Генрих Ягода. Генеральный комиссар государственной безопасности - Леонид Михайлович Млечин
Не он один.
Это были годы, когда казалось, что революционное движение в России потерпело поражение. Радикально настроенные социалисты, как Владимир Ильич Ленин, уехали за границу. Менее радикальные, как Леонид Борисович Красин, занялись устройством личной жизни. Оказавшиеся в руках жандармов, как Иосиф Виссарионович Сталин и Генрих Григорьевич Ягода, безропотно отбывали наказание, не конфликтуя с властью.
В Симбирске Генрих Ягода обосновался в доме № 13 по Лосевой улице, где жил его дедушка и две тетушки – сестры его матери. Но долго томиться в ссылке ему не пришлось.
21 февраля 1913 года в России с невероятной пышностью отмечалось 300-летие царствования дома Романовых. «День празднования, – записал в дневнике император Николай II, – был светлый и совсем весенний. Настроение было радостное».
Торжественные литургии и молебны, на которых читалась специально составленная, начинавшаяся словами молитва «Крепость даяй царем нашим Господи», парады, балы у губернаторов и градоначальников, благодарственные слова императорскому дому. Казалось, ничто не помешает в 2013 году с еще большим блеском отметить 400-летие династии…
Генриху Ягоде повезло. По случаю 300-летия дома Романовых объявили амнистию. Она распространилась и на Ягоду ввиду незначительности его проступка. 16 июля 1913 года Генрих Григорьевич был освобожден из-под надзора полиции.
В справке записали:
«Ягода подвергнут был гласному надзору полиции на два года, считая срок с 16 июля 1912 года; по 16 июля 1914 года, но на основании Высочайшего указа от 21 февраля 1913 года срок этот Ягоде сокращен на один год».
Симбирский губернатор обратился в Департамент полиции:
«Препровождаю при сем на распоряжение Департамента полиции прошение гласноподнадзорного в городе Симбирске Генриха Гершенова Ягоды, ходатайствующего пред г. министром внутренних дел ему перейти на жительство в гор. Нижний Новгород.
Ягода за время нахождения под гласным надзором полиции в Симбирске ни в чем предосудительном не замечался».
Сохранилось и обращение Ягоды к министру внутренних дел:
«Особым Совещанием при Департаменте полиции я был назначен к административной высылке из Москвы сроком на два года под гласный надзор полиции с правом выбора своего места жительства. На первое время я выбрал город Симбирск, так как родина моя и местожительство моих родных город Нижний Новгород был объявлен на положении об усиленной охране на время Нижегородской ярмарки.
Теперь же, по окончании ярмарки и снятии положения об усиленной охране, я покорнейше прошу Ваше Высокопревосходительство разрешить мне въезд на родину мою, город Нижний Новгород, так как болезнь моя, туберкулез легких и острое малокровие, требует тщательного за мной ухода, который могут мне доставить только родные мои, живущие в Нижнем Новгороде.
Группа жандармов в штабе корпуса за работой.
1915. [РГАКФД]
После Первой русской революции казалось, что социалистическое движение потерпело поражение.
Одни уехали за границу. Другие, как Ягода, безропотно отбывали наказание
Проживая же в Симбирске, я не только не имею возможности лечиться, но даже доставить себе того питания, требуемое моим болезненным состоянием, так как не имею абсолютно никакого заработка. Вследствие всего вышеизложенного я еще раз имею честь покорнейше просить Ваше Высокопревосходительство не отказать мне в покорнейшей моей просьбе и разрешении мне переезда в город Нижний Новгород».
Разрешение дали. Царская власть не была мстительной.
Жизнь в подполье и ссылка Ягоду изменили. Не могли не изменить. Приученные восхищаться революционерами, мы не думали о том, что подполье – аморальная, циничная и преступная среда.
Арестованный и отправленный за решетку, он, конечно же, думал о том, кто его выдал. Высланный в Симбирск под надзор полиции, пытался понять, кто тайный осведомитель охранного отделения. Все революционеры друг друга подозревали в предательстве, в работе на полицию. Вот корни профессиональной подозрительности будущего наркома Ягоды!
Какие еще жизненные уроки – помимо презрения к закону и моральным нормам – он извлек из жизни в подполье?
Подпольщики – морально неразборчивые фанатики – гордились совершенными ими уголовными преступлениями. К тому же это – среда, где постоянно врали и обманывали. А как еще можно существовать, выдавая себя за другого человека. Ягода, как и руководивший им Сталин, привык не верить даже самым близким соратникам. О каком доверии может быть речь? Это понятие вовсе исчезло из его жизни.
Генрих Ягода действительно находился под наблюдением агентов полиции.
25 июля 1913 года Нижегородское губернское жандармское управление информировало московское охранное отделение:
«23 июля агент “Иванов” сообщил, что возвратился из ссылки и проживает в Нижнем Новгороде анархист Генрих Ягодкин. В организации он известен тем, что давал сведения о лицах и местах, которые можно ограбить. Кроме того, Ягодкиным хорошо налажено было дело скупки и перепродажи оружия и динамита.
Ягодкин, по негласной установке, оказался Рыбинским мещанином Генрихом Гершевым Ягодой, упоминаемым в агентурных сведениях бывшего Нижегородского охранного отделения от 8 марта сего года за № 1029. Кроме того, Ягода по своим убеждениям является анархистом и в 1912 году проходил в наблюдении в Нижнем Новгороде под кличкой “Сыч”.
Агентурное наблюдение за Ягодой продолжается».
10 ноября 1913 года отделение по охранению общественной безопасности и порядка в Санкт-Петербурге обратилось к начальнику Ярославского губернского жандармского управления:
«Мещанин города Рыбинска Генрих Гершенов Ягода прибыл на жительство в гор. С.-Петербург и прописался в д. № 34 Ямской улицы. Сообщая об изложенном, охранное отделение просит уведомить, подлежит ли в настоящее время Ягода подчинению гласного надзора полиции».
Но в столице Ягода не доставлял никакого беспокойства охранному отделению. После ссылки пытался вернуться к нормальной жизни. Хотел обосноваться в столице. На знаменитом машиностроительном Путиловском заводе трудился статистиком больничной кассы. Секретарем больничной кассы Путиловского завода устроили и видного большевика Николая Ильича Подвойского, под руководством которого Ягода начнет свою послереволюционную карьеру. Ягода поработал и статистиком в Союзе городов.
Генрих Ягода женился на Иде Леонидовне Авербах, дочери владельца пароходной компании на Волге. Она окончила гимназию и после революции Московский университет. Пошла по юридической линии и стала помощником прокурора Москвы. Родила сына, которого назвали в честь отца Генрихом.
Ягоду в 1915 году призвали в царскую армию. В отличие от других подпольщиков он от воинской службы не уклонился. Участвовал в Первой мировой
Первая мировая война. 1915. [ТАСС]
Первая мировая война. Пулемет в окопах. 1916. [ТАСС]
Первая мировая война. Очередь у продовольственной лавки.
1915. [ТАСС]
Общественные организации становились все более заметными в жизни страны. Когда вспыхнула Первая мировая война, в августе 1914 года на
