Сводный гад
Аня
Несколько недель спустя
С больницы меня выписали на десятый день, но дома я просидела ещё неделю. На счёт занятий я не переживала, всё равно собиралась уйти из университета. А вот на счёт Алекса – очень даже. Мне буквально приходилось выгонять его на занятия и тренировки, потому что Соколовский решил, что без него я ни с чем не справлюсь. И лишь когда я в шутку пригрозила бросить его, потому личное пространство никто не отменял, он, изменившись в лице, согласился.
Кто бы мог подумать, что надменный мажор Алекс Соколовский, который когда-то скинул меня в бассейн, окажется таким заботливым и нежным? Кажется, что все наши разногласия были в прошлой жизни, а теперь мы настроились на волну друг друга и наслаждаемся нашими отношениями.
Маме о том, что мы с Алексом вместе, рассказал дядя Илья. Не скажу, что она была в восторге. Каждый раз, видя наше общение, она поджимала губы с таким выражением лица, будто не одобряет всё это, хотя вслух никогда не говорила об этом.
Поделиться своими чувствами я могла только по телефону со своей подругой, мама не стремилась обсуждать со мной то, что касалось меня и Алекса, а я и не наставала. Лишь как-то она бросила фразу, что не потерпит ничего непристойного в этом доме, на что я залилась краской смущения, а Алекс лишь усмехнулся.
А однажды она пригласила на ужин Арсения, думаю, потому что по-прежнему считала его идеальной для меня парой. Я чувствовала себя ужасно неловко, весь вечер провела в напряжённом ожидании взрыва Алекса, но он вёл себя на удивление спокойно. Словно ужин в таком составе вполне обычное явление.
Лишь когда Арс обращался ко мне с вопросом или улыбался, я видела, как Алекс сжимает кулаки под столом. Но он держался, и мне это говорило о многом – что ради меня он готов меняться, готов держать свою ревность на коротком поводке.
Алекс возил меня на физиотерапию, следил, чтобы я выполняла лечебную гимнастику для восстановления сустава и вовремя пила нужные витамины. Мы гуляли, вместе ездили в университет, занимались своими курсовыми, я рисовала, а Алекс сидел рядом и залипал в какую-нибудь игрушку на телефоне, или же просто подолгу разговаривали, лёжа в объятиях друг друга. Расставались только на ночь или во время тренировок Алекса.
Сегодня после занятий, когда я рисовала в своей комнате, вошёл Алекс и, присев рядом, с серьёзным видом произнёс:
– Ань, надо поговорить, – смотрю на него во все глаза, и сердце ухает вниз. Ни один хороший разговор с таких слов не начинается.
– Хорошо, говори, – откладываю карандаш и кладу руки на колени, пытаясь унять откуда-то взявшуюся дрожь.
– Ты чего испугалась, – он берёт мои руки в свои, поглаживает подушечками больших пальцев, вызывая мурашки по всему телу. – Я хотел бы поговорить по поводу твоего поступления. Ты же уедешь, если поступишь…
Пауза затягивается, я прикрываю глаза, чтобы взять себя в руки. Мы много раз говорили о портфолио, поступлении, моих планах и желаниях. Но ни разу по поводу моего отъезда. Я понимала, что этот разговор однажды состоится, но не была к нему готова.
– Ты хочешь, чтобы я отказалась от всего? – осторожно убираю руки, встаю и начинаю наводить порядок на столе. мне нужно чем-то занять руки, мысли просто разбегаются.
– Конечно нет! – восклицает Алекс громко, и я, удивившись, поворачиваюсь к нему. – Ань, присядь, не нервничай. Просто у меня есть к тебе предложение. И я надеюсь, что ты хотя бы подумаешь, прежде чем отказаться.
Сажусь обратно на стул и несколько раз глубоко вдыхаю, чтобы успокоить неистово бьющееся сердце. Не знаю, отчего я так разволновалась, но меня буквально потряхивает, ладони вспотели и в горле пересохло.
– Я никогда не спрашивал, почему ты хочешь учиться именно в том вузе, именно в том городе, – начинает, а я пока не понимаю, к чему он ведёт.
– Это очевидно. Я училась там два семестра, а с третьего меня выдернула мама с переездом в этот город. Мне там всё нравится, я знакома с преподавателями, знаю город…
– Но у нас в городе тоже есть вузы, проводящие обучение по этой специальности! – до меня начинает доходить смысл этого разговора. – Почему бы не поступить здесь? Тогда тебе не придётся уезжать, нам не придется расставаться, – Алекс говорит с таким воодушевлением, как будто я уже на всё согласилась.
– Алекс, тут дело в другом, – прикусываю губу и замолкаю. Я понимаю, ему не хочется расставаться, да и мне тоже. Только тут есть одно “но”. – После того, как я брошу юрфак, мне никто оплачивать обучение по дизайну не будет. То есть я должна поступить сама и поступить на бюджет. Там, куда я собираюсь, бюджетные места есть, пусть их и мало, но шанс есть. И, думаю, раз у меня получилось тогда, получится и сейчас.
– Я понимаю, об этом я тоже подумал! – встаёт со стула и начинает ходить по комнате. – У нас в городе есть Институт бизнеса и дизайна, там как раз твоя специальность, на которую в будущем учебном году выделяется Грант ректора.
– И ты думаешь, я его получу? – спрашиваю, хотя сама в этом очень сильно сомневаюсь.
– С твоим талантом обязательно, – подходит ко мне, берёт за руки и тянет на себя, поднимая со стула. – Первый семестр будет оплачен, а если сдашь на отлично первую сессию, а ты сдашь, я уверен, то грант продлят и на второй. А потом что-нибудь придумаем. На крайний случай продам свой мотоцикл.
– Алекс! – возмущённо восклицаю. – Даже не думай об этом!
– Ань, ну зачем мне он, если ты будешь далеко, в другом городе, и видеться мы будем редко. Я же сдохну от тоски, – крепко обнимает и зарывается носом в мои волосы. – Ну и со временем, думаю, наши родители уже смирятся и помогут.
Хмыкаю в ответ, не веря, что мама когда-нибудь меня простит за такое непослушание. Скорее, наоборот, сделает вид, что её не касаются эти проблемы, потому что она уже дала мне возможность выучиться на “приличную профессию”, как было сказано, когда меня поставили перед фактом.
