Хочу твоим первым
- Ага, старший. Только он уже здесь не учится, в прошлом году выпустился. Но когда учился... Оба они…в общем из тех, к кому приличной девушке лучше не приближаться. Можешь мне поверить, источник надежный.
И тут же без перехода.
- Черт, неужели на тебя глаз положил? Если так, то не завидую. Во-первых, тебя Сельвинская со свету сживет. Ну, а во-вторых и главных, растопчет. Сердечко свое будешь потом ползать и по осколкам собирать.
- Его девушка, – произношу одними губами, потому что про осколки, это пока слишком для меня. Не хочу я до такого уровня свои мысли раскручивать. Ни к чему.
Разорвать взгляд, надо разорвать, жизненно необходимо…кислород заканчивается, новый не поступает, мысли размазывает, звуки приглушает…
Смотрит на меня и будто размышляет, приблизиться или нет.
А я… не то что не успеваю незаметно скрыться, даже с места не могу двинуться. И задаю новой приятельнице все эти вопросы…
А сама…словно говорю, взглядом передаю...Нет, нет, нет…не приближайся ко мне. Не приближайся только ко мне! Отвернись, отпусти...
Идет.
Черт, он идет, идет ко мне. Широкоплечий, красивый...Не отрывается от меня...Дух захватывает, лицо горячим жаром опаляет...
Нужно бежать, не получается. Отвести взгляд и то не в состоянии. Сложно, страшно, противоречиво. Волнительно. Жарко, душно. Сладко…нет, нет, нет!
- Не то, чтобы Сельвинская его девушка...
О чем это она? А, да, я же вопрос задала.
- Он просто слишком часто их меняет, чтобы она считалась прям девушкой-девушкой. Но вроде того. По крайней мере летом она еще в этом статусе котировалась. А он идет к нам. То есть …к тебе. Ух ты ж, блин. Я сваливаю. Увидимся позже.
Чувствую, что остаюсь одна.
Боковым зрением замечаю, что многие на нас пялятся.
И все равно не убегаю, стою.
- Привет.
Гордей подходит ко мне и останавливается на расстоянии шага.
Белая рубашка с расстегнутой верхней пуговицей, не скрывает подтянутой фигуры, рукава закатаны, обнажая крепкие запястья с поблескивающими на левом часами, черные брюки. Волосы уложены в красивом небрежном беспорядке.
Соберись, Арина, соберись.
- Привет, - говорю я, - не знала, что ты тоже здесь учишься.
- А я еще вчера узнал, что ты будешь учиться в одном универе со мной. Не поверишь, как обрадовался. На бюджет поступила? Молодец.
Ладони холодеют от двусмысленного «не поверишь, как обрадовался». И тут же жар от его, похоже, вполне искренней, похвалы.
- Ты на каком курсе? – спрашиваю я.
- На втором.
Облегчение накатывает и накрывает меня расслабляющей спасительной волной.
- Но это не помешает нам видеться часто.
- Ты…я…все уже сказала тебе вчера…
- Я услышал и больше не хочу тебя в качестве своей девушки. Предпочту видеть тебя своей…ммм…игрушкой.
- Ч…что?
Мне кажется, я ослышалась.
Парень придвигается ближе, нависает, смотрит на меня сверху вниз из-под полуприкрытых ресницами глаз. Из такого положения его взгляд кажется загадочнее.
- Я уже говорил тебе, Бельчонок, как мне нравятся твои реакции? Ты отлично подойдешь для игры. Кто, если не ты?
О боже мой, о боже мой!!!!
- Тебе мало девушек, которые стоят сейчас позади тебя, готовые ловить каждое твое слово?
- Неинтересно, скучно.
- А со мной весело?
- С тобой…да, недотрога. С тобой весело, да еще как.
- Я не…
- Бельчонок и недотрога. Будешь ласкова со мной, придумаю что-нибудь другое.
Я пытаюсь не захлебнуться от нахлынувшего на меня неприятия. Стараюсь выудить из головы здравый смысл и прикрыться им, защищаясь от его слов и моих реакций на них, словно щитом.
- Я...не могу быть твоей игрушкой!
- Почему?
Собираюсь с мыслями, нервничаю, трясусь.
- Молчание не засчитывается.
На самом деле возражений очень много, но просто они никак не формулируются в нужные осмысленные фразы. Что он от меня хочет? Чего добивается?
- Мы никак не можем видеться часто, потому что у нас разные курсы! - выдавливаю я, что удается.
Гордей подается ко мне, его губы практически прижимаются к моей ушной раковине.
- У первого и второго курса совмещено по меньше мере половина лекций, а также часть практики и физкультура. Нововведение этого года. Тебе не удастся расслабиться, Бельчонок.
- Я знаю, что ты меняешь девушек одну за другой, тебе со мной ничего не светит! – выпаливаю поскорее, пока еще в принципе могу что-то говорить.
- И что, ты всегда веришь тому, что тебе говорят?
- В данном случае я полностью в этом уверена. К тому же, ты совершенно не привлекаешь меня внешне.
- Эй, Бес, оторвись уже от девчонки, нам нужно кое-что перетереть!
За нашими спинами появляется один из тех парней, которого видела рядом с ним в вечер, когда ходила за хлебом.
Гордей приближает свое лицо к моему.
- Ты понимаешь, что этим ты бросаешь мне вызов? Заводишь сильнее, м?
Хочу отшатнуться, но он хватает меня за предплечье и стискивает на нем пальцы. Крепко, почти до боли.
Жар его настойчивости мгновенно просачивается через тонкую ткань блузки, печет и раскаляет.
- Отпусти меня, пожалуйста, отстань, - паникую, жутко и дико трясусь, словно попала под оглушающий, забивающий насмерть камнепад.
- Так не привлекаю, что тебя аж трясет от моей близости, - усмехается Гордей, после чего, наконец, отпускает.
Он замечает все и ему весело?!? Дьявол, дьявол во плоти!
Я нахожу глазами скамейку, кое-как дохожу до нее, сажусь, скидывая рюкзак, а потом неровными рывками набиваю сообщение Володе: «Привет, как у тебя дела? Слушай, ты не мог бы узнать в своем деканате, не осталось ли у вас свободных мест? Подойдет любая специальность».
Заношу палец над «Отправить», но тут же одергиваю.
Малодушно.
Стираю сообщение, ругая себя за глупую минутную слабость. В конце концов, это не та причина, по которой стоит пускать под откос всю свою жизнь, свое благополучие, свое будущее. Я выдержу, я разберусь с этим.
