Ворона на взлете - Карина Вран
Так мы узнали, что улыбчивый и словоохотливый дядюшка — вдовец. Подробности батя нам сообщать не стал, только сказал, что дело давнее. И головой потряс.
Давнее, но не забытое. Эх, за что на долю таких добряков приходятся самые тяжелые испытания?
Мироздание, ты тоже фанатеешь от драм?
Как бы то ни было, дядька так больше и не женился. И деток не насоздавал. Что крайне печалит бабулю с дедулей.
— Раз он приглянулся А-Ли, дорогой, — мигом сориентировалась Мэйхуа. — То и с Ли Цзялэ обсуди это дело. Аренду жилья для них мы оплатим. И деньгами не обидим.
Вообще, денежные вопросы обычно решаются мужчинами. Но раз уж мать моя назвалась директором, то и прибылью студии Бай Хэ она по праву распоряжается. Нет ущемления гордости мужа.
— Я слышал, что цены на аренду жилья в столице повысились, — задумчиво сказал батя, сходив за записной книжкой. — Это будет недешево.
Номера всех родственников он в рабочий мобильник не вносил.
— Безопасность нашей доченьки, — с уверенностью высказала мамочка. — Это самое лучшее вложение средств.
— На какой мудрой женщине я женился! — прочувственно сказал Ли Танзин.
Вот и думайте: супругу он похвалил больше этим заявлением или себя? (Шепотом: обоих!)
Новый съемочный день начался с планерки. Казалось бы: мы не в офисе, тут такого не должно быть. Но режиссер У настоял на сборе и обсуждении… Верно, событий в парке, что лишь чудом не обернулись трагедией.
Чудо, со слов Жуя, бодро и весело оправлялось от ушиба. Не без помощи Чу (которая вторая), ведь не оставим же мы хвостатую героиню болеть в одиночестве?
Собравший нас режиссер выглядел плохо. Синонимом усталости смотрелся он. Чернющие круги под глазами, глубокие складки на лбу и между бровями, вздутые вены на руках. Щетина: прежде господин У не позволял себе подобной небрежности.
Стакан кофе (явно уже не первый, судя по всему) в руке его новой помощницы. И ещё один, в режиссерской руке.
Предыдущего ассистента, как нетрудно понять, в студии не было. В списке сотрудников Зеленого Лимона, я так подозреваю, уже тоже.
Вообще, тут кофе пока не слишком популярен. Чай — наше всё, почти что символ национальной идентичности. Особенно среди старшего поколения. Но времена меняются, недосып и рабочее напряжение сказываются… Постепенно кофе идет (течет?) в массы.
И это меня, как кофемана со стажем, радует. Глядишь, к тому возрасту, когда мне разрешат пить сей бодрящий напиток, его здесь научатся пристойно готовить.
Но речь не о напитках (разве что, косвенно, о газированных). Она о дилемме, с которой столкнулся наш режиссер.
— Я пересматривал отснятый материал вновь и вновь, — хриплым голосом вещал режиссер У. — Он невероятен. Наши актеры невероятны. Самоотверженный прыжок собаки и профессионализм актеров создали нечто уникальное. И я подумал: как моя рука поднимется такое удалить? Как я скажу актерам: давайте переснимем, только без собаки?
Динамичные сцены крайне редко снимаются одной камерой. Разве что по специфическому режиссерскому замыслу. Когда нужен определенный ракурс для усиления эффекта. Обычно же камер несколько, чтобы охватить сцену всесторонне.
Особенно в сценах с трюками. Панорамный обзор, крупные планы, верхний план… Чтобы потом можно было выбрать наиболее выгодные, выигрышные ракурсы и «моментики», и «собрать» их в цельную картинку на этапе постпродакшн.
Я так поняла по кое-каким оговоркам, не все камеры вчера выключились разом по команде режиссера. Так, «журавль» точно заснял суету танцоров вокруг раненого брейкера.
Сыма — местами обклеенный пластырями — кашлянул. Это на танцполе он в своей стихии, а в среде «важных людей» парню явно не по себе. Особенно от похвалы такого большого (по статусу на съемочной площадке) человека.
— У меня тоже есть дочь, — режиссер У обернулся к моей матушке. — В этом году она пойдет в младшую школу. Я понял, что не смогу взглянуть ей в глаза, если вырежу эти кадры. Где другая маленькая девочка бесстрашно выполняет трюк, несмотря на кровь и осколки. Как отец, я должен быть примером для своего ребенка. Показывать ей, что значит быть храброй, преодолевать трудности. Я не спал всю ночь, думал про это.
— Так не вырезайте, режиссер У, — выдвинулся вперед продюсер. — Окончательного варианта сценария до сих пор нет. Верно, сценарист Ляо?
Ещё один помятый дяденька шумно вздохнул.
— Собака не может появиться из ниоткуда, — Ляо покосился на Жуя. — Нужно вводить нового персонажа. Придумывать предысторию и последствия.
Ладошка этой вороны мягко толкнула мамин бок.
Как хорошо, что всё уже продумано! Вчерне, в форме идеи. Которая ещё должна получить одобрение.
Пока батя общался с родственниками, обсуждал с ними разные нюансы (так, сельские жители не могут бросить поля до сбора урожая) и всячески склонял их к резкому изменению условий жизни и труда, мы с мамулей тоже не сидели без дела.
Мы думали, как превратить проблему в возможность.
Если Мироздание дарит нам событие, схожее с чудом, нельзя просто взять и выбросить чудо в помоечку. Нужно хотя бы попытаться дать этому чуду удобную (для кинематографа) форму и смысл.
И я даже рада, что вопрос поднял господин У. Маме не придется брать ответственность на себя, предлагая мою идею.
А она как раз в том, чтобы не переснимать танец. Оставить его, как есть: с фонтаном из газировки и Фасолинкой. Только нужно придумать какой-никакой «обоснуй».
Не знаю, почему, но эта ворона подумала о журналистке, которая командовала заносом шкафа ради интервью с Жуем. Наверное, это потому, что все папарацци — проныры. Работа у них такая.
Придется заменить Чу-два на молодую симпатичную журналисточку. Та в свой законный выходной прогуливается с собакой. Ведь юной женщине одной гулять опасно, а с такой компаньонкой — опасности сами собой растворяются в воздухе.
Маршрут пролегает возле места, где как раз идет танцевальное состязание. Отснять променад и то, как Дуду срывается с поводка, не сложно. Монтаж доделает всё остальное — гладко и бесшовно.
Будет совершенно естественно, если родитель подойдет к хозяйке собаки. Поблагодарить за спасение дочери. Можно даже с дочерью на ручках. Так я смогу легально потискать Фасолинку в кадре. А зрители ею ещё полюбуются. В мирной, так сказать, обстановке.
«Папка» с девушкой вскользь познакомятся, Жуй узнает имя журналистки и канал, где та работает. Та засобирается уходить.
