Мой (не)случайный препод
Морозный воздух приятно остужал голову и будто давал второе дыхание. Да, так было гораздо лучше. Прохлада помогала сконцентрировать мысли, и не позволяла до конца свалиться в депрессивное болото, затягивающее по самую макушку и не дающее даже вздохнуть. Ситуация зашла в тупик, надо было искать выход, иначе случившееся час назад повторится снова. И начать, пожалуй, стоило со смирения.
С тем что никаких объяснений я не получу, а любые попытки поговорить закончатся либо очередной волной безразличия со стороны финансиста, либо бурным скандалом с братом. Про отчима даже говорить не стоило, он всегда бы в тени, молча наблюдая и лишь изредка принимая опосредованное участие. Если верить Игорю то связано он было напрямую с его личными интересами. Впрочем, я не могла сказать, что хоть кто-то поступил иначе. Что брат, что финансист сделали ровно то, что считали нужным для себя, не оставив мне хотя бы крошечной надежды на понимание, и это надо было принять, как и новую, бесстрастную и вместе с тем ядовитую личину финансиста.
Хотя с чего я вообще взяла, что она была новой?
Возможно таковым и было его истинное лицо. И все, что я видела перед этим, было очередной маской. Веселым развлечением для него.
От этой мысли стало тошно. Внутренности будто скрутило, а ноги наоборот ускорили шаг.
Возможно, Михаил Дмитриевич изначально знал кто я, и кем был мой отчим, с которым они однозначно были знакомы, и фамилия финансиста в той папке — ни черта не совпадение.
Все всё знали и понимали с самого начала, все кроме меня, бьющей обо все углы, как слепой котенок, за это я и поплатилась.
Вряд ли Лебедева сейчас волновало, где я. Он ясно дал это понять. Ровно, как и то, что сказал мне все, что хотел, а я — наивная дура — этого не поняла.
От внезапно прозвучавшей в голове фамилии препода, я остановилась. Раньше я даже в мыслях не позволяла себе называть его иначе, как финансист или Михаил Дмитриевич.
Впрочем, это уже тоже не важно. После всех полученных от него пощечин.
Я горько усмехнулась продолжая путь и чувствуя, как с неба начали срываться первые капли дождя. И ведь действительно, я вела себя, как несмышлёное дитя, бегающее за всеми в поисках ответа на блюдечке, когда Игорю хватило пары разговоров, чтобы сложить пазл и начать действовать, ограждая меня от возможных проблем, но… в таком случае получается, что брат был прав с самого начала. И с чего бы мне ему не верить? Человеку, которого я знала почти всю свою жизнь.
Мысли окончательно запутались, ходя по кругу и каждый раз приводя к разному ответу, но никаким образом не облегчая боль внутри.
Тогда ради чего Лебедев все это начал?
Этот вопрос окончательно сорвал все барьеры внутри и соленная жидкость вновь брызнула из глаз.
Я шла, не разбирая дороги, позволив едва сдерживаемым слезам катиться по щекам. Ветер хлестал по лицу, а дождь все сильнее барабанил по лужам. Я уже давно сбилась с пути и не понимала, где нахожусь. От холода тело била крупная дрожь, а может лишь отголоски того разрывающего чувства, терзающего меня последние несколько недель…
Не важно, это все уже не важно.
Достав мобильник, я окоченелыми пальцами начала набирать номер брата.
— Алло, — послышался бодрый голос Игоря, — Лен, ты почему не спишь?
На секунду отведя телефон в сторону, я, поджав губы и резко выдохнув, чтобы не выдать дрожи, произнесла:
— Ты можешь меня забрать?
— Где ты? — с небольшим промедлением спросил Игорь.
Оглядевшись по сторонам, я назвала адрес.
— Скоро буду.
Ничего не ответив, я положила трубку и бессильно опустила руку.
«Он приедет, он обязательно приедет» — билась в голове единственная мысль.
Завидев машину брата, я, еле передвигая ногами, пошла навстречу. Игорь, затормозив около меня, быстро выпрыгнул из машины и, подбежав ко мне, накинул на плечи свою куртку, усаживая в машину.
— Прости, — тихо прошептала я, нарушив десятиминутное молчание, когда мы уже стояли на очередном светофоре.
Брат повернулся ко мне, окинув полным сожаления взглядом.
— Нет, это ты прости. Ты была права с самого начала, а я просто идиот, — с досадой на самого себя проговорил Игорь, и отвернулся, продолжая движение.
— Ты пытался мне помочь, — повторила я часть собственных мыслей, — а я, очевидно, себя переоценила. Как ты сказал, подростковые комплексы? — я слегка усмехнулась и с сожалением добавила: —Видимо, я так и не выросла.
— Выросла, — глухо произнес Игорь, — вот только я не заметил, как все изменилось.
Я внимательно посмотрела на брата. Было что-то еще в его голосе, но я не до конца понимала, что именно. — Надо было все тебе рассказать, может, тогда бы ты и не шлялась по ночам одна, да и вообще… — более раздраженно проговорил Игорь, — надо было не названивать тебе на мобильник, а ехать на квартиру или вообще не отпускать.
Я аккуратно положила руку на плечо брата, стараясь его успокоить.
— Все нормально, Игорь, мне надо было побыть одной, да и ты достаточно со мной носился.
