На грани анархии - Кайла Стоун
За последние двадцать четыре часа ополченцы развернули четыре группы, искавшие еду и кров. Все они рассказывали о своем горе — пустые кладовки, замерзающие дома, взломы и насилие на улицах. Одна группа вела себя агрессивно, и ее пришлось отгонять силой.
Еще один труп в списке — и на совести Ноа и без того тяжкий груз.
Ситуация становилась все хуже. Помощь не приходила. Никакой помощи, кроме той, что они обеспечили для себя сами.
Тревога сковала его внутренности. Единственное, что успокаивало нервы Ноа, — это знание, что пятьдесят три вооруженных человека патрулируют Фолл-Крик. Пятьдесят три солдата, обеспечивают безопасность города. Его сын в безопасности.
Вот что имело значение. Он говорил себе это до тех пор, пока не поверил.
— Бишоп, — произнес Ноа, не спрашивая.
— Бишоп, — неохотно подтвердил Рейносо.
Он ждал, что вот-вот грянет еще один удар с того дня, когда Бишоп привез Ханну обратно, и только потом обнаружил, что в его отсутствие продовольственная кладовая Кроссвей опустела. Ноа собирался поговорить с ним, но его немного отвлекло чудесное возвращение жены.
— Мне связаться с Джулианом? Он уехал днем на подледную рыбалку...
— Нет! — Слово само вырвалось из его горла.
Тишина по рации.
— Это не очень хорошая идея, — произнес Ноа тише, хотя чувствовал себя совсем не спокойно.
Чувство вины укололо его. Он его проигнорировал. Они с Джулианом все еще почти не разговаривали, особенно после их стычки несколько дней назад. Ему стоило просто позволить Джулиану взять Лиама под стражу, как тот и хотел.
Ноа вздохнул. Что сделано, то сделано. У него и так слишком много забот, он не мог еще и справляться с переменчивым настроением Джулиана.
— Что вы хотите, чтобы я сделал, босс? — спросил Рейносо.
— Я разберусь с Бишопом. У меня получится с ним справиться. Я сейчас приеду.
Ноа пристегнул рацию обратно к поясу. Он переключил грузовик на передачу, сделал разворот и направился обратно в город. Он жмурился от солнечного света, отражающегося от снега. Дороги были недавно расчищены. День выдался ярким и солнечным, температура держалась где-то на уровне минус одного градуса.
Может быть, потеплеет, и часть этого проклятого снега растает. Впрочем, это всего лишь мечта. Январь еще даже не закончился. На юго-западе Мичигана впереди еще два месяца зимы — если повезет.
Грузовик прогрохотал по мосту через самый широкий участок реки Фолл-Крик. Река огибала город в форме буквы «С», а затем впадала в реку Сент-Джо в пяти милях к северу. К югу от города плотина отделяла Фолл-Крик от озера Чапин.
Он направился на главную улицу. При виде знакомого города его плечи напряглись. Бакалея «Френдли» теперь стояла закрытой. Семейная аптека Винсона тоже. Фармацевт Роберт Винсон сотрудничал с ополчением, доставляя лекарства жителям, которые в них нуждались.
Два снегохода ополченцев проехали мимо, патрулируя город. В остальном улицы и тротуары оставались пустыми. Кто-то наконец снял рождественские венки с фонарных столбов.
Ноа миновал один закрытый магазин за другим — «Пицца Палас», кафе «Пэтси», автомастерскую Ганди, прачечную.
Не останавливаясь, проехал единственный темный светофор. На западе находилась средняя школа и объединенная начальная/средняя школа, которая теперь служила приютом для беженцев и общественным продовольственным центром; парикмахерская, стоматологический кабинет и почтовое отделение; справа — историческое здание суда в стиле классического возрождения с большими белыми колоннами, вдохновленными древними храмами. Собрания городского совета теперь проходили в доме суперинтенданта.
Преодолев еще несколько кварталов, он добрался до церкви Кроссвей и припарковался вдоль обочины. На дороге еще оставалось много места для снегоходов, полноприводных автомобилей и случайных машин.
На противоположной стороне улицы стояли магазин бытовой техники, банк и таверна «Файерсайд». Их темные окна смотрели на него как мертвые глаза.
Фолл-Крик превратился в город-призрак.
Ноа постепенно начинал привыкать к унынию. Именно это он ненавидел больше всего.
Какое-то движение справа привлекло его внимание. Примерно в двадцати пяти ярдах впереди припаркованного грузовика одинокая фигура шла по правой стороне улицы.
Голова человека была поднята, он медленно сканировал окружающее пространство слева направо и обратно. Ноа узнал его широкие плечи, каштановые волосы и уверенную, целеустремленную походку.
Лиам Коулман.
Горькая кислота поднялась в горле. За три дня, прошедших после возвращения Ханны, инстинктивная неприязнь Ноа к Лиаму только усилилась.
Он знал, что это мелочно и злобно. Понимал, но ничего не мог с собой поделать. Возможно, он оказался гораздо худшим человеком, чем всегда себя считал.
Ревность разъедала его каждый раз, когда он видел Лиама и Ханну вместе. Поскольку Лиам все еще жил в их гостевой комнате внизу, это происходило часто. С каким доверием и уважением она смотрела на него. Как легко двигалась, говорила и смеялась рядом с ним.
Ноа пытался. Он пытался всем сердцем и душой наладить с ней контакт. Все становилось немного лучше, но все равно чувствовалась неловкость.
Он любил ее. Она была его женой, и он хотел, чтобы она оставалась такой во веки веков. Он хотел вырастить с ней Майло, состариться рядом с ней.
Ноа был уверен в своей любви. А вот насчет Ханны он не знал.
Она прошла через то, что он даже не мог себе представить и не хотел представлять. Он должен дать ей время. Он понимал это.
Ноа смотрел, стиснув челюсти, как фигура Лиама Коулмана становится все меньше и меньше. Неужели он обошел весь город? Это не удивило Ноа. Коулман казался неугомонным типом.
Может быть, он уйдет прямо из Фолл-Крика и никогда не вернется. Но кажется, угрюмый солдат не собирался покидать город достаточно быстро, как того хотелось бы Ноа.
Ноа вернул свое внимание к церкви. У него нет времени на очередную порцию жалости к себе. У него полно работы.
На парковке у церкви стояло несколько снегоходов и несколько старых автомобилей. Ноа вылез из грузовика и положил ключи в карман. Он постоял немного, моргая от солнца.
