О моем перерождении в сына крестьянского 2 - Анатолий Михайлович Нейтак
Куратор аж задохнулся. Но примолк.
Ненадолго. Ибо сразу же перенёс (де)мотивирующие филиппики на курируемого:
— Гарих! Ты что за акробатику тут сейчас демонстрировал, а? Ты Авангард или фигляр ярмарочный вообще? Может, тебе стоит подумать о представлениях перед толпой? А что, толковая идея: толпа любит цирковые фокусы! Накидает меди полную шляпу, а то и серебруху-другую добавит. Сальто красивое, прям отрепетированное, но я уверен: ты можешь лучше! Двойное и тройное сальто — не предел, если немного постараться, то и четверное поддастся. Ты же гибок и ловок, как мангуст — недаром ты облачился в тяжёлые латы и взял в руки сразу два щита, чтобы подчеркнуть свою выдающуюся судьбу!
Предполагаемый правнук Торелра, снявший шлем, угрюмо и привычно молчал, уперев взгляд куратору куда-то в район ключиц. А тот продолжал упражняться в остроумии, что называется, в пене слюны своей.
Мне очень хотелось вмешаться в моральную порку, но я тоже молчал.
Не составляло труда заметить, что тренировочный спарринг — не бой насмерть, чтобы выкладывать любые козыри, не щадя ни себя, ни врага. Не менее очевидным (особенно на контрасте с качественным, отменно зачарованным снаряжением самого господина Вайне) смотрелась броня Гариха. Которая, конечно же, вполне соответствовала статусу Авангарда… примерно трёх серебряных звёзд. Неплохая работа, но из всех зачарований — алхимическое ингибирование против ржавчины да водоотталкивание. Бытовые чары. Притом броня эта носила многократные, местами накладывающиеся следы починки, что без слов кричало: хозяин бережёт своё боевое облачение, потому что не может позволить себе чего-то лучшего.
Естественно, что Шелари старалась не повредить броню бедствующего парня, вводя его тем самым в новые расходы. Щадила, даже слегка поддавалась, позволяя потенциальному рекруту показать себя как можно лучше… по разным причинам, не только из личной симпатии.
Да и он соразмерял силы. Едва ли, имея превосходство в уровне и опыте, ему не удалось бы сделать свои контратаки намного опаснее…
Но что выпирало из речи господина Вайне особо мутным, буроватым таким подтекстом, так это отъявленная зависть. Как же так? Он, высокородный, в свои сорок с небольшим лет всё никак не может осилить планку пятидесятой ступени, хотя на золотую звезду всё же сдал… и тут — извольте видеть: сопля восемнадцати лет выше тридцатой ступени и сопля чуть постарше, которой до сороковой осталась едва ли треть пути, показывают такое! Вплоть до нестандартных приёмов включительно. Хотя кроме таланта, умноженного старанием, у него нет ровным счётом ничего.
…особенно денег, которые можно прогуливать в многочисленных борделях Мелира, о да-а-а! Такие вот глаза панды заполучить, будучи высокородным воином под полтинник (в смысле ступеней) — тут без долгих, тщательных, продолжительных стараний не справиться ну никак.
…но я старательно молчал.
Какой-никакой, а господин Вайне — куратор. Он тут типа власть. Гариху и так с ним нелегко, а уж если это пандоподобное закусит удила… кому станет легче? Точно не молодому и бедному сироте.
Добрые четверть часа длился унылый концерт одного актёра без заявок. Только потом пятый лишний соизволил наконец удалиться, а мы смогли перейти к делу. То есть к углублённому знакомству со взаимным представлением и изложением несложного, в сущности, предложения.
Как и ожидалось, кидаться в наши объятия молодой человек, чуть щурящий глаза в открытом подозрении (одобряю: сам такой!) не поспешил:
— Скажите честно: зачем вам это?
— Мне, — Лейта слегка подчеркнула местоимение, — по сугубо личным причинам не нравится, когда со своей кровной роднёй обращаются, как с мусором.
— Я ещё не доказал, что…
— Тебе и не надо, — оборвал его я. — Вот, полюбуйся. Особенно страницей двадцать седьмой.
— Что это? — нахмурился Гарих.
— Досье конторы «Ланус и Ланус» на Торелра Три Щита, — любезно пояснил я. — Если ты сильно щепетилен, можешь потом вернуть мне за него деньги. А можешь выкупить досье с аналогичной шапкой у какой другой из мелирских контор, промышляющих торговлей информацией, для перекрёстной проверки. Но сдаётся мне, что сведения там окажутся теми же самыми. Смелей! Бумага не кусается.
Мой будущий (надеюсь) Авангард всё же взял протянутую папку, раскрыл. Долистал до двадцать шестой страницы, где красовалось древо происхождения Торелра, ненадолго залип на ней, изучая имена и обозначения. Но моргнул раз и другой, зацепил двадцать восьмую страницу, с лёгкой неловкостью отшелушил двадцать седьмую. Легко нашёл там, среди подтверждённых кровных потомков, но без двойной рамки юридического признания, своё собственное имя. Нахмурился и неаккуратно сунул мне документ обратно.
После чего предельно красноречивым жестом скрестил руки на груди:
— Это ничего не доказывает.
— Конечно, не доказывает, — легко согласился я, нормально закрывая недёшево обошедшуюся папку. — Однако достоверность этих сведений, если только деловая репутация семейного предприятия с примерно девятисотлетней историей чего-то стоит, существенно выше пятидесяти процентов. Да, это не божественная гарантия — но и не чих кошачий. И повод немного задуматься.
— Можно мне посмотреть? — спросила Шелари.
— Держи.
Гарих дёрнулся было, но лишь сильнее нахмурился. И напружинил мощные мышцы рук, уходя в позу отрицания глубже прежнего.
Живая иллюстрация к правилу «не сотвори себе кумира», эх.
Или… тут что-то иное?
— Все эти личные да эмоциональные доводы — пыль, — сказал я. — Важнее, что мне в группе нужен свой Авангард. Ты вполне подходишь под требования, даже с хорошим запасом.
— У меня нет нормального снаряжения.
Я лишь хмыкнул:
— Нет сейчас — появится потом. Прикупить броню получше — оно и быстрее, и дешевле, чем воина вырастить, знаешь ли.
— Я не умею работать в группе.
— Я тоже.
— Что?
— Откуда столько удивления? Да, я ходил по и летал над Лесом Чудес с Лейтой. Но посмотри на меня повнимательней: у меня на физиономии что, написан многолетний опыт руководства полной шестёркой высокоранговых бойцов?
— Твоя физиономия выглядит так, — сказал Гарих, — словно подделана либо она, либо эта звезда на твоей груди. Может, ты сын герцога?
Я аж моргнул. Внезапненько!
— А чего сразу не короля?
— У Девардота Прозорливого младший из сыновей старше моей бабушки, — фыркнул Авангард. — Впрочем, если ты не сын, а внук или правнук короля…
— Господин Вейлиф из Малых Горок?
Обернувшись на голос, я обнаружил стройного, богато одетого аристократа неопределённых лет — что-то между тремя и четырьмя десятками с виду —
