Ставка на тебя
Рассвет едва брезжит на горизонте, когда я медленно открываю глаза. Где-то в отдалении щебечут птицы и шумит прибой, в комнате тихо, темно и свежо. И хотя мое одеяло сползло на пол, а я полностью обнажена, мне, странное дело, не холодно. Кончиками пальцев пытаюсь подтянуть одеяло за край и только тогда полностью прихожу в себя.
Это не моя комната. Это даже не та спальня, в которой я жила с тех пор, как приехала на Капри. Эта комната другая – темнее, аскетичнее, мужественнее… Вчера я была настолько захвачена потоком страсти, что даже не разглядела ее, а теперь понимаю, что она – это отражение Стаса. Мужчины, чье горячее тело не позволило мне замерзнуть этой ночью, и чья мускулистая рука с тугими канатами вен сейчас лежит на моей груди.
О, господи…
От воспоминаний, которые обрушиваются на меня горячей волной, учащается дыхание и пересыхает в горле. Неужели это действительно я занималась любовью с Крестовским, полностью отдавшись страсти? Неужели это с моих губ срывались громкие бесстыдные стоны? Неужели это я жадно искала физическое удовлетворение, отбросив любые доводы рассудка и морали?
В прошлом мне часто говорили, что я слишком хладнокровна, чтобы действовать под влиянием эмоций, но оказалось, что это совсем не так. Просто раньше эмоции были недостаточно сильными, чтобы сбить меня с выбранного пути, а сейчас я прозрела и поняла, что порой отдаться на волю чувств очень и очень приятно…
Приятно, но правильно ли?
Повернув голову, я смотрю на лицо Стаса, который умиротворенно спит рядом. На его взлохмаченные волосы, в которые я ночью запускала пальцы, широкие плечи, за которые я держалась, чтобы не рассыпаться, мускулистую грудь, покрытую темными волосками, змейкой спускающимися вниз…
Никогда мне не забыть эту ночь: нетерпеливые горячие прикосновения, жгучие и жадные поцелуи и всю ту огромную палитру ощущений, которые по спирали раскручивались в моем теле, чтобы в финале поднять меня на недостижимую ранее высоту полного удовлетворения. Что бы ни случилось, эта ночь со Стасом навсегда останется недостижимым идеалом, когда я отбросила все сомнения и получила ни с чем не сравнимое удовольствие…
Мой судорожный вздох заставляет мужчину рядом со мной нахмурить брови, но, к счастью, он не просыпается. Поворачивается на бок, спиной ко мне, и зарывается головой в подушку.
Без его руки, которая обнимала меня все это время, я вдруг ощущаю парализующий холод во всем теле. Такой же холод закрадывается и в мое сердце.
Господи, что же мне теперь делать? Поздороваться с ним, как ни в чем ни бывало? Провести в его постели оставшиеся дни, а потом уехать? Кем я после этого буду в своих глазах? В его глазах?
Соскользнув с кровати, я нервно шарю глазами по комнате, в попытке отыскать нижнее белье и халат, в которых я была вчера вечером. Халат замечаю на полу у самой двери, но ни следа трусиков и лифчика обнаружить мне не удается. Накануне мы раздевались впопыхах, срывая друг с друга одежду, совершенно не заботясь о ее сохранности… Я даже помню звук, с которым падали на пол оторванные пуговицы рубашки Стаса. А теперь…
Отчаявшись отыскать белье, я подхватываю с пола одеяло и кутаюсь в него.
– Ты далеко собралась? – доносится из-за моей спины хрипловатый со сна голос Стаса.
Прижав к груди одеяло, я поворачиваюсь к нему, смущенно встречая вопросительный взгляд синих глаз.
– Я… Я просто… – растерянно переступаю с ноги на ногу, понимая, что пока еще не готова к этому разговору и к этой встрече. – Я хотела уйти к себе.
– Зачем?
Простой вопрос. Но такого же простого ответа у меня нет. Все что есть – это какофония чувств и эмоций в душе и совершенная неспособность понять, чем обернется для меня прошедшая ночь.
– Я просто хотела подумать… — пытаюсь объяснить ему свое состояние.
Он садится на постели, рукой ерошит тёмные волосы на затылке.
– Сожалеешь? – мужественное лицо Стаса остается абсолютно спокойным и невозмутимым, но в голосе я различаю стальные нотки.
– Я… Я не знаю, – по крайне мере, это честно.
– Ясно.
Он встаёт на ноги и, абсолютно не стесняясь своей наготы, тянется к прикроватной тумбочке. Открывает верхний ящик. Достает оттуда конверт.
– Это тебе.
– Что там?
– Возьми и посмотри, – он небрежно бросает конверт на край кровати.
Я медленно подхожу и беру белый прямоугольник в руки. Дрожащими пальцами вскрываю его, заглядываю внутрь.
– Это билет, – произношу сдавленно. – На сегодня.
– Хотел отдать тебе еще два дня назад. Но сначала мне пришлось уехать, а вчера… – он вздыхает, хмурится. – Ты свободна, Александра.
– Что это значит? — грудь сдавило, словно тисками, подтопку мой голос звучит глухо и сдавленно.
– Именно то, что я сказал. Ты вольна делать все, что хочешь. Уехать, – он пронзает меня пристальным взглядом. – Или остаться здесь. Со мной. Без срока и условий.
– Почему?
– Потому что я так хочу.
Я закрываю глаза. Делаю глубокий вдох. Мужчина, который знает, чего хочет… А как же я?
– Дело в том, что я не знаю, чего хочу я, Стас. Мне нужно время.
Сжав конверт в пальцах так сильно, что белеют костяшки, я отворачиваюсь от мужчины и делаю шаг в противоположном от него направлении. Мне больно, страшно, волнительно. Но я чувствую, что сейчас это — единственно правильно.
Все время, пока я иду к двери, я ощущаю на себе тяжелый взгляд мрачных и задумчивых глаз Крестовского.
– Я отвезу тебя в аэропорт, – доносится хриплый голос.
– Спасибо, не нужно. Я доберусь на такси, – бросаю на прощание и выхожу из его комнаты.
Притворяю дверь в спальню, которая целую неделю была моей, и медленно оседаю на пол. Я в полной растерянности. Противоречивые чувства разрывают мое сердце и души на мелкие кусочки. Впервые в жизни я совсем не знаю, как поступить, а самое главное – я не могу разобраться в своих истинных желаниях. Одно известно наверняка – Дениса рядом со мной больше никогда не будет. Но только мысли сейчас не о нем…
