Десять поцелуев, чтобы влюбиться
И Филатова ещё! Бесит! Прицепилась, будто специально на грубость нарывается. Дождётся, что прямым текстом пошлю в пешее эротическое.
— Не отвечай пока, — она вскочила и оглянулась по сторонам. — Ко мне Довлатовы приехали, я быстренько, зай.
Довлатовы, ага. И да – с ними я тоже спал. Первые близняшки в моей коллекции.
— Можешь не возвращаться, на залив не ждите.
— Ой, малыш, ты такой смешной! — заливисто расхохоталась Регина и послала воздушный поцелуй. — Скажешь тоже.
Раздражает.
Она реально дура или прикидывается?
Никакой гордости у девы нет. Должно же быть хотя бы минимальное самоуважение, правильно? Но нет, ведёт себя, словно между нами ничего не произошло. Готова дальше ноги раздвигать.
Не подумайте, я не рыцарь какой-нибудь. В любой другой ситуации совсем не прочь, воспользовался бы ситуацией и всё такое, но не с Региной. Наигрался. Хочу другую Барби.
Пока я думал, как избавиться от надоедливой бывшей, к парадной подкатила Маша Савельева. На роликах. Розовых таких, миленьких. А на ней ещё и одежда самая неподходящая – лосины и кофточка в тон к транспорту. Детский сад, вторая четверть.
Понимаю, что разглядываю её. В универ она ходила, как серая мышка. Длинные юбки, джинсы, белые блузки или скучные кофты без намека на декольте. А тут… моя хорошая!
Меня в упор не замечает, музыку слушает, даже, кажется, тихо подпевает.
Где-то неподалеку раздался знакомый капризный голос Регины, а дальше я действовал на чистых инстинктах.
Дурак!
Но совершенно точно выбрал неправильную мишень для своих игр с Филатовой. Не зря Машку чокнутой называют.
Бешеная, сумасшедшая, больная на всю голову.
— Ты что творишь, гад? — закричала девчонка, одновременно пытаясь меня ударить посильнее.
Только она была в самом невыгодном положении, на роликах, прижатая к стене. Другая бы может испугалась или просто радовалась ситуации, но не Маша. Нет!
В её огромных голубых глазах сквозила огненная ненависть, которую не спутаешь ни с чем другим.
— Спокойно, Маша. Просто подыграй мне. Надо, чтобы Регина увидела меня с другой и отстала.
— Ополоумел? — заехала мне кулаком в грудь. Вообще-то больно. — Живо отвалил!
Вот же… стерва блондинистая!
— Да замри ты, я ничего не делаю, бешеная.
— Грабли убрал, — пригрозила Савельева на полном серьёзе, так что даже забавно стало от её слов. — Иначе…
Наклонился к ней, имитируя поцелуй, зная наверняка, что за моей спиной Регина. В нос ударил запах Машиных духов. Пахнет ягодами. Малиной или земляникой. Казалось, лёгкие буквально пропиталась этим ароматом. Крышу сносит.
Наваждение какое-то. Неужели хочу поцеловать эту чокнутую выскочку, попробовать её на вкус? Неожиданно.
— Я тебя убью! — снова меня ударила. На этот раз куда сильнее.
То ли боится, то ли действительно вообще на дух не переваривает.
— Мы даже не целуемся, заучка.
А сам смотрю за её реакцией и не отпускаю. Хотя стоит уже либо сдать назад, либо давить на газ.
— И слава богу! — с ядом выдохнула мне в лицо.
— Так не нравлюсь? — коротко уточнил.
— Терпеть не могу!
Какие громкие слова. И обычно девушки их говорят, когда хотят обратного. Но я не знал, что Маша Савельева не из тех людей, кого можно читать, словно открытую книгу.
Если заучка и была ею, то только учебником продвинутого уровня по высшей математике.
