Виктор Доценко - Ученик Бешеного
Хорошо! — поспешно согласилась Валерия Викторовна и откинула прядь волос со лба. — Мне кажется, что после того как я потребовала второе вскрытие, за мной кто‑то стал следить. Причем постоянно.
Кажется или на самом деле?
Поначалу мне казалось, но сегодня, когда я отправилась к вам, я заметила зеленую «Ауди», которая пристроилась за моей машиной едва ли не от дома… — Она замолчала.
Услыхав о зеленой «Ауди», Константин подумал, что это сочетание ему что‑то напоминает, но пока не хотел говорить об этом и, продолжая размышлять о том, кто бы это мог следить, спросил:
Поэтому вы так долго добирались до нашего агентства, пытались оторваться от «хвоста»?
Ну, конечно! — Она усмехнулась.
Удалось?
Пришлось попетлять по городу, светофор выручил, — объяснила женщина.
Понятно. Поэтому вы и решили, что не стоит афишировать наше знакомство?
О нашем знакомстве они наверняка знают, а вот эту машину я, кажется, видела и раньше, — с тревогой в голосе сообщила Валерия Викторовна.
Когда мне удалось разыскать вашего мужа и вернуть его из Минска? — предположил Константин.
Я уверена, что впервые увидела эту машину в тот день, когда Володя вернулся с медицинского обследования.
Константин поразился ее зрительной памяти: он тоже вспомнил, что именно в тот день заметил зеленую «Ауди». Неужели вдова права и это действительно одна и та же машина? Хотя… такое совпадение вряд ли возможно.
А не может оказаться так, что в этой машине находятся люди, которым ваш покойный муж поручил вашу охрану? Разве это можно абсолютно исключить?
На все сто! — заверила Валерия Викторовна. — У нас с Володей был один разговор, в котором он сам предлагал нечто подобное, но я категорически запретила это делать, сказав, что даже президентов разных стран убивают, несмотря на сотни специально обученных телохранителей, а уж нас- то, простых смертных, как говорится… — Она махнула рукой. — Если захотят кого‑то устранить физически, то устранят и глазом не моргнут. Не так, что ли, Константин Михайлович?
Боюсь, что вы правы, — вынужден был согласиться Константин.
Вот видите…
А не мог он, вопреки вашим доводам, все- таки нанять вам охрану?
Нет, мой Володя был достаточно разумным человеком, и если бы он не согласился со мной, то так бы прямо и сказал. — Она глубоко вздохнула, вспомнив, вероятно, о чем‑то своем. — Нет, это исключено!
А вы запомнили лицо хотя бы одного из тех, кто сидел в той зеленой машине? А может, номер запомнили?
Она сосредоточенно наморщила лоб, вспоминая…
Нет! При мне никто из нее не выходил, а разглядеть, кто находится в салоне, не было возможности: стекла сильно тонированные, попробуй, разгляди… А номер был как нарочно заляпан грязью.
Хорошо, Валерия Викторовна, вот вам пейджер, — он достал из ящика стола оперативный пейджер, — вы мне не звоните и к нам не приходите: если понадобится встретиться, нажмите эту синюю кнопку. — Он показал на приборе. — Но это только в крайнем, как говорится, пожарном случае, и после нажатия кнопки ровно через час вы должны быть в филиале «Альфа–банка», который находится на Полянке, внизу, в депозитарии. Если вы мне понадобитесь, то на вашем пейджере появится сообщение: «Вы можете получить свой депозит. Королев». Это означает, что к часу получения этого сообщения вы должны прибавить семьдесят пять минут и появиться в том же самом месте. Договорились?
Как скажете…
Все запомнили?
Если я нажимаю синюю кнопку, то через час я должна быть в депозитарии филиала «Альфа–Банка», что на Полянке, а если я получу сообщение: «Вы можете получить свой депозит. Королев», то я должна быть там же через час с четвертью, — четко повторила Валерия Викторовна.
Отлично! А сейчас мы расстаемся. — Константин крепко пожал вдове руку. — Когда будете выходить, запомните тех, кто работает со мной: любой может прийти к вам на встречу. Им вы можете доверять, как мне! И если кого‑то из них увидите рядом, значит, так нужно: не подавайте вида, что знакомы…
Поняла! Спасибо вам, Константин Михайлович…
Пока не за что…
Как только женщина скрылась за дверью, Константин вызвал к себе Колесникова:
Вот что, тезка: ты запомнил вышедшую от меня женщину?
Навсегда!
Вот номер ее машины, — Рокотов протянул ему листок, — за ней, вполне возможно, будет следить зеленая «Ауди–сто», мне нужно узнать об этой машине все, что возможно!
А о тех, кто в машине?
В первую очередь. Только постарайся не обнаружить себя.
Что, такие опасные?
Все может быть, — неопределенно ответил Костик.
Понял. Когда начинать?
Вчера!
В таком случае, меня уже нет…
Первым делом Константин наметил переговорить с профессором, который не только давал заключение о состоянии здоровья Мордковича в связи с потерей памяти, но и делал вскрытие по личной просьбе Валерии Викторовны. Профессор Криницын был давний приятель его отца, Михаила Никифоровича, и потому именно к нему и обратился Константин после того, как нашел исчезнувшего Мордковича.
Добрый день, Николай Самойлович! — поздоровался Константин, войдя в кабинет профессора.
Костик, привет! Какими судьбами? — радушно отозвался тот, отрываясь от какой‑то истории болезни. — Как папа, мама? Давно что‑то мы с ними не общались.
Спасибо, с предками все в порядке: привет передавали.
Им тоже передай, но мне кажется, что ты не ради родительского привета навестил старого профессора: выкладывай, с чем пожаловал.
Николай Самойлович, помните того мужчину, которого я к вам приводил для обследования?
И которого мне пришлось на днях вскрывать? — Профессор огорченно покачал головой.
У вас есть что сообщить мне, как говорится, не для протокола? — Константин не мигая уставился на него в ожидании ответа.
Понимаешь, Костик, его супруге я честно сообщил, что он скончался от инфаркта, от сердечной недостаточности. — Профессор многозначительно замолчал.
Это официальная версия, а что вы мне скажете?
Не все так просто, дорогой Костик, это не только официальная версия, но и до жути верная.
Не сомневаюсь: ваше заключение подтвердил и другой, независимый, эксперт, — заметил Рокотов.
Не поверила, значит, — без какого‑либо огорчения произнес профессор. — Вероятно, и я поступил бы точно так же, — как бы про себя прошептал он.
Николай Самойлович, давайте прямо: поделитесь своими догадками, сомнениями, ощущениями. Ведь они у вас есть, не так ли? — наступал Константин.
Ты всегда отличался нетерпением, дорогой мой Костик. Однако в данном случае ты прав: есть кое‑что, не оставляющее меня в покое.
И что же?
Ты имеешь представление о том, что такое инфаркт?
Довольно смутное, — признался Константин, — буду признателен, если вы доступно проведете со мною ликбез.
Сердце снабжается многочисленными сосудами, как ты знаешь из школьной программы. Так вот, если в какой‑нибудь из сосудов попадет тромб, то есть он закупорится, или этот сосуд по какой‑то причине настолько сузится, что существенно снизит нормальный кровоток к какому‑то участку сердца, оно может дать сбой, вплоть до остановки. Естественно, я объясняю довольно примитивно, чтобы тебе было понятно.
Спасибо, — нисколько не обиделся Рокотов, — и что же вы обнаружили в нашем случае? — Константину показалось, что именно сейчас он и услышит что‑то важное.
Сердце, как я и отметил в своем заключении при обследовании Мордковича при жизни, было здоровым и могло проработать до глубокой старости, однако в одном месте, как я сказал, некий сосуд не сумел достойно обеспечивать его кровью…
И что же с этим сосудом? Тромб? Ишемическая болезнь или еще что‑то?
В том‑то все и дело… — профессор растерянно пожал плечами, — при вскрытии я обнаружил этот сосуд абсолютно здоровым!
Разве такое возможно? Если я правильно понял, некий участок сердца оказался пораженным из‑за непоступления к нему крови в силу поражения сосуда, по которому и поступала кровь, а при вскрытии вы обнаружили, что этот сосуд вполне дееспособен. Я правильно понял?
В принципе, если бы я был вызван в суд как эксперт и мне пришлось бы отвечать на вопрос: «Возможно ли такое?», я бы ответил, что такое вполне возможно.
Константин заметил, как борется с собой профессор, а потому спросил в лоб:
А что вы ответите мне?
Тебе?.. — Он немного подумал и решительно взмахнул рукой. — А тебе я сказал бы, что такой случай маловероятен! Как говорится, один на миллион! — Сильно волнуясь, профессор не заметил, как повысил голос.
То есть вы хотите сказать, если я правильно понял ваш ликбез по инфаркту миокарда сердца, такое возможно, если бы этот кровеносный сосуд кто‑то сжал на время, а потом отпустил… Например, как задушить человека: сдавил горло, перекрыл доступ кислорода в легкие и человек задохнулся, — попытался размышлять Константин вслух.
