Бронислава Вонсович - Искусство охоты на благородную дичь (СИ)
— Да, такое лучше наедине или в небольшой компании устраивать, — вынуждена была согласиться тетя. — Но на этот случай у меня есть собственная наработка. Опрокидываешь бокал с вином на объект, потом извиняешься за свою неловкость, чистишь заклинанием, его я тебе тоже покажу. И все. Дальше в дело идет уже прическа.
— Я вижу, по меньшей мере, один слабый момент в таком плане, — заметил Берти. — В нашей академии спиртные напитки запрещены.
— Пусть возьмет бокал с компотом, или что там у вас подают, — не смутилась тетя Эльза. — Заклинание универсальное для всех жидкостей. Так что главное — облить Эвальда, а там он уже сам увидит, как Эрика мило краснеет, какая она хорошенькая, и какие у нее роскошные волосы.
— Он скорее подумает, какая я неловкая.
— Зато убедится в твоей хозяйственности — заклинание-то уникальное, внутрисемейное, не какая-то там стандартная поделка, — тетя сурово сдвинула брови и сказала. — Эрика, дай мне слово, что все, находящееся в твоем бокале, будет на нашем принце.
Я беспомощно посмотрела на брата, ожидая от него поддержки, но тот, похоже, думал уже только о том, чем бы поинтереснее заполнить мой бокал. То, что я буду выглядеть, как совершеннейшая дура, его совсем не заботило.
— Тетя права, — заявил Берти, — главное — привлечь внимание любым способом. А там уж, когда он к тебе шастать начнет…
Да не нужно мне, чтобы ко мне всякие принцы шастали! Но убедить родственников в этом не удавалось. Тетя Эльза не отставала, пока буквально силой не выдавила обещание облить Эвальда. После этого она успокоилась, а на лице брата появилось такое хитрое выражение, что я сразу решила, прежде чем обливать, убедиться, что в бокале нет ничего, унижающего принцево достоинство. А то еще покушение на члена правящей династии припишут.
Потом Берти вдруг засомневался, что такая прическа не рассыплется самопроизвольно, тетя вдохновилась, заставила меня ее вновь сделать и отправила нас домой со словами:
— Если уж по дороге не развалится, то ты сам убедишься в ее надежности.
Но брату и этого оказалось недостаточно. Пока мы шли, он все время дергал меня то за одну прядь, то за другую, пока окончательно не вывел из себя, и мы не начали ругаться. Я даже по рукам ему дала, когда он в очередной раз ко мне полез.
— Его нужно чем-нибудь потяжелее стукнуть, — раздалось сбоку восклицание Дитера. — А я бы на это с интересом посмотрел.
А я смущенно обнаружила, что мы уже не только до академии дошли, но и стали объектом внимания прогуливающихся рядом с ней студентов.
— Да Эрика просто вредничает, — нахально заявил Берти. — Я же в ее интересах действую. Хочу убедиться, что ее прическа не развалится просто так.
— Да ты в этом уже давно должен был убедиться, — возмутилась я.
— А почему она должна развалиться? — спросил Дитер.
И мой братишка тут же все другу выложил. Теперь на меня с исследовательским интересом взирали оба. И азарт, заполыхавший в глазах смотрящего на меня постороннего парня, меня совсем не обрадовал.
— Да ты просто неправильно дергал, — засомневался Дитер. — Вот у меня бы точно получилось.
— Ну знаете, — не выдержала я. — Я не позволю, чтобы меня больше дергали. Ни правильно, ни неправильно. И вообще, Берти кучу стараний приложил и уже давно должен был понять, что ничего не развалится.
Но брат стал настаивать позволить еще и другу попробовать, и вдвоем с Дитером они меня уговорили. Тот аккуратно подергал и авторитетно сказал, что да, рассыпаться не должно, но что он лично сильно сомневается, что вытаскивание одной шпильки что-то изменит. Берти начал меня убеждать доказать обратное, а я поняла, что отделаться от них не так-то просто.
— Хорошо, — покладисто согласилась я. — Но только не здесь, а у нас в комнате.
И выразительно повела глазами. Устраивать представление для столь многочисленных зрителей я не желала. Хватит того позора, который мне завтра придется перенести по вине тети.
— Тогда пойдем быстрее, — радостно сказал брат. — А то вскоре ваша комендантша встанет грудью на пути всех, кто не проживает в женском общежитии. А мы, увы, там не проживаем.
Но пока иноры Пфафф не было видно, и мы без помех поднялись на третий этаж. В нашей комнате царила тишина — соседка находилась в гордом одиночестве, но мне ее все равно было очень неприятно видеть. При виде парней она оживилась, но те ей должного внимания не оказали, полностью поглощенные ожиданием результата эксперимента с моей прической. Я вытащила нужную шпильку…
— Ну и? — спросил Дитер и выразительно посмотрел на брата. — Я же говорил, что ничего не изменится.
Но насладиться триумфом я ему не дала — гордо вскинула голову, и этого оказалось достаточно, чтобы остальные шпильки покинули отведенные им места. Наградой мне стали восхищенные возгласы. Даже Инесса что-то выцедила одобрительное, правда тут же не удержалась:
— А что волосы у тебя только до талии. Растут плохо?
— Я бы еще короче подстригла, да дедушка не разрешал, — спокойно ответила я, хотя на языке вертелось «Да ты сама хотя бы до талии дорасти».
— А зачем подстригать? — удивился Дитер.
— Так они знаешь как голову оттягивают, — пожаловалась я. — Тяжело, неудобно и вообще…
— Зато красиво.
— Да, Эри, Эвальд завтра точно твой будет, — вклинился брат. — Главное вовремя шпильку вытащить.
Я вспомнила про обещание, данное тете, расстроилась и с мрачным видом стала заплетать волосы в косу. Никаких причесок на сегодня, все, хватит!
— Эвальд? — заинтересовалась соседка. — Это вы про принца говорите? И где он завтра будет?
— Про принца. Он еще ни одного бала у нас не пропустил, — ответил ей Берти.
Тут Дитер заметил инессину книжку на прикроватной тумбочке, поднял ее, вгляделся и нахмурился:
— Где-то я эту картинку уже видел…
— Нигде ты ее видеть не мог, — взвилась соседка, — я ее сама рисовала. Лично.
Она сделала попытку отобрать книжку, но парень не отдал, вгляделся еще раз и уверенно сказал:
— Ну точно видел. Только скатерть там была не синяя, а зеленая. Обложка кулинарного справочника, изданного в Лории лет двадцать назад совсем небольшим тиражом.
— Не выдумывай, — процедила Инесса, которой все же удалось отобрать свое сокровище, и теперь она стояла, крепко прижимая книжку опознанной картинкой к себе. — Тоже мне специалист нашелся. Сам ничего ни написать, ни нарисовать не в состоянии, вот и пытаешься поклеп на других возвести!
Насладиться этим зрелищем мне не дала инора Пфафф, которая пришла лично выгонять всех лиц мужского пола, задержавшихся в общежитии. Но в постель я легла с улыбкой на губах, чувствуя себя почти счастливой и отомщенной. Спала я просто великолепно, мне казалось, что всю ночь кто-то ласково гладит меня по голове. Утром я подскочила на занятия, чувствуя необычайную легкость и душевный подъем. И продолжилось это ровно до того момента, когда мой взгляд зацепился за какую-то неправильность на моей кровати. Я повернула голову в ту сторону и в ужасе заорала. Потому что моя замечательная, густая, шелковистая коса так и осталась лежать на простыне.
Глава 5
От моих криков проснулась Инесса. Некоторое время недоумевающе похлопала глазами, потом увидела, что со мной случилось, и заорала так, что меня просто не стало слышно. При этом она ощупывала собственную голову. Не знаю, что она надеялась на ней найти, — возможно, вытекшие мозги, поскольку такой проступок без наказания обойтись никак не мог. Наши ужасные крики привлекли девушек со всего этажа. Первой вбежала Кати, увидела меня, охнула и спросила:
— Что у вас тут случилось?
— Эта дрянь обрезала мне волосы! — возмущенно сказала я.
— Я? Что за глупости ты говоришь? — возмутилась теперь уже соседка.
— Не думаю, что тебе удастся отвертеться, — возразила я. — Мы с тобой вчера поругались. Да и не было ни у кого больше причины делать такую гадость.
— Мне нет необходимости что-то делать, — высокомерно сказала Инесса. — На моей стороне высшие силы, и они всегда наказывают моих врагов. Я это уже не раз замечала.
Богиня, как же мне захотелось ее придушить! У нее даже не хватает смелости признаться в содеянном, приплетает каких-то мстительных духов. Можно подумать, им делать больше нечего, как выполнять пожелания какой-то дуры. От смертоубийства меня спасла инора Пфафф, вошедшая в комнату и увидевшая эту сцену.
— Да вы что, сговорились? — охнула запыхавшаяся комендантша. — Думала, вчера уже все закончилось, так нет же, утро началось сразу с неприятностей!
— Инора Пфафф, Инесса должна быть наказана, — горячо заговорила Катарина. — Да что же это такое получается, если мы не можем себя чувствовать в безопасности в собственной комнате общежития?
