хвалили, не ругали, вообще не разговаривали. Потом снова пили. После третьей Сергей взял девушку за подбородок:
– Почему ты не сбежала отсюда? Что тебе нужно? У тебя же было время, были деньги?
Она заплакала, прямо глядя ему в лицо.
– Я тебя боюсь.
– Иди спать, – скомандовал он.
Она с облегчением выполнила приказ.
Сев на кровати в спальне, Дарья принялась реветь.
– Страшно, страшно, – одними губами повторяла она, – куда я попала? Они звери, они не люди. Убивают их, убивают они.
Наревевшись, она свернулась на кровати калачиком и уснула, мечтая о том, что завтра выберется из дома под любым предлогом и исчезнет.
Она не имела представления, сколько прошло времени, когда в спальне зажегся свет. Проснувшись, Дарья увидела, что все четверо, пошатывась от алкоголя, входят в комнату.
Сергей завалился на нее прежде, чем она успела сообразить, в чем дело.
Когда чьи-то руки схватили ее и стали растягивать, не давая сопротивляться насилию, ей стали отчетливо ясны намерения стада самцов.
Очень быстро ее руки приковали наручниками к спинке кровати. В рот засунули то самое платье, которое она приобрела сегодня в магазине.
Никто не произносил ни слова. Их глаза горели животным огнем, и она не могла ничего сделать для того, чтобы избежать насилия.
Хозяин принялся за нее первый. Он нисколько не заботился о ней и пихал, пихал ее, пока наконец не выдохся. Его тут же сменил Саня, он возился еще меньше – она уже перестала напрягаться и лежала словно тряпичная кукла, – потом настала очередь гостей. Когда они закончили, первые восстановили свои силы. Только теперь наручники с нее сняли и стали совать везде, где только можно. Кляп вынули и, пригрозив «оторвать башку», продолжали глумиться.
Все закончилось, наверное, через час. Она была просто в дерьме с ног до головы. Вся в дерьме.
Прежде чем уснуть, Сережа очень доверительно посоветовал ей молчать, иначе смерть. Не имея сил плакать, она выбежала из дома и уже на улице натянула на себя платьице.
Куда идти посреди ночи, стоя на окраине зажиточного поселка?
Она посмотрела по сторонам. Где-то в паре километров отсюда ходит трамвай. Но когда они начнут ходить, и куда идти?
Постояв немного, Дарья решила постучать к соседу. Дед ей не очень понравился, но он вроде не такая сволочь, как эти…
Она четко понимала, что если не окажется сейчас в безопасном месте, то может лишиться психического здоровья.
За физическое у нее страха не было. Кровь не шла, хотя низ живота и болел. Ей просто нужен отдых и покой. Дней через десять она снова будет в порядке. Ужасно хотелось поплакаться. Мать была сто раз права, когда отговаривала ее от общения с богатенькими, хотя, с другой стороны, она не отрицала, что ее дочке нужна сильная половина и, желательно, состоятельная.
Если бы с ней был кто-нибудь. Но кого они боятся? Они живут по волчьим законам, им на все наплевать. Она все расскажет сейчас этому старику, он должен помочь. Дал же он машину и шофера. Он добрый.
Внутри двора, около самого дома тускло горел один фонарь. Его света хватало лишь на то, чтобы раскрыть очертания предметов, и не более. Она постояла немного. Никакого движения в саду заметно не было.
Как и днем, калитка оказалась не заперта. Она вошла. Как только Дарья сделала это, на дорожке появился человек в камуфляже с кобурой на ремне.
– Что вы хотите? – негромко спросил он. Ночь была тихой, и его слова можно было разобрать на большом расстоянии.
– Мне надо увидеть хозяина, такого высокого старика с черными глазами.
– Сейчас четвертый час утра, – охранник подошел к ней и осветил лицо фонариком. – Боюсь, я не смогу выполнить то, о чем вы просите.
Она зажмурилась.
– Он давал мне сегодня машину, чтобы я съездила в город и купила себе что-нибудь.
Широкоплечий мужчина, чье лицо она не могла рассмотреть подробно, задумался.
– Мне нужна помощь, я могу хотя бы посидеть у вас до утра?
– Что случилось?
– Извините, я не хочу говорить. Можно мне где-нибудь посидеть?
Вид у нее был, наверное, очень жалкий, потому как охранник согласился:
– Можете дождаться утра в хозблоке, в подвале, там топчан, на нем спит мой сменщик, но я думаю, места хватит обоим.
– Я не лягу рядом с мужчиной.
Он поспешил исправиться.
– Тогда посидите на стуле. Будить напарника я не буду.
На том и порешили.
Хозяин дома возник в подвале в шесть утра. Дарья растянулась на столе и дремала. Старик был в дорогом длинном халате и мягких тапочках.
Она проснулась, когда он довольно громко поинтересовался у охранника:
– В котором часу она вошла к нам?
– В три сорок две.
Он подошел к девушке. Она подняла голову и села, протирая глаза.
– Что с вами случилось? – взяв стул, он сел напротив.
– Меня изнасиловали, – сказав правду, она отвела взгляд в сторону.
Старик вздохнул и приказал вызвать сюда личного врача.
Когда Дарья осталась наедине с добрым дядей, она позволила себе уже в который раз зареветь.
– Это Сережа, да?
Она закивала головой, размазывая слезы.
– Какой скот. Мы их накажем, девочка. Мне уже давно не нравится поведение моего соседа. Зря я вообще разрешил ему здесь строиться. Он показался мне неплохим парнем.
Она перестала скулить и дерзко взглянула на него.
– Не надо ничего делать, а то я теперь и вам буду должна что-нибудь.
– Успокойся, – он взял ее руку, – мне ничего не нужно, у меня все есть.
– Я уже поверила одному. Этот Сережа, скотина, тоже из вашего круга.
– Успокойся, он из низов. Скажи лучше, как тебя зовут?
– Да?! Если он из низов, тогда я, по-вашему, вообще из дерьма! Спасибо, что приютили, – она вскочила, но он успел схватить ее за руку и сжал предплечье так, что захотелось завыть от боли.
– Сядь, дочка, и перестань оскорблять старика.
Она обмякла и опустилась на стул.
– Даша.
– Вячеслав Вениаминович.
* * *Дочь предстала перед матерью в потертых джинсах, футболке с изображением группы «Деф леппард» и кроссовках на босу ногу.
– Ба! – воскликнула от неожиданности Нина Ивановна.
Дарья вошла.
– А я вот уже на работу опаздываю. Что это у тебя за наряд?
– Мама, я так устала, можно я посплю, а вечером все расскажу…
– С тобой все в порядке? – мать погладила дочь по голове.
– Абсолютно, я просто устала.
– Я не могу сейчас с тобой толком поговорить. Ты только скажи мне, что случилось?
– Гриша попал в больницу.
Нина Ивановна перестала обуваться и, оставшись в одной туфле, пристально посмотрела на чадо:
– Напился поди.
– Точно, – Дарья прошла на кухню и напилась прямо из-под крана. – Со мной все нормально, не волнуйся.
Мать глубоко вздохнула.
– В конечном счете, дочка, тебе решать, но я бы на твоем месте перестала встречаться с этим Гришей.
– А я уже. Одной мне там делать нечего.
– Постой, а где же вещи?
