Нарушая запреты
И меня осеняет.
А может, ему действительно все равно?
Может, это только я сидела и думала, придет ли он, выбирала, что надеть, а ему на меня совершенно наплевать? Просто случайная знакомая с кафе. Случайная – слово ключевое.
Придумала себе какие-то его взгляды в свою сторону, добавила "особенности" во вчерашнюю улыбку в кафе. Еще эта странная переписка с инкогнито добавила интриги…
Вдруг понимаю, какой глупой была эти два дня. Нафантазировала себе какую-то чушь! Но неспроста… Конечно, не просто так. Я никогда не хотела признаваться в этом даже самой себе, но моя жизнь настолько… серая, унылая и безвкусная, что я готова ухватиться за любое событие и придать ему значимость вселенского масштаба.
Вокруг меня никогда не крутились парни, никогда не происходило чего-то крутого, яркого и сумасбродного. Я словно семидесятилетняя старушка в теле семнадцатилетней, вся моя жизнь УЖЕ расписана по шагам.
И тут он, из самого Лондона вдруг улыбнулся мне… Мне, а не кому-то еще…
Я точно дура.
Пока кручу одни и те же мысли, гости рассаживаются вокруг стола. Дамиану достается место напротив моего, но я специально не смотрю на него, хотя периферийным зрением замечаю, что он, забив на правила приличия, так и не сняв капюшон втыкает в свой айфон.
– Дамиан, убери гаджет, – цедит сквозь зубы его отец, но сыну, кажется, навалить, даже ухом не ведет.
– Дамиан!
– Что? – наконец оживает он и… достает из уха беспроводную каплю наушника.
Наушники…
Выходит, пока нас всех представляли, он просто ничего не слышал!
– Ты не дома, убери, – напоминает Ян Кайзер, и Дамиан, закатив глаза, нехотя достает из уха второй наушник. Но телефон продолжает держать в руках.
Пока взрослые вспоминают свою молодость, которая конечно же была лучше, чем наша (и жизнь была другая, и воспитание), мы, бестолковая современная молодежь, молча поедаем свои щедрые порции горячего.
Игнат то и дело подкладывает мне деликатесы, и вообще ведет себя как-то слишком уж демонстративно. Трогает мои плечи, как-то нелепо шутит, один раз даже попытался поцеловать, что вообще дико меня взбесило.
Зачем делать все это при куче посторонних? Для чего?
Неожиданно в моем кармане вибрирует телефон, но никто из присутствующих не обращает на это внимания. И пока они продолжают оживленную беседу, открываю под столом мессенджер.
Глаза округляются, когда вижу пришедшие в сообщении строки.
"Что ты делаешь, когда тебя приглашают в такое тухлое место, что хоть вешайся?"
Это он, мой анонимный собеседник.
Не вынимая телефон из-под стола, бросаю осторожный взгляд на Дамиана: он, игнорируя явное недовольство отца, по-прежнему торчит в своем гаджете. На меня не смотрит, выражение лица отстраненное. С таким играют в "кристаллики", но никак не пишут девушке, которая занята другим.
Нет, это все-таки не он.
Впрочем, есть способ проверить…
"Обычно я такие места не посещаю, но если вдруг – строю приличную мину" – нажимаю "отправить" и пристально смотрю на лондонского гостя. Ни один мускул не дергается на его лице, звуков входящего сообщения тоже нет.
"Пойду поищу в своем арсенале" – приходит спустя секунду.
"Поищешь что?"
"Ну, приличную мину"
Давлю смешок в кулак и замечаю недовольный взгляд Игната.
– Снова с Ийей? – кивает на телефон на моих коленях.
– Да. У нее там… посетитель интересный, травит байки, – переворачиваю смарт экраном вниз и хватаю вилку.
Аппетита нет, внутри все буквально раздирает от противоречий. И хочется взглянуть на Дамиана, едва держусь. В конце концов любопытство одерживает верх над показным пофигизмом. Поднимаю взгляд: он смотрит на меня, и мои бедные щеки опаляет жаром.
Нет, это все-таки он! Как-то понял, догадался!
– Дамиан! – громогласный оклик Яна Кайзера вытягивает меня из мыслей. – Ты специально выводишь мое терпение?
– Да что опять не так? Я убрал наушники.
– Телефон тоже стоит убрать. Это как минимум неуважительно к остальным.
Отец и сын смотрят друг на друга несколько секунд, которые словно в нанопространстве умножаются натрое. Кто кого. И Дамиан проигрывает. Хотя нет – уступает отцу: с неохотой демонстративно убирает телефон в карман толстовки. И ехидно так:
– Satisfied?*
– Простите, современная молодежь – апогей бестактности, – извиняется старший Кайзер, игнорируя отпрыска. – Вот Артемий – это мой старший – в его годы был абсолютно другим. Учился, не бунтовал. Недавно закончил лондонскую бизнес-школу, вникает в семейное дело. А этот…
– Паршивая овца, – произносит Дамиан, и натянутые улыбки родителей Игната приобретают статичность. Повисает напряженная тишина.
– Что ты сказал? – ледяным тоном переспрашивает Кайзер.
– Ну ты же так сам как-то сказал, – жмет плечом Дамиан, заталкивая в рот содержимое шпажки. – Паршивая овца, ну бывает. Еще говорят иногда: в семье не без урода.
– Выйди из-за стола.
– Да пожалуйста, – поднимается и вальяжно идет к выходу.
Родители Игната что-то мямлят, пытаются перевести все в шутку: "ох, молодежь, наш тоже иногда как выкинет что-то, это они так самовыражаются" – и прочая чушь.
А я смотрю в спину Дамиана и понимаю, что за внешним пофигизмом явно кроется что-то большее.
И что именно, мне очень хочется узнать.
– Он у нас такой с детства – сложный, – извиняющимся тоном начинает Ян Кайзер.
Не за тем, чтобы обелить выходку сына, как-то поддержать, а явно потому что ему стыдно перед другом детства и обелить нужно в первую очередь себя.
– Друзья сомнительные. Какие-то, как говорит сейчас молодежь – "вписки". А если соизволит ночевать дома, то вечно в этом своем компьютере…
– Да, дети сейчас такие, – кивает мама Игната, совершенно не понимая, что несет. Да ее сын в жизни им ни одной проблемы не доставил. – Глаз да глаз за ними. Кстати, Дамиан сейчас пропускает учебу, получается?
