Тебе не сбежать
Мужчина долго хмурился, смотрел на меня, кивая головой и явно осуждая такое поведение.
- Значит так, Ксения, - начал он говорить сурово и хлопнул своей рукой по столу так, что я просто подпрыгнула на месте. – Ты идешь и еще раз проходишь детальное обследование и приносишь результаты. Реальные… ты меня слышала?
Я киваю, как болванчик, боясь ему возразить. Возможно, после точного диагноза, он позволит мне остаться в команде до окончания школы, я буду очень его уговаривать.
- Я поняла вас.
- После того, как я увижу правдивые результаты, приму решение.
- Спасибо, - отвечаю с печалью в голосе, - а можно спросить?
- Ну, попробуй.
- Кто вам сказал о липовой справке? – мне было важно знать, кто меня предал.
- Воронцов.
Его фамилия прозвучала, как выстрел или приговор. От неожиданности я застываю соляным столпом. Как он мог? Я вновь разочарована. Вот не стоило мне перед ним открываться и подпускать так близко.
- До свидания, - прощаюсь с тренером и выхожу в коридор, едва сдерживая слезы.
Наверное, сейчас я похожа на огнедышащего дракона. Я была настолько зла, что не знала куда деть свое раздражение. Ко мне подбежала Сонька, взволнованно смотря на меня.
- Что случилось?
- Меня опять предали… Этот гад откуда-то узнал про справку и меня могут теперь отстранить от игр, - проговорила сквозь зубы, пытаясь успокоить, ту бурю, что сейчас во мне бушевала.
Мало того, что он заигрывал с Юлькой на моих глазах, не представляя, как делает мне больно, так ещё и про справку как-то разнюхал и сдал. Ненавижу.
На другой день едва высиживаю с ним рядом первый урок. Игорь пытается что-то сказать, но я отворачиваюсь и закусываю губу, чтобы не высказать обиду при всем классе. На перемене он выходит из кабинета, а я достаю из сумки свой личный дневник, чтобы выплеснуть в него накопившееся раздражение на парня. Вот напишу, и все, он станет для меня пустым местом. Пусть идет к своей Юльке.
- А где Игорь? – будто из моих мыслей материализуется эта бестия, даже вздрагиваю.
- А я откуда знаю? Он мне не докладывает. И вообще, чего в моем кабинете делаешь? Чеши в свой класс, - ворчу, глядя, как «сестрица» удаляется.
Беру ручку и пишу в дневнике – «Дорогой дневник, сделай так, чтобы Игорь Воронцов превратился в мерзкую жабу…». Получается детский лепет, только хочу зачеркнуть запись, как из моих рук вырывают дневник. Ехидный Юлькин хохот оглушает меня, закрываю уши, чтобы не слышать. Потом спохватываюсь, и несусь следом за этой дурой, пока она не прочитала все, что я там понаписала и про нее, и про ее мать, и про многое другое.
Да, ведение дневника оказалось плохой идеей.
