Смотри, но не трогай
Никита грубо дергает стоящего к нему спиной Тимура за куртку и, размахнувшись, заряжает смачный удар в переносицу. Тот успевает отклонится назад, поэтому кулак Матвеева проходится по касательной.
А дальше все происходит как в дешевом боевике, снятом на заре девяностых. Никаких спецэффектов и пафосной бравады. Только грязь, боль и глухие удары тел друг об друга.
Поднимаю глаза в антрацитовое небо и беззвучно молю бога о том, чтобы это все поскорее закончилось. Не только драка, но и мое проклятье под названием Тимур Алаев. Я ведь всегда была хорошей девочкой. Слушалась маму и не перечила учителям. Так за какие грехи мне так влетело?
– Сука, Алаев! Ты ответишь за свое дерьмо! – орет Никита, пытаясь вырваться из рук тех, кто их растаскивает.
В ответ Тимур улыбается. Во всю ширину своего окровавленного рта. Только вот от его улыбки веет тьмой и безумием. Ни намека на радость или веселье.
– Ты не имел права! – Матвеев надрывает голосовые связки. – Не имел права ее трогать!
Алаев закатывается хриплым издевательским хохотом. А затем находит в толпе завороженных зевак меня, и его сумасшедший оскал застывает. Уголки губ медленно заламываются вниз, а во взгляде отражается нечто яркое, но труднообъяснимое… Горечь? Страдание? Тоска?
В голове вдруг всплывает мысль о его маме. Был ли Тимур таким злым и беспощадным при ее жизни? Или это ее смерть изуродовала его до неузнаваемости?
Мне сложно судить о травмах, связанных с гибелью родителя. Моего папы не стало, когда мне было четыре, и, признаться честно, я мало что о нем помню. Память сохранила лишь какие-то размытые картинки и невнятные обрывки фраз. Любила ли я его? Конечно. Но, скорее, как некий собирательный образ, нежели как живого человека.
– Все, отпустите, я спокоен, – рявкает Никита, стряхивает с себя удерживающих его парней.
Дернув плечом, он поправляет разодранную по шву куртку и устремляется к машине.
А я так и остаюсь в растерянности стоять на месте, гадая, возьмет он меня с собой после случившегося или мне пора вызывать такси. ___ Как оцениваете Никитин поступок?
