Данил Корецкий - НАСТОЯЩЕЕ ИМЯ
– Макса особенно жалко. Пацана накачали снотворным и я его в чемодане из Лондона вывез, потом он по детдомам скитался, потом по спецкомандировкам жизнью рисковал… Его ведь не только без родителей, но даже без детских воспоминаний
– Почему имени нет? – Спец поднял рюмку.
– Да потому! Он в Англии родился, под фамилией Томпсон. Но ведь это псевдоним Птиц! Настоящую фамилию они ему не передали – кто еe знает, их настоящую фамилию? Это секрет за семью замками! И Макс Карданов – оперативный псевдоним. А настоящее имя у него какое? Неизвестно! Вот и получается, что он человек без имени! Так разве может быть? Я читал, что имя судьбу определяет… Да
– Давай за Макса и выпьем, – предложил Спец.
– Давай.
Они чокнулись.
– А за что воевали, – Спец меланхолично жевал кильку. – Тут все понятно.
Веретнев тяжело вздохнул.
– За нищету и разруху, выходит. Чтобы она не у нас одних была, а чтобы у Билла-Джона-Ганса-Шарля тоже. Чтобы одна комната, двадцать два квадрата, и чтоб
– Ты рассуждаешь, как Гордиевский, Суворов или ещe кто-то из этих гадов, – прищурился Спец. – У нас была служба, была присяга, был приказ. А все эти
– Не так, как перебежчики, Володя, совсем не так. Потому что они там, а я тут. Но только… За что? Страна, на которую работали Томпсоны, давно развалилась, высшие цели, в угоду которым приносились жертвы, оказались кучей говна. И когда Макс уйдет на пенсию, у него будет такая же холостяцкая халупа с потемневшими обоями и ржавчиной в ванне, и он тоже будет пить водку в
– Может и так, – мрачно отозвался Спец. – Но мне этот разговор не
– Давай, – согласился Слон.
Следующий раз они выпили не чокаясь и без тоста.
***Маша, умело манипулируя специальными щипчиками, расправлялась с омаром, Макс аккуратно резал толстые кружочки тушеной оленины под необыкновенно вкусным
На эстраде сменились декорации: теперь вокруг до блеска отполированного
Голова у Макса почти прошла, но что-то изменилось в восприятии окружающей действительности. Маша. Он вдруг почувствовал, что ему не о чем с ней говорить. Они не виделись шесть лет, потом натрахались до одурения, выпили коньяка,
А может, это Максу только казалось – живая ткань, связующая нить и прочая ерунда. Может, ничего между ними такого и не было, он просто навыдумывал себе, ворочаясь на жестком матрасе в убогом жилище: золотая девушка из снов, запах
А Маша неплохо жила без него. Уволили из Аэрофлота – устроилась в какой-то кооператив, знакомилась с мужчинами, ходила в "Аркадию" и другие кабаки, смеялась, раздевалась, принимала ванну с эротическими каплями, ложилась в постель, кричала в оргазме, по утрам готовила завтрак на двоих. И снилась
И вот она опять рядом с ним, девушка из снов.
Настоящая, живая, только он не знает, о чем с ней говорить.
Макс заказал ещe вина. Официант мгновенно принес новую бутылку, ловко
– Теперь за что пьем? – спросил Макс.
Маша улыбнулась.
– Наверное, за прошлое?
Макс покрутил головой.
– Нет. За прошлое я не согласен.
– Почему же? По-моему, у нас все было замечательно.
– Да, – индифферентно отозвался Макс. Он в самом деле так считал.
– Помнишь, ты мне привез куртку на гагачьем меху из Голландии? А литровую
Макс вспомнил: в Исландии его "клиент" находился под плотным наблюдением, встреча едва не сорвалась. Два часа ожидания на побережье под ледяным ветром – в плаще и туфлях на тонкой подошве; о чем он только не передумал тогда… Да, и о
– Конечно, помню, – сказал Макс.
Маша смотрела на него, вертя в пальцах бокал с вином. Она, наверное, ожидала, что он вспомнит что-то еще: роскошный кожаный плащ из Западного Берлина, например, или французские сапоги на высоченной шпильке, или какого-то засушенного ящера, которого он притащил из Харары, столицы суверенной Борсханы… Но Максу нечего было добавить. Иначе пришлось бы рассказать и о том, как его
– Но прошлое… Эти шесть лет стоят между нами. Я ощущаю эту стену…
– Вот в чем дело? – Маша закусила нижнюю губку. – Мужчины, да? Ты это
Макс молча прихлебывал вино. Веселящийся ресторан будто остался за
Маша сосредоточенно ковырялась в омаре.
– Ты хочешь знать о моих отношениях с мужчинами… Ну что ж… Я предлагаю
– Давай расскажем все друг другу. Ты – мне, я – тебе. Откровенность за
Макс покачал головой.
– Почему же? – удивилась она. – У меня, например, нет от тебя никаких жутких тайн. За эти шесть лет я действительно спала с мужчинами. Я же живой человек. Тем более, что ты пропал неизвестно куда! Тогда я ещe летала, у нас был второй пилот симпатичный парень, я ему давно нравилась. Раз засели в Ташенте, погода нелетная – день, два, три… Пошли вместе в кино, потом
Она отодвинула тарелку с выеденным омаром. Из разваренного панциря
Когда меня сократили, мы стали встречаться реже, постепенно все сошло на
– И это все? – недоверчиво спросил Макс.
– Почти. Один доктор… Потом финн, он даже замуж звал, до сих пор открытки
Маша резко оборвала тему.
– А теперь расскажи про свои похождения.
– Какие там похождения – врагу не пожелаешь, – тяжело вздохнул Макс. – Жил в трущобе, на правах полудурка-примака, сожительница торговала шмотками на
– А кто у тебя сейчас? – без перехода спросил он.
– Как кто? Ты!
Фраза прозвучала фальшиво.
– Это последние два дня. А до того?
Она ответила не сразу.
– Ну… Был один. Мы с ним случайно познакомились. Ничего: высокий,
– А как его звали?
– Ну, скажем, Сережа. Или Игнат. Разве это имеет значение?
Что ж, гипотетический соперник теперь обрел хоть какие-то очертания. Рост
Макс позвал официанта и попросил счет.
– Как будете расплачиваться? – деликатно поинтересовался Виктор. -
– Наличными. Только… Долларами можно? – неуверенно спросил Макс.
– Вообще-то нельзя, но… Я все устрою.
Официант исчез.
– И где он сейчас, этот Сережа-Игнат?
– Не знаю, – сказала Маша. – Честно.
– Тогда за честность в отношениях! – Макс допил свое вино.
Ужин обошелся ему в триста долларов. Плюс тридцатник, который он, по
– Десять процентов от счета это нормально, – пояснила она. – Только назови, сумму, которую он может взять себе. А сдачу он принесет в рублях, по
Так все и получилось.
В холле перед гардеробом сидел на стуле пьяный человек средних лет с перекошенным злобой лицом. Коротко стриженный атлет почтительно уговаривал его
– Уже уходите? – спросил лысый гардеробщик. Он подал Маше шубку, вынес словно на распялке поношенную куртку Карданова, но тот оделся сам, засунув однако, в оттопыренный карман гардеробщика десять рублей. Адекватно ли это
Мороз давил, дул пронизывающий ветер, широкий, ярко освещенный проспект был пуст. Они простояли не меньше десяти минут, но редкие машины, не сбавляя
– Надо было заказать такси, – запахивая под горло ворот шубы, проговорила Маша. В голосе едва заметно обозначилось недовольство. Думать о таких вещах
Со стоянки выкатил огромный черный "мерседес" с черными стеклами, мягко притормозил рядом. Тонированное стекло медленно съехало вниз. Макс остро ощутил
– Садитесь, мы вас подвезем, – выглянул наружу давешний пьяный. Сейчас он
– Спасибо, – Маша улыбнулась в ответ и шагнула к темному проему
Карданов поймал еe за руку.
– Езжайте, мы подождем такси.
Оказывается, злоба никуда не исчезла, только спряталась в глаза, губы, морщинки, впиталась в кожу. Сейчас она мгновенно выплеснулась наружу.
– Федун, убери лоха! А телку – в машину, – произнесла харя и из темного
"Выигрывает тот, кто раньше начинает", – вспомнил Макс одну из заповедей Спеца и, не дожидаясь дальнейшего развития событий, резко захлопнул дверь, вправляя шишковатую башку на место. Послышался глухой удар и сдавленный вопль. Но ясно было: этим дело не кончится. Поэтому он тут же распахнул переднюю дверцу, схватил за ворот отчаянно сопротивляющегося хозяина и одним рывком
– Ах ты паскуда! Ты уже труп… – ужасным голосом пригрозил тот и попытался
Короткий крюк снизу – пушистая шапка отлетела в сторону, челюсти лязгнули, фраза оборвалась на полуслове, глаза закатились. Макс опустил обмякшее тело на обледеневший тротуар. Из машины тем временем вновь полез отчаянно матерящийся Федун. Удар дверцей по темени явно не добавил ему хорошего
Отскочив в сторону, Макс быстро огляделся. Урна! Когда Спец учил их – желторотых курсантов рукопашному бою, то часто говаривал: берегите здоровье, экономьте силы, всегда используйте подручные предметы! "Подручный предмет" весил килограммов пятнадцать и Макс с размаху обрушил литой узорчатый кожух на ключицу стриженого. Спец с ходу влепил бы ему "двойку" – действия должны отличаться максимальной эффективностью, поэтому следовало бить по голове. Впрочем, в конкретной ситуации этого оказалось достаточно: скособочившись,
