Записки под партами

Суббота началась с хорошей погоды. Удивительно, конечно, если учесть, что всю неделю знатно поливало. Спала я плохо этой ночью. Почему-то думала про Матвеева. Он как буря влетел в мои мысли и наотрез отказывался улетучиваться оттуда. Хотя я понимала, лучше бы забыть его, как страшный сон. Но не всегда мозг и сердце сдруживаются в суждениях. Утром еще и Тетя Люба подлила масла в огонь, начала высказывать, что я просыпаюсь поздно, что готовлю слишком однотипные блюда. Видимо не с той ноги встала. Оставалось лишь вздохнуть и молча ретироваться. В школу шли вместе с Игорем. Обсудили все новости из его жизни, репетиторов и предстоящий новый год. О своих впечатлениях в очередной раз решила умолчать. В прошлый раз Разин странно отреагировал на Матвеева, поэтому меньше знает, крепче спит. На обед мы с другом тоже пошли вместе. В столовке он меня угостил вкусным салатом и сладкой булочкой. Как бы я не отнекивалась и пыталась запихнуть свою сотку, Разин отмахивался. - Ешь, давай, - только и слышала от него, пока усаживалась за стол с подносом. Планировала уже приступить к трапезе, как заметила знакомую фигуру. Даниил в компании с нашими "сливками" общества. Светка прыгала, как стрекоза вокруг него, улыбалась, строила глазки. Только к моему удивлению, да и ее полагаю тоже, ответной реакции не последовало. Казалось, что Матвееву далеко все равно на происходящее. Он вообще выглядел задумчивым и как обычно холодным, немного отстраненным. Потом и сестра моя нарисовалась. Сегодня она вырядилась, потому что вчера стащила у мачехи денег и прикупила обновки. Белая водолазка с приталенным черным пиджаком отлично смотрелась, как и многие вещи из нашего домашнего шкафа. Но, не смотря на свой бойкий макияж, красивую одежду, Янка плелась совсем позади, как жалкая тень местной Королевы.  Матвеев уселся за угловой столик, рядом с ним высокий худоватый парень в черной шапке, и еще пара ребят. Светка планировала разместиться вблизи, но Даниил показал ей какой-то жест рукой и та моментально пересела. - Ты чего? - Щелкнул перед моими глазами Игорь. - Что за думу думаешь? - Думаю, как расплачиваться за твою доброту, Разин, - перевела тему. Не хотелось, чтобы он заметил человека, на которого я смотрела. Лишние разговоры не к чему. Друг тут же подкатил глаза и начал заливать, что больше не намерен слушать мои фразочки про деньги. Тем временем я снова вернулась к угловому столику. И в эту минуту наши взгляды с Даниилом как раз встретились. Надо было бы отвернуться, но я не смогла почему-то. Застыла просто. На нем.  - Ой, - залепетала Янка, столкнувшись в тот момент с младшеклассником. Ее поднос взлетел в воздух, а его содержимое дождем обрушилось на рядом стоявшие столики. Часть оказалась на полу, какая-то на витрине, а вишневый сток из прозрачного стакана поздоровался с моими волосами и одеждой. Опустила голову, смотря на белую рубашку, которая теперь уже не блестела от чистоты. Сглотнула неприятное осознание обиды и перевела взгляд на Янку. Та победно хихикнула, хотя вроде и такое специально не спланируешь. Наклонилась ко мне и противно шепнула: - Убогость не лечится, детка, - затем сестра повернулась к женщине на раздаче и выдавила из себя виноватую улыбку. - Ты в порядке? - Поинтересовался Разин и протянул мне салфетку. Я ничего не ответила. Молча протерла с лица красную жидкость, также молча запихала в себя салат и булочку, уже без особого удовольствия и вышла из столовой. В туалете подправила внешний вид, хотя особо ничего не изменилось. И без всякого энтузиазма поплелась на уроки. 

Титов встретил меня радушными шутками. Смеялись все, разве что такие же тихие и забытые, как я отвернулись. Вот тебе и выпускной класс, вот тебе и взрослые люди. Одно не понимаю, откуда столько жестокости. 

Перед уроком ОБЖ, у меня и вовсе настроение ниже плинтуса. Жора со своими шутками настолько разошелся, что в какой-то момент он притащил в кабинет стакан с краской (где только взял ее не ясно) и вылил мне на парту. Но этого ему показалось мало, поэтому добавил своим корявым почерком фразу "тут сидит убогая в красном".

Хотелось разреветься и послать все к черту, но воспитание и внутренняя сила воли не позволяла. Поэтому я молча развернулась и пошла за тряпкой. В проходе столкнулась с Леваковым, он что-то сказал, но я даже не вникать не стала. Просто прошла мимо. Нужно было успеть дойти до подсобки и вернуться обратно. Но я шла настолько медленно, насколько это позволяли ноги. Надеялась, что если оттяну время, хоть немного смогу прийти в себя. Я ведь сильная, справлюсь. Что бы там ни было. 

Возле подсобки врезаюсь в человека, которого хотелось бы видеть меньше всего сейчас. Сразу понимаю кто это, голову поднимать не надо. Этот запах, узнаю его из тысячи, кажется. 

- Выглядишь, как зомби, - надменный тон голоса, но при этом никакой издевки. 

- Родилась под нужной звездой просто, - сухо отвечаю и делаю шаг в сторону, хочу обойти Матвеева. Он резко хватает меня за руку, но не тянет на себя, просто останавливает. Заставляет взглянуть в его ледяные глаза, а мне нельзя, потому что тогда он точно заметит мой отчаянный порыв сдержать слезы. 

- Все нормально? - Не спрашивает, а шепчет. А я смотрю и не могу понять, почему из всех людей в этой огромной гимназии именно человек напротив не испытывает ко мне призрения. Ведь он стоит на самом пьедестале, на вершине Эвереста. Осознавать это страшно, потому что хочется бежать подальше и не оглядываться. 

- Нормально, - резко отзываюсь и выхватываю руку. - Урок начнется вот-вот, мне нужно идти. - Зачем-то добавляю и залетаю пулей в подсобку. Считаю до пяти и молюсь, чтобы дверь не открылась. Потому что уже шмыгаю носом, прикусываю соленый край нижней губы. Не хочу, чтобы меня такой видели. Никто. Никогда. В этом огромном мире не осталось человека, кого бы я смогла впустить в свою Вселенную. Ни за что. Слишком страшно. Ведь однажды все уходят. Сначала Мама. Потом и папа. Затем и школьные друзья, которые весело улыбались мне в начальной школе. Все ушли. Никого не осталось.