Препод (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер"

- Кто растёт? - благожелательно улыбнулся я.

- Аспект? - предположил Авсан.

- А если подумать? - продолжая улыбаться, попытался подтолкнуть я студента к правильному ответу.

- Не растёт? - боязливо переспросил парень.

- А если ещё подумать? Что растёт, ты правильно сказал, но не аспект, а что?

Тот сглотнул, а затем, предположил:

- Заклинание?

Терпение начало потихоньку испаряться, но я вспомнил данное самому себе обещание быть с ними помягче, поэтому только покачал головой и мягко заметил:

- Ну как заклинание может расти? Рост, это изменение какой-о характеристики заклинания, какого-то параметра. Какие ты знаешь параметры заклинания?

- П-параметры заклинания? - Авсан вновь принялся шарить взглядом по аудитории и я, со вздохом, понял, что занятие будет долгим.

***

Вечером, почти вся группа “А1”, не сговариваясь, собралась за углом здания академии. У многих в глазах читалось отчаяние, а лица были серыми от усталости. Несколько минут они подавленно молчали, пока Ботлер, оглядев остальных, первым не произнёс коротко и ёмко:

- Это звиздец.

После чего остальных буквально прорвало.

- Я так не могу, - запричитала одна из девушек, - он постоянно спрашивает, и спрашивает, и спрашивает. Как я столько запомню?!

- И держит до последнего у доски, не отпускает, всё вопросики каверзные свои задаёт, - добавила староста.

- А улыбка, видели, как он улыбается? - мрачно сплюнул на землю ещё один студент, - так и читается наслаждение, с каким он смотрит на наши мучения.

- А я вам говорил, что это зелье воспоминаний опасное, - вклинился другой, - родители рассказывали, что знали одного, который тоже его пил.

- И что?

- А то! Там действительно вспоминаешь всё. Все обиды, всю злость и ненависть накопившиеся за жизнь. Всё переживаешь, как будто это случилось вчера. Отец говорил, негативные эмоции самые яркие. Вот и представьте, что если раньше он просто нас не любил, то теперь искренне ненавидит.

- Ой, я боюсь, - запричитала девушка.

- Поздно бояться, - мрачно ответили ей.

- Погодите, но он же ни одного плохого слова не сказал, ни разу никого не обругал даже, - неуверенно произнесла Альтина, смотря на одногруппников.

- Вот это и пугает больше всего, - мрачно ответил ей Бари, - уж лучше бы отругал, чем так.

- О, а как он тебе сказал, чтобы ты ему напомнил к тебе не приближаться. Аж мороз по коже. Словно ты для него всё, - не существуешь. Словно ты уже мёртв...

Все дружно посмотрели на угрюмо нахохлившегося Ботлера.

- Ага, - вклинился в разговор Маршуш, - я тоже, как почувствовал его ледяную руку на себе и этот голос, такой спокойный, услышал, чуть штаны не обмочил. Как седой не стал, не понимаю. Меня буквально парализовало. Я отца, когда он за мной с топором пьяный гонялся в детстве, меньше боялся.

- Ох, не повезло тебе, - произнёс сочувственно Авсан, положив ему ладонь на плечо, - прямо с порога так влететь. Будешь у него теперь любимой женой.

- Что ты меня пугаешь?! - фальцетом вскрикнул то, сбрасывая ладонь с плеча, - думаешь я этого не боюсь?! Ещё как боюсь!

- Бедный, - погладила его по руке одна из студенток.

Сочувственный взгляды скрестились на Маршуше и тот, не выдержав, заплакал, закрыв лицо ладонями и сгорбившись.

- Может ректору пожалуемся? - с надеждой произнёс кто-то.

- И что ты ей скажешь? Что он нам просто вопросы задавал, улыбался и ласково разговаривал?

Все вновь замолчали, мрачно обдумывая перспективы.

- И что, вот так терпеть издевательства?! - взорвался Ботлер.

- А ты знаешь способ их прекратить?

Способа никто не знал, поэтому, постояв ещё немного, все принялись уныло идти к выходу в город.

***

Дождавшись, как все уйдут, я для проформы подождал ещё с полчаса, а затем деятельно принялся за работу. Сдвинув все парты к стенам, освободил пространство по центру и, глубоко вдохнув, с силой провёл ладонями по лицу.

- Ну, пора учиться колдовать.

Как оказалось, несмотря на доставшуюся память, сотворять заклинания также как Вольдемар, у меня, почему-то не получалось. И первые мои попытки на этом поприще привели к самому настоящему фиаско. Благо, рядом не оказалось свидетелей, но дальнейшие эксперименты пришлось отложить до более подходящего времени и места.

И опустевшая академия подходила для этого как нельзя лучше.

Хотел было уже, вывернув особым образом ладони, начать читать первое заклинание, но, спохватился и снял, бережно положив на парты, мантию, оставаясь в кальсонах и свободной рубахе. Сапоги тоже снял, поставив в уголок, а то в прошлый раз, один из комплектов одежды, доставшийся мне по наследству, скоропостижно пришёл в негодность, под действием моих неумелых потуг в сотворении заклинаний. И ведь вроде делал всё по инструкции, повторяя движения и слова по памяти Вольдемара, но что-то пошло не так, и лохмотья, образовавшиеся на мне, были годны только в помойку и восстановлению не подлежали.

Чуть поёжившись от холодного камня пола, по которому ступал босыми ногами, я вновь вытянул руки, закрутил левой ладонью круг и пропел:

- Свет свечи!

Это было простейшее заклинание освещения, которое должно было сформировать над моей головой шарик света.

Но, вместо положительного результата, снова что-то сухо треснуло в воздухе, искрануло, и рукава рубахи разлетелись хлопьями ткани, оставив руки голыми по плечи.

- Да что ты будешь делать! - в сердцах рявкнул я.

Хорошо ещё страдала только одежда, личная магия нанести вреда телу не могла согласно пятого закона Магии.

- Может надо по грубее? - я вновь, прокашлявшись, выполнил пасы руками и рявкнул: - Свет свечи!

Не вышло, только верх рубахи также превратился в труху и нижняя, уцелевшая часть, скользнув вниз, по ногам, опала на пол.

- Да что я делаю не так?!

Спустя ещё десяток попыток, последние остатки одежды на мне были уничтожены окончательно, и остался стоять я посреди аудитории голый и злой, упорно не понимая, где же я совершаю ошибку.

- Вольдемар?!

Удивлённый женский голос, за спиной, застал меня врасплох, что я чуть было не обернулся всем телом. Удержался, оставшись стоять как был, только повернул голову, оглядываясь через плечо.

- Латиния? Что вы тут делаете?

Это была ещё одна преподаватель академии, коллега Вольдемара, тёмноволосая красотка с зелёными глазами, застывшая в дверях класса. Она была одета не в привычную, по воспоминаниям, мантию, а в платье с глубоким декольте. На руках были тонкие, белые длинные перчатки, а ноги украшали переливающиеся, словно хрустальные, туфельки. Вылитая Золушка собравшаяся на бал.

- Забежала попроведать, перед приёмом в магистрате, хотела справиться о настроении, узнав, что вы вернулись…

- Настроение у меня отличное, - произнёс я, продолжая стоять к ней спиной.

- Я вижу, - внезапно хмыкнула она, - однако удивили вы меня, Вольдемар, удивили. Не ожидала. Но всё-таки, вы почему голый?

- Работаю с магическими потоками. А это лучше всего делать без помех со стороны одежды, - тут же соврал я.

Ну как, - соврал. Магические потоки-то вещь реально существующая. Вот только обычная одежда тут особой роли не играет, хлопок и шерсть не взаимодействуют с магическим полем мага. Вот если бы на мне была одета металлическая броня, тут да, помеха известная. Но пусть считает, это просто эксцентричной прихотью с моей стороны. Не говорить же ей, что у меня просто не получается колдовать.

- М-м… - пожевала та губами, затем с сомнением произнесла, - понятно. Но, надеюсь, в присутствии студентов вы не…

- Нет конечно, - я решил перестать стоять посреди класса как греческий статуй, стараясь двигаться естественно и непринуждённо, подошел к партам на которых лежала брошенная мантия, после чего развернулся, присаживаясь на столешницу и, одновременно, элегантным движением набрасывая мантию на нижнюю часть туловища.

- Со студентами я занимаюсь исключительно в одежде, - заверил я коллегу.