О моем перерождении в сына крестьянского 2 - Анатолий Михайлович Нейтак
Сам охраняемый Корбаниг выглядел как пышно разодетый мужчина в возрасте лет пятидесяти или шестидесяти — что, если суммировать с ощущаемой силой духа, соответствующей примерно шестидесятой ступени, могло означать от одной до двух сотен календарных лет. Скорее ближе ко второму числу. И когда я говорю «пышно», это следует понимать так, что более пышно разодетого существа я за всю свою вторую жизнь не встречал. Деталями утомлять не стану, их бы на пару страниц хватило; но скажу, что впервые в этом мире я мог наблюдать на ком-то верхнее платье с двойными разрезными рукавами до колен.
Что за бездарная трата ткани.
За многослойными и многоцветными — и кружевными, и вышитыми, и даже инкрустированными — одёжками не сразу удавалось понять, что роста этот благородный павлин заметно ниже среднего: где-то на голову ниже Лейты. А комплекция его находится в промежутке от пухлой до пышной. Если наберёт ещё с десяток кило веса, смело можно называть толстоватым. В остальном — ровно ничего особенного: чуть бледноватая, с жёлто-розовым оттенком кожа, неопределённого серо-карего оттенка радужки, утянутые в короткую косицу жидковатые каштановые волосы.
При нашем появлении Корбаниг вдумчиво употреблял со стоящей перед ним квадратной фарфоровой тарелки крошечные тарталетки и отвлекаться на вошедших от сего занятия не пожелал.
Вот глазом не повёл. Вообще. За что мне сразу не понравился.
Не люблю невеж.
Другое дело — вторая особа, представляющая, видимо, Торелра. У этой, словно для контраста с соседом по столу, внешность оказалась настолько же яркой, насколько простым и утилитарным — наряд. Яркие синие глаза, яркие — янтарный блонд — и пышные волосы, с трудом удерживаемые позолоченной артефактной диадемой, яркие алые губы (разве что тонковатые и склонные скорее опускать уголки вниз, чем растягивать в улыбке). Фигура в меру атлетичная, без перебора, подчёркнутая синей кожаной кирасой и жёлтой шёлковой рубахой; поверх — две бандольеры с метательными ножами. На предплечьях — тоже синие кожаные наручи, явно из шкуры того же монстра, из которого кирасу кроили, на кистях — чуть более бледного, скорее голубоватого оттенка митенки.
За счёт высокого — уверенного четвёртого — круга зачарования этот кожаный комплект можно было смело отнести к броне тяжёлого класса. Как у графского охранника, да-да.
Знак действительного члена гильдии Жезл и Кинжал с двумя золотыми звёздами тоже смотрелся на ней ярко, заодно подчёркивая крупную высокую грудь. Впрочем, учитывая общие, вполне героические пропорции — нельзя сказать, что природа одарила эту особу излишне щедро: я бы сказал, для роста под метр девяносто четвёртый размер — в самый раз.
Когда Ланус Тридцатый представил Лейту, со стороны двухзвёздной амазонки на краткий миг повеяло недобрым интересом, причём в адрес как боевой подруги, так и мой. На очень краткий миг.
Но я это уловил и запомнил.
— В свою очередь, позвольте представить вам владетельного господина Оттагро Корбанига, второго советника и пятиюродного прапрадедушку действующего главы рода. Владетельный господин является специалистом по магии земли и флоры, а также кулинарному прорицанию.
— Очень рада, — не слишком выраженно кивнула Лейта.
— Да-да, я тоже, — буркнул Оттагро, по-прежнему увлечённый тарталетками. Или делающий вид. Голос у него оказался таким же невыразительным, как всё остальное, кроме одеяний.
— И наконец, — продолжил Ланус Тридцатый, — я крайне рад представить вам Хельри Бескостную, старшую дочь Торелра Три Щита и полноправную представительницу своего семейства на этой встрече. Она входит в пятёрку лучших Арьергардов двух звёзд золота во всём Мелире.
— Приятно познакомиться, — вот тут кивок Лейты выглядел вполне любезным.
— Это взаимно, — впечатляющий тёплый альт голоса, кивок большей глубины. Вероятно, Хельри имела достаточно опыта, чтобы распознать в моей боевой подруге превосходство на добрый десяток ступеней. Формально-то у обеих по две звезды, но фактически… а тут ещё разница в статусах воинов и магов, добавляемая к сравнительной древности двух родов…
— Прошу, располагайтесь, как вам будет удобно. Кто-либо желает сделать заказ напитков или еды?
— Возможно, позже, — сказала Лейта, спокойно садясь во главе стола. Я остался стоять у неё за плечом.
И мысленно цокнул. Организатор встречи, то есть Ланус Тридцатый, совершил изрядную ошибку, оставив гостей без хотя бы формального угощения. Да и в целом показал себя… эх. Говоря прямо — самым настоящим крохобором. Настолько явно демонстрировать, что желает нажиться на собравшихся…
С другой стороны, выстави он на стол хоть что-нибудь, и это можно рассматривать как косвенное, но принуждение вышестоящих со стороны нижестоящего. А так — ну да, собрал всех (то есть уже принудил к определённым действиям), после чего вежливо отошёл в сторону: мол, дальше высокие господа уж как-нибудь сами разберутся. И между собой, и с обстоятельствами. Контора же его готова оказать им любое нужное содействие — только попросите, всё сделаем…
В меру наших скудных сил. Скромно стоя в сторонке и не вмешиваясь более необходимого. Ибо нам не по чину.
То, что Ланус Тридцатый при этом ещё и совершенно буквально стоит, не пытаясь занять место за столом, примерно как я или охранник Корбанига, подчёркивает подобное (почтительное и пассивное) отсутствие амбиций.
И да. Отнюдь не факт, что эти мои реконструкции дипломатических плясок достаточно точны. Ведь учебников высокого этикета мне на глаза так до сих пор и не попалось. Что же до архива Ассуров… ничего достаточно полезного там не обнаружилось, по крайней мере, при беглом взгляде. Как невольно просветил нас с Лейтой при очередном допросе бывший хранитель-Советник, Малдейг: абсолютно все благородные, чьи роды существуют достаточно долго, нисколько не стремятся облегчать жизнь возможным ворам своего наследия. И дело даже не в том, что записи о чарах хитро шифруются, а журналы исследований ведутся специальными кодами, над которыми вор волен потеть пару тысяч лет. Хотя и шифруются, и ведутся.
Нет-нет, секретить магические практики — это святое, но не ими едиными…
В общем, никакого курса «дипломатия для чайников» или «высокий этикет
