Пари на Тихоню
– Кстати, что ты думаешь на счет поступления? Я все же настаиваю, чтобы ты попыталась поступить на инженерный.
Прикусываю губу.
– Ма, – опускаю глаза и тереблю подол блузки, – я все же решила подать документы в университет дружбы народов.
Мама, кажется, перестает даже дышать. А я боюсь глаза поднять. Боюсь снова услышать, что я не справлюсь и не потяну.
Мамин резкий вдох ударяет по перепонкам. Зажмуриваюсь. Морально готовлюсь к отповеди со стороны мамы.
– Дочь, мы кажется это с тобой уже обсуждали, и ты обещала посмотреть себе другой подходящий университет.
Так, надо как-то набраться сил и попытаться отстоять свою точку зрения. Отя все это время я просто соглашалась с доводами родителей. Но сейчас понимаю, от моего решения и решительности зависит будущее и профессия.
– Ма, я изучила все. Там выделяется дополнительное место для тех, кто окончил школу с Золотой медалью и набрал на ЕГЭ максималку.
Мама вздыхает и я решаюсь поднять глаза. Она сидит и сокрушенно качает головой.
– Ну дайте мне хотя бы шанс, – складываю руки в умоляющем жесте и строю соответствующую мордашку.
Надеюсь, что мама растет.
– Ты знаешь, что я получу медаль. У меня все пятерки. ЕГЭ я буду готовиться ещё усиленнее.
Перевожу дыхание. У меня в запасе есть один довод после которого, мама должна пойти навстречу.
– Не знаю, дочь. Там такая сумасшедшая конкуренция и сколько там на одно место конкурс?
– Я об этом не думаю. Я уверена в своих силах, – сцепляю пальцы в замок, чтобы они не дрожали, – давай так.
Мама вопросительно выгибает бровь.
– Если я не поступлю в международные отношения, то я второй я подаюсь в инженерное, куда хотите вы. Даже если меня возьмут на платное, я не пойду. Только бюджет. Как тебе?
Прикусывает губу.
– Я поговорю с папой, хорошо? Неправильно будет, если я приму решение сама.
Взвизгиваю, вскакиваю со стула и повисаю на шее у мамы. Она смеется, а я смотрю в такие же как у меня зеленые глаза.
Вообще, все говорят, когда видят нас вместе, что я копия мамы. Но я вижу и папины черты. Особенно в характере. Трудолюбие и усидчивость. Вера в свои силы.
– Я тебя обожаю.
– Эй, –она уворачивается, – я ничего не обещаю. Ты прекрасно знаешь нашего папу.
– Уверена, он тебя послушает. Хотя бы прислушается. Ну все, я пошла заниматься.
Напоследок чмокаю маму в щеку и скрываюсь в комнате. Прислоняюсь к двери и выдыхаю. И снова о себе напоминает телефон.
Рычу, вытаскиваю гаджет из кармана.
– Ну что тебе надо? – смотрю на диалог с Дмитрием Авериным и шумно выдыхаю, – вот что ты ко мне прилип? А?
На экране продолжают появляться новые непрочитанные сообщения.
– А может тебя в черный список отправить? Сразу, чтоб ты не мучался?
Но палец замирает над его иконкой, и что-то не дает мне сделать то, что я задумала. На фото Аверин совсем не похож на того наглого и самоуверенного парня, которого я вижу каждый день в школе.
Палец дергается, и я захожу на страницу Жимы. Ойкаю, но уже не могу заставить себя выйти. С фотографии на меня смотрит озорной парень в кепке козырьком назад, возле боксерской груши. Глаза хитро прищурены, челка торчит.
И кажется, что он смотрит прямо в душу.
Прикусываю губу.
– Ну что ты за дурочка такая, Власова? Он тебе не светит же. Да и не нужен он тебе.
Но глаза уже жадно вчитываются в строки, которые он написал.
«Привет, Варя!»
Протираю глаза. Реально? Он назвал меня по имени?
Смотрю за окно, но на улице все так же светит солнце, хотя мне казалось, стоит только кому-то вроде Димы назвать меня просто по имени, а не Тихоня или Рыжая, так на небе произойдет что-то эдакое.
«Я может, напугал тебя свои напором возле библиотеки. Прошу прощения. Не хотел.»
Через минуту следующее сообщение.
«Я просто хотел познакомиться с тобой поближе. Вдруг понял, что почти не знаю ничего о тебе, хотя мы учимся в одной школе уже года три? Кажется.»
Киваю. Ну да, три года назад я попала в эту школу. После переезда в новую квартиру.
«Зачем, Дим?»
Меня отвлекает шум в квартире. Папа, кажется, приходит с работы. Откидываю телефон на кровать и выскакиваю навстречу к папе.
– Привет, дочь, –папа сгребает меня в охапку, – как день?
– Отлично.
Смотрю на маму и жду, что она скажет папе сразу про наш разговор. Но мама только мотает головой.
Настроение падает. Ожидание –не моя сильная сторона. Да и тяжело чего-то ждать, когда ты жаждешь этого всем сердцем.
Но если мама считает, что сейчас не самое удачное время, я не буду бежать впереди паровоза и доверюсь маме.
– Устал, жесть какая-то. Эти проекты вымотают даже самого трудоголика.
– Ну уж большего трудоголика нет, чем ты, –мам чмокает папу в щеку и помогает ему раздеться.
Смотрю на них, и сердце сжимается от того, что им удалось сквозь столько лет пронести тут нежность и любовь, которая исходит сейчас волнами. И это не притворство. Они всегда такие милые и любящие.
– Накормите отца?
– Конечно, – мама утаскивает папу в кухню, а я возвращаюсь в комнату как раз в тот момент, когда телефон загорается входящим сообщением.
Плюхаюсь на кровать и открываю диалог.
«Варь, у меня к тебе будет просьба, в счет спасения, так сказать.»
Закатываю глаза. А, ну понятно теперь все. Аверину просто от меня что-то надо.
«И чего ты хочешь Дима?»
«Завтра. Я тебя найду завтра и скажу.»
И выходит из сети. Гад! И как теперь дотерпеть до завтра и взорваться от любопытства?
Интересно, что ему от меня нужно?
