"V" значит Выкуси, или Исповедь одного автора
Полёт на параплане был запланирован на вторую половину дня. Денис сообщил мне это радостное известие вчера вечером. Утром мы решили хорошенько отоспаться и дать изнурённым продолжительной поездкой ногам побольше времени на возвращение в привычное состояние. К полудню я уже не чувствовала себя такой развалиной, и даже откуда-то появилась бодрость.
А за нею тревожность.
Адреналин в крови больше не бушевал, а вместе с ним исчезла уверенность в успехе моего отчаянного предприятия. Желание снова испытать ощущение безграничной свободы боролось с презренной трусостью.
Исход этой схватки решил Марьянов. Во время позднего завтрака, практически обеда, он с энтузиазмом делился своими впечатлениями о прыжках с парашютом (неоднократных!) и параглайдинге, давал дельные советы и старался настроить на боевой лад. Я была ему за это благодарна, и когда за нами заехала машина, где уже сидели Максим с Аней, мой внешний вид выражал полную готовность к экстремальным увеселениям.
Здесь, я, конечно, немного лукавлю, поскольку умение держать лицо, к сожалению, не позволяло полностью усмирить внутреннее волнение. Однако надо отдать должное Денису, который всю дорогу до стартовой площадки вблизи селения Браичи (это название намертво врезалось в мою память) безбожно острил. Его шуточки отвлекали от пугающих мыслей и мрачных образов в голове, так что до горного массива мы доехали относительно спокойно.
А дальше началось веселье.
Инструктор по имени Петар помог нацепить специальную экипировку и принялся объяснять, что и как нужно делать. Но оброненная им вскользь фраза про семьсот шестьдесят метров над уровнем моря, будто ластиком, избирательно стирала из моего сознаний часть его слов.
Единственное, что удалось уяснить, – это то, что нам с ним в паре нужно хорошенько разогнаться и сигануть в пропасть. Сидушка в это время висела на спине и лёгкости в движениях уж точно не должна была прибавить.
– Всё ясно? – уточнил в который раз Петар, и я кивнула. Механически. Просто потому, что от меня этого ожидали.
Запоздало опомнилась, что следовало бы ещё многое спросить, но он подал помощнику знак – и процесс был запущен. Аня тотчас всучила мне селфи-палку со смартфоном. Марьянов пошутил, что его надо было примотать скотчем, потому что гаджету точно конец. Максим просто пожелал удачи.
А дальше... подул ветер – и жёлто-оранжевый купол параплана раскрылся. Меня зашатало и повело в сторону. С трудом удалось устоять на ногах. Но стоять было некогда, и я в связке с инструктором с бешеным воплем и полным отсутствием координации в движениях понеслась к краю обрыва.
Сердце колотилось нещадно, дыхание сбилось, а в голове набатом стучала мысль: «Какая же я дура!». И в тот момент, когда мне уже в красках виделась собственная смерть, нас подхватил более сильный порыв ветра и оторвал от земли. И вместо того, чтобы угодить в пропасть, мы воспарили в небеса.
– А-А-А! – завизжала я от непередаваемой гаммы эмоций. Кажется, даже прослезилась немного, но шевелиться побаивалась. Хотя на этот раз глаза и не закрыла.
Первое, на чём удалось сконцентрировать внимание, – это мои ноги. Они болтались над горным ущельем, и их неприкаянный вид вызывал нервную дрожь.
Я завертела головой по сторонам, будто переключая пультом каналы телевизора, чтобы избавиться от пугающей картинки, и заметила где-то внизу узкую ленточку серпантина. Она стала вторым объектом для фокусировки. Как и предрекал Максим, тут же возникло острое желание сказать что-то вроде: «Извините, можно я сейчас сойду?» Но стоило только подумать о том, что до земли несколько сотен метров, как я мигом оценила преимущества своего текущего положения.
Инструктор был абсолютно безмятежен, и это меня немного успокоило. Посмотрела строго перед собой. Там, за рваной береговой линией начиналось Адриатическое море. В ярких лучах южного солнца оно было поистине прекрасно. От этого волшебного зрелища все страхи позабылись, и я просто летела и любовалась сказочным пейзажем.
Снова возникло ощущение безграничной свободы, как и тогда, над каньоном. Тело стало расслабленным, невесомым, а сознание будто очистилось от тягостных мыслей и переживаний. На душе стало легко-легко, и я опять завизжала, но уже радостно.
– Йеху-у-у!
