Эффект ненависти
Первые моменты опьянения нежны, обманчивы и безмятежны,
как первые мгновения любви.
Росс Макдональд
Я запуталась. Мне не хотелось признавать, но ситуация вышла из-под контроля и это меня не просто пугало, а приводило в ужас. Страшно осознавать, что чувства, давно забытые, вырванные из нутра и выброшенные на обочину жизни, вновь вернулись. Не сами, нет. Это я подняла их, заботливо отряхнула и положила на место.
Но ненависть тоже не покинула меня. Оставшись, она не сдала своих позиций и пока была главной, но как долго это могло продолжаться? Ураган эмоций рано или поздно сметет ее вниз, вышвырнет за пределы моего сознания, и тогда я полностью погружусь в хаос. Как бы глупо это не звучало, но ненависть позволяла мне хоть как-то оставаться в согласии с собой и не поддаваться чувствам.
Всю ночь я пролежала в постели, бездумно уставившись в потолок и активно жалея себя. За глупость, за наивность, за восприимчивость. Мне нужно было посоветоваться с кем-нибудь, рассказать о том, что бушевало внутри меня, но такого человека, которому я бы доверяла безоговорочно, у меня не было. И это злило еще больше.
Ближе к утру, когда первые лучи солнца прокрались в спальню сквозь неплотно задернутые шторы, я все же позволила себе уснуть, полагая, что после пробуждения мне станет легче. Наверное, зря.
Разбудил меня звонок. Не открывая глаз, пошарила рукой по тумбочке, стоящей возле кровати и нажала на кнопку вызова, хриплым голосом поприветствовав собеседника:
— Алло.
Первые несколько секунд мне не отвечали, но потом все же из динамика донеслось:
— Привет, прости, что я тебя разбудил. Ты... у Стаса?
Игорь. Взволнованный, настороженный, что меня откровенно позабавило.
— Нет, я дома. И тебе доброе утро.
— Ты вчера говорила с ним? — парень явно чувствовал себя неловко.
— Да, говорила, но предпочту подробности не разглашать, — не терпящим возражений голосом ответила я, садясь на кровати и хмуро разглядывая стены. Чертовски болела голова и жгло глаза, но я постаралась не обращать на это внимания, списав все на бессонную ночь.
— Дело твое, — недовольно протянул Игорь. — Мы можем сегодня встретиться?
Я задумалась. А стоит ли? Может, послать все к чертям собачьим и жить так, будто всего это никогда не было?
Игорь уловил мое смятение и поторопился добавить:
— Я не стану расспрашивать тебя о Стасе, и приставать тоже не буду. Мне бы просто хотелось пообщаться с тобой, полноценно, а не щелкая пальцами по клавишам. Можем сходить в кафе, можем рвануть в клуб...
— Идея с клубом мне нравится, — приняла решение я. А почему бы и нет? Развеяться, потанцевать, словно и не было никаких проблем. — Только там не должно быть Стаса, хорошо? А то у нас с ним нехорошая тенденция встречаться в публичных местах.
— Окей, — рассмеялся Игорь, облегченно выдохнув. — Я проверю, чтобы Торохова не было там, куда мы пойдем. Тогда в восемь я за тобой заеду? Диктуй адрес.
Уже повесив трубку и натягивая халат, почувствовала легкий укол совести: прекрасно зная, как ко мне относится Игорь, я не делаю ничего, чтобы держать дистанцию.
На кухне сидел папа, попивая кофе и лениво поглядывая в телевизор. Завидев меня, он кивнул на стул и тут же принял суровый вид.
— Сядь, поговорить нужно.
— Бить будешь? — улыбнулась я, послушно опускаясь на мягкое сидение.
— Знаешь, выпорол бы с удовольствием, но ведь мама не позволит, — притворно вздохнул он, но тут же серьезно добавил: — Дочь, я прекрасно понимаю, что ты у нас девочка взрослая, самостоятельная и так далее. Однако, тебе прекрасно известно наше с мамой правило...
— Если живешь под этой крышей, будь добра соблюдать наши правила.
— Именно, — кивнул отец. — Давай договоримся, что вчерашняя история больше не повториться? Мы никогда не ограничивали твою свободу, но предупреждать о своих поздних уходах все же стоит. Мы не спрашиваем, почему ты опять живешь с нами и где пропадаешь, но хотелось бы хотя бы что-то понимать и не беспокоиться.
Я виновато опустила голову:
— Прости, пап. Но дело действительно не терпело отлагательств.
— Верю. Поэтому и не ввожу штрафные санкции, — улыбнулся папа и, встав из-за стола и направляясь к выходу, потрепал меня по макушке. — Завтракай, малыш.
— Я сегодня с девчонками в клуб поеду, ты не против? — спросила я.
— Иди, что уж с тобой поделать. Но в три чтобы дома была.
Поднявшись, я занялась приготовлением завтрака, бормоча под нос какой-то смутно знакомый мотив. По телевизору в это время крутили очередную передачу, в которой абсолютно не женственную и угрюмую девушку переделывали в очередной идеал красоты. Попутно ведущая читала жертве программы курс по женской психологии, а та с восторгом внимала. Фыркнув, выключила ящик и, взяв кружку какао, яблоко и бутерброд, вернулась в спальню.
Опять кричал мобильный. Глянув на экран, я увидела, что звонит Марк.
— Привет, гулена, — жизнерадостно возопил он. — Я могу тебя поздравить?
— Мм, с чем? — кусая яблоко, поинтересовалась я, попутно включая ноутбук.
— С дополнительным тиражом, — рассмеялся брат.
— Шутишь? Ведь и месяца не прошло!
— Я серьезен, как никогда. Завтра после универа приезжай в издательство, нужно решить кое-какие вопросы. И садись за новую книгу, сестренка, воплощай в жизнь новые идеи, как говорится.
— Я завтра не могу, мне с Богданом после обеда нужно ехать в администрацию, чтобы обсудить выставку ко Дню города.
Марк фыркнул:
— Я тебя прекрасно знаю, успеешь везде. До завтра.
Он отсоединился, оставив меня в легком недоумении. Новые идеи? А если этих самых идей нет, что делать?
Вот так и получилось, что весь день я просидела перед монитором ноутбука, набирая первую главу к новой книге. Четкого сюжета пока не было, можно было смутно различить только основное направление книги, но главный герой мне уже начал кого-то напоминать. Не нужно было награждать его синими глазами.
