А что вы хотели от Бабы-яги - Никитина Елена Викторовна
Неужели это сказала я и это мой голос? Никогда бы не подумала, что умею так бесцветно и официально выражаться. И откуда у меня такие скрытые способности взялись? Вряд ли яд василиска этому поспособствовал.
И я гордо прошествовала к дверям дворца, стараясь не сорваться на истерический бег.
– Алена, подожди! – окликнул меня Александр. – Неужели ты не хочешь узнать, кто моя избранница?
– Нет, меня это не интересует, – ответила я через плечо, уже почти врываясь во дворец.
Вот теперь можно и не сдерживаться. С меня тут же слетела всякая напыщенность, и я сломя голову кинулась вверх по лестнице. Хорошо еще никто по пути не попался, а то бы я снесла, даже имени не спросив. Уже будучи наверху, я услышала, как снова распахнулась парадная дверь и раздался голос короля:
– Александр, уделите мне пару минут, у меня есть к вам несколько вопросов.
Вот и славно, пусть пообщаются, у меня сейчас немного не то настроение, чтобы выслушивать какие бы то ни было объяснения, тем более что они не имеют ко мне никакого отношения. Что ответит новоявленный жених королю, желания слышать у меня никакого не было, и я драпанула дальше по коридору в спасительный квадрат комнаты, которую мне тут предоставили. И только когда оказалась внутри, прислонившись к двери спиной, почувствовала себя в относительной безопасности. Повторяю, в относительной, потому что двери, за которой можно спрятаться от своих собственных чувств и мыслей, еще не придумали. Жаль, ему бы памятник при жизни поставили и провозгласили самым главным божеством в мире.
Ну и что я так разнервничалась, спрашивается? Не хотел он раньше жениться, а теперь надумал. Ничего экстраординарного. Тем более у него было столько претенденток в Бемирании, одна краше другой. Сама видела, что любая готова была согласиться на его предложение. А кто сказал, что он будет с тобой всю жизнь возиться? Надо срочно успокоиться. А ничего так хорошо не успокаивает, как беседа на отвлеченные темы с умным человеком. И где только Сенька ошивается? Вот всегда так – когда он нужен, никогда его под боком не бывает.
Будто подслушав мои мысли, из груды подушек высунулась заспанная белая морда.
– Ты чего столько грохоту устроила? – зевая и потягиваясь, спросил кот. – Никакого покою от тебя нет. Только задремал сладко.
– А тебе бы все спать… – проворчала я, отлипая от двери и плюхаясь рядом с котом на кровать.
– Дай понежиться-то, – проворковал кот, снова зарываясь в подушки. – Когда еще доведется. Жизнь – она штука непредсказуемая. Может, завтра опять на болотной кочке ночевать придется.
– Тебя на философию потянуло? – изумилась я.
– А тебе больше по душе лирика?
Вот только лирики мне сейчас и не хватает для полноты ощущений.
– А чего ты такая кислая-то? – спросил Сенька, наконец замечая мой расстроенный вид. – Случилось чего?
– Да нет, – не зная, стоит ли ему говорить о женитьбе Александра или нет, ответила я. – Устала просто, наверное.
– Ага, – не поверил мне лохматый друг, – ты еще скажи, поганочки на свадебном столе несвежие попались, оттого и цвет лица слегка зеленцой отдает.
– Да ну тебя, – невесело улыбнулась я и принялась общипывать злополучный букет. Странно, что я его еще не выбросила.
Причем я так увлеклась, что не заметила, как передо мной выросла целая горка измельченной травы, годной разве только для развеивания по ветру. Это нехитрое и не совсем интеллектуальное занятие помогло мне немного прийти в себя, и теперь в душе вместо «очень плохо» было «просто отвратительно», а еще я начала злиться. На себя! С каждым оторванным лепестком я награждала себе и князя по очереди эпитетами, из которых «дура» и «негодяй» были самыми лестными.
Когда я ободрала букет почти наполовину, Сенька, наблюдавший за уничтожением свадебного гербария, не выдержал и, вздыхая, вылез из подушек.
– Ну и что мы над цветочками издеваемся? – спросил он, внимательно ко мне присматриваясь.
– Общипываю помаленьку, – сквозь зубы ответила я.
– Что случилось? – не отставал кот.
– Ничего.
– Зачем обманываешь лучшего мужчину своей жизни, белого и пушистого?
Я с особенной злостью дернула несговорчивый бутон и искрошила в считаные секунды. Цветочная кучка у моих ног постепенно росла. Следующая травинка оказалась менее податливой.
– Ну и черт с тобой! – зло обругала я ее и схватилась за другую.
– Алена, да что с тобой? – забеспокоился Сенька.
– Князь женится, – нехотя призналась я.
– Ну и что? – не понял меня кот.
– Вот и я о том же.
– Погоди, погоди, – забегал Сенька по подушкам. – Это он сам тебе сказал?
– Почти. Я слышала, как они с Виктором об этом разговаривали.
– А на ком он женится?
– Откуда я знаю? – чуть не всхлипнула я. – На моей бабушке.
– Так она же умерла.
– Вот и хорошо. Не дай бог обзавестись такими родственничками! – И я с такой злостью выдернула очередную хризантему, что чуть не заехала коту по морде. Он успел отскочить и решил больше не приближаться на опасное расстояние, чтобы не попасть под горячую руку моей мстительности.
– Так… – Сенька наклонил голову, заглядывая мне в глаза. – А ты что бесишься?
– Ничего.
– Понятно.
– Что тебе понятно?
– Ты любишь его, да?
– Сдурел совсем?! Я что, похожа на сумасшедшую?
Кот присмотрелся ко мне и с убийственной серьезностью констатировал:
– Еще как.
Я ничего не ответила и снова принялась издеваться над букетом.
– Алена, признайся честно – ты его любишь?
Я отчаянно сопела.
– Так да или нет? – не отставал Сенька.
– Да! – крикнула я, швыряя все, что осталось от некогда вполне приличного веника, в дверь. – Доволен?
И надо же такому случиться, что дверь предательски открылась (без стука!), явив на пороге не кого-нибудь, а именно Александра. Злосчастный букет эполетом повис у него на плече. Вот черт! Надо же было дверь забыть закрыть! А какого лешего он вообще приперся?
– Мне кажется, букет невесты должен быть более свежим, – хитро сказал князь, снимая с плеча и разглядывая уже совсем не поддающийся никакой классификации флорестический шедевр.
– Ошибаешься, – сквозь зубы ответила я. – Для Бабы-яги самое оно.
Я обернулась, но Сеньки уже и след простыл. Вот негодник, оставил меня на растерзание этому извергу. Находиться рядом с Александром, и тем более разговаривать, хотелось меньше всего, но все подступы к двери были перекрыты его далеко не маленькой фигурой. К тому же у меня предательски тряслись руки. То ли от страха, то ли от избытка чувств. Я выхватила у него растерзанный букет и быстренько ретировалась в другой конец комнаты, делая вид, что занимаюсь реанимационными работами.
– Алена, мне нужно поговорить с тобой. – Князь приблизился на опасно близкое расстояние. – Знаешь…
– Знаю, – зло перебила я его. – Что тебе еще от меня надо? Мое материнское благословение?
– Нет. – И он попытался отобрать у меня веник. – Только ответ.
– Какой ответ? – Букет с трудом, но перекочевал на мою сторону.
– На мое предложение. – Александр решил отвоевать у меня цветы во что бы то ни стало.
– На какое предложение? Я же сказала, что подумаю.
Конечно, сейчас самое время решать проблемы увеличения его штатных медиков! Хотя это только мне так кажется, ему-то что?
– Тьфу, черт! – в сердцах выругался князь. – Алена, я пытаюсь сделать тебе предложение руки и сердца, но с тобой и этого по-человечески не получается.
Окончательно потерявший товарный, да и вообще всякий вид букет мы отпустили одновременно, и он живописно ссыпался к нашим ногам.
– Что?! – Я отказывалась ему верить.
– Я предлагаю тебе руку и сердце, – повторил он.
– Только руку и сердце? – глупо уточнила я. – А как же другие органы? Печень там, почки…
Что я вообще говорю-то, идиотка?
– Ну хорошо, – Александр усмехнулся. – Уговорила, забирай и все остальное.
Я тупо смотрела в его смущенно улыбающееся лицо, и оно почему-то показалось мне верхом издевательства. Перед глазами встал расплывчатый образ кокетливой красотки и его замешательство, когда я услышала о женитьбе. Меня захватила волна безудержной злости. Буря эмоций на моем лице, которую я уже не пыталась скрывать, заставила его отшатнуться в сторону.
