Алина Илларионова - Мелочи геройской жизни
— Пресветлая, куда я попал? — захлопнув жуть, прошептал мальчик.
— А я куда, милая? — осведомилась всклокоченная седая голова, растущая прямо из пола. Борода головы вольготно разметалась по доскам, самостоятельно приступив к уборке за неимением рук, пунцовая рожа лучилась обворожительной улыбкой в четыре прострела. Чёрная повязка через глаз довершала образ.
— Господин Сатьян, это я, Арвиэль, — отозвался аватар, сообразив, что полумрак скрал тёмную одежду, и стражник разглядел только светлые волосы и лицо… и опять принял его за девчонку. Едрёна ворона!
— А-а… Вон оне, ельфы-то, какие… — тело, подтянувшееся вслед за головой, не сочло нужным уточнять, какие именно.
— Господин Сатьян, а разве можно с поста отлучаться? — запоздало сообразив, что сидеть на столе неприлично (по крайней мере, когда это кто-нибудь видит), Арвиэль попытался встать, но не тут-то было! Заляпанная столешница оказалась настолько липкой, что штаны приклеились намертво.
— Да ты шо! Ни-ни! — искренне перепугался Сатьян.
— Но вы… — упираясь ладонями в край, Арвиэль напряг мышцы. Что-то треснуло.
— За сугревом ходил. Это можно, хе, — Сатьян достал с полки грязный стакан, обдул, плюнул, повозил по стенкам пальцем ещё «чище» самого стакана, выудил из-за пазухи зеленоватую бутылку, налил до краёв и радушно протянул бьющемуся в корчах «ельфу». — Будешь? Полегчает.
— Ы-ы… а-а-а!
Внезапно стол отодрался. По инерции Арвиэля понесло вперёд, а так как в обозримом будущем маячила дырка незапертого люка, туда парень и нырнул красивой рыбкой. Человек сломал бы шею. Но аватар по-кошачьи приземлился на четыре конечности. Шедшая к журавлю Агафья сперва отпрыгнула, затем брезгливо скукожилась:
— Не успел в дозор заступить, а уже и нажралси, и подралси, окаянный! Тьфу!
Арвиэль проверил штаны и взобрался наверх, предусмотрительно захлопнув люк. Сатьян чуть не выронил стакан:
— Уже сгонял?
— Куда?
— Ну-у, за сугревом. Ты ж как моё увидел, сразу — нырк и тикать. Ну а куда ж, как не за ним, родимым?
— Я передумал, — у Арвиэля вдруг начался острый приступ хохота. Со смаком попивая «сугрев» на топчане, Сатьян умилённо наблюдал поведение индивида «ельф». Когда бутыль опорожнилась наполовину, улёгся, заложив руки за голову.
— Господин Сатьян, а у меня-то какие обязанности? — спохватился мальчик.
— Гвозди видишь?
— Да.
— Так ты их разогни сначала, а потом снова согни.
— Зачем?
— Положено так, — Сатьян отвернулся к стенке и тотчас захрапел.
Следующие несколько часов Арвиэль разгибал розочку из гвоздей. Инструментов под рукой не было, и приходилось орудовать кочергой и непонятной чугунной кривулей. К полудню в караулку заглянул до предела взвинченный капитан и с ходу набросился на новобранца с безумными обвинениями:
— Где ты шляешься? Я тебя обыскался!
— Вы же сами сказали к шести подходить, — удивлённо возразил парень.
— В тюрьму ко мне в кабинет! А-а, — махнув рукой, мол, о чём с олухом разговаривать, Прокопий бухнул на стол журнал, к счастью, без рухнувших «кощек» и русалок. — Вот здесь, здесь и здесь крестики поставь, и ты зачислен в штат.
— Расписаться?
— Да хоть сморкнись, главное, чтоб графы не пустовали. Ага… — сунув журнал под мышку, капитан ткнул рукавицей в невзламываемый шкаф. — Оружие себе тут подберёшь.
— А как он открывается?
— Вот так! — Прокопий с размаха пнул дверцу в угол… и она рухнула на пол, обвалив следом горку металлолома. Сатьян и ухом не повёл. — Потом приставишь на место.
— Хорошо, — кивнул Арвиэль, пытаясь понять, как из этого месива можно хоть что-нибудь вытащить, не то что выбрать. Сдавшись, перевёл взгляд на портрет — судя по ржавчине, гвоздь тоже был оттуда, но как-то же достали? — Господин капитан, а кто это?
— Это? — Прокопий скривился, словно запавшие под бровями глаза преступника буравили его живьём. — Оборотень.
До конца смены Арвиэль сгибал гвозди, а там и Сатьян проснулся. Похвалил за аккуратную работу и убрал конструкцию на полку до завтра. Аватар сумел разобрать железо, но оружие себе не нашёл. К тому, что валялось в шкафу, без содрогания невозможно было прикоснуться.
— Ну и как тебе первый день на службе? — поинтересовались дома Берен и Симка, встречающие «добытчика» за пыхтящим самоваром.
— Отлично!
* * *На другое утро Сатьян сдал смену и ушёл отсыпаться домой, оставив Арвиэля наедине с гвоздиками. Над ними-то Прокопий его и застукал, тут же влепив выговор за «порчу казённого инвентаря», после чего велел подмести караулку. Веника к приказу не прилагалось, однако аватар не растерялся и через кулон вызвал Симку. Стоило коту вернуться с зажатой в зубах метлой, из люка внезапно, как домовой, появился капитан и снова устроил разнос, на сей раз уже из-за «животных на служебном месте». Арвиэль попытался робко возразить, дескать, Симеон вообще-то нечисть, но только снова нарвался — «за пререкания с начальством и невыполнение должностных инструкций». А когда выяснилось, что с оружием новобранец до сих пор не определился, ещё и за «нарушение устава». Больше Арвиэль не спорил.
Следующая смена два дня спустя прошла в ночном дозоре, сиречь, бесцельном блуждании по спящему городу в поисках гипотетического татя в течение двенадцати часов, если не считать коротких перекуров. Точнее, курил Геварн, мальчик просто отдыхал. Периодически пересекались с другими разводами, и тогда старший задерживался погуторить, ну а Арвиэль… правильно, стоял молча. Ближе к утру мороз дичал, но северный оборотень не мёрз, зато Геварн прикладывался к бурдюку безостановочно, и в итоге напарника приходилось тащить домой на себе и выслушивать упрёки его жены, дескать, не уследил…
За месяц выяснилось, что какие-никакие, а дела у стражи есть. Драки разнимать; пьяниц из сугробов выуживать (последними нередко оказывались сами стражники, а то и капитан); ночных лазутчиков за стену ловить — с наступлением морозов охотники сменили арсенал прикладной на дистанционный, то бишь капканы, и отчего-то считали, что зверь должен попасться вот именно этой, морозной и ненастной ночью, когда даже волки не воют. К слову, самым удачливым лазутчиком оказался Арвиэль, который тоже ходил угодья проверять, но с противоположной целью: незадачливых «попаданцев» вытаскивать, а ловушки обезвреживать. Аватар любил охоту, но честную, когда ты со зверем один на один.
Существовали и персональные обязанности для новобранца: мусор выносить, дрова колоть и таскать из колодца воду, убираться в кабинете начальства. Никаких тренировок, стрельбищ, построений (или как это у стражников называется), совещаний, даже бумажной рутины. Загадочные шифры в «Отчётнике» оказались результатом игр в карты и кости, «положенные» упражнения с гвоздями — просто развлечением от скуки. Время от времени мужчины куда-то ходили парами или компаниями, но младшего с собой не звали. Только раз удалось поучаствовать в общей потехе: над самим собой. Как-то ночью стражники оцепили старое гумно, заверив, дескать, там завёлся вурдалак, и когда Арвиэль, которому поручили ответственное задание разведчика, вошёл внутрь, захлопнули дверь. Возмутиться мальчик не успел: из угла стремглав летела мелкая чёрная тварь с зелёными глазами и полыхающей пастью. Лежать бы «нежити» с оторванной башкой, да волчий нюх вовремя уловил знакомый запах, и мгновение спустя уложенная на лопатки добыча отмахивалась от слюнявого языка дворняги Майки, вымазанной углём и подсвеченной фосфорной краской. Стражники хохотали как бешеные. Правда, отметили, что новобранец не заорал от страха.
Аватар понимал, что его банально хотят выжать из стражницкой братии, но это только придало сил и злости, и мальчик решил стоять до победного.
От нечего делать Арвиэль занялся приведением в порядок арсенала: мечей, ножей и арбалетов. Ничего из этого даже ради службы аватар не мог назвать «своим», но оружие напоминало старую собаку, хромую и ослепшую, отслужившую хозяину верную службу и выброшенную за ненадобностью на помойку. С клинком на коленях и точильным бруском в руке его, по локоть перемазанного в ржавчине, увидел Аким, пришедший на смену.
— Зачем возишься с этой рухлядью? — поинтересовался полукровка: своё оружие он содержал в отменном порядке, а до прочего ему дела не было.
Мальчишка перевернул меч обработанной стороной вверх и медленно провёл ладонью по железу — не блестящему, конечно, но хотя бы чистому.
— Клинок — живой. Чувствует, как ты к нему относишься, и тем же отплатит в бою. У вас есть какое-то поручение для меня? Может, воды принести?
— Да нет, полируй, — пожал плечами Аким и сам пошёл к колодцу.
Кульминация наступила на Ярицу. Ночью по всему городу запылали костры, и люди, обряженные скоморохами, зверями и нечистью, устроили настоящую свистопляску, задабривая зимушку Ледяную Деву, чтобы не особенно ярилась. Стражники улучили минутку и собрались в караулке всей братией, даже об Арвиэле не позабыли. Идея эта аватару не нравилась, он предпочёл бы, как и прежде, остаться в стороне. Но отделяться от стражников не стал, стойко смотрел на мутную струю самогона, льющуюся в покорёженный шлем, не раз спасавший Прокопия на гражданской войне. Все, как и полагается, по очереди поплевали в него, и шлем пошёл по кругу.
