Терри Пратчетт - Патриот
– Я, стало быть, куплен и продан? – воскликнул, качая головой, Ваймс. – Куплен и продан.
– Вовсе нет, – возразил Витинари.
– Вовсе да. Как и все мы. Даже Ржав. Как и все эти бедняги, которые сами бежали в армию, чтобы стать пушечным мясом. От нас ничего не зависит, верно? Нас просто покупают и продают.
Неожиданно Витинари оказался прямо напротив Ваймса. Его кресло только спустя долю мгновения стукнуло ножками о пол позади стола.
– В самом деле? Люди ушли на войну, Ваймс. И вернулись оттуда. Но какими славными могли бы быть битвы, в которых им так и не довелось поучаствовать! – Секунду помедлив, он пожал плечами. – Значит, куплены и проданы, говоришь? Что ж, пускай так. Зато не растрачены на ерунду. – Патриций улыбнулся одной из своих быстрых, колючих улыбочек, означавших, что некоторые вещи, хоть и не слишком веселые, все же забавляют его. – Вени, вичи… Витинари.
Течения потихоньку растаскивали водоросли. Не считая нескольких бревен, покачивающихся на волнах, ничто больше не напоминало о Лешпе.
Над водой кружили птицы, время от времени издавая пронзительные крики. Но птичьи крики заглушал яростный спор. Спорили чуть выше уровня моря.
– Это наши бревна, ты, шапочный знакомый пса!
– Неужто? Да что ты говоришь? А они на твоей стороне острова? Мне так не кажется!
– Они всплыли на поверхность!
– А откуда ты знаешь, может, эти бревна сначала были на нашей стороне? Кстати, верблюжья жвачка, у нас тут целый бочонок пресной воды!
– Ладно! Поделим бревна поровну! Забирайте половину плота!
– Ага! Угу! Что, как прижало, так сразу за плот переговоров?
– А почему бы, пап, просто не сказать «да»? Еще немного – и мы пойдем ко дну.
– Ну хорошо, но грести будем по очереди.
– Конечно.
Над водой скользили птицы, белые закорючки на синей бумаге неба.
– Плывем в Анк-Морпорк!
– Нет, в Клатч!
А под их ногами, там, где остров Лешп все глубже оседал в морское ложе, по крайне любопытным улицам носились любопытные кальмары. Они не имели ни малейшего представления, почему их город раз в колоссальный промежуток времени исчезает в небесах, но всякий раз знали, что это ненадолго и их дом обязательно скоро вернется. Так уж устроена жизнь. Иной раз что-то случается, другой раз – нет. Любопытные кальмары исходили из предположения, что все в жизни рано или поздно утрясется.
Мимо проплыла акула. Наберись кто-нибудь смелости приложить ей к боку ухо, этот смельчак непременно был бы вознагражден следующими словами: «Дзынь-дзынь-подзынь! Три ноль-ноль… Есть, Ощущать Голод, Плавать. Дела На Сегодня: Плавать, Ощущать Голод, Есть. Три ноль пять: Обжираловка…»
Это был не самый занимательный распорядок дня, зато с организационных позиций очень легкий.
Вопреки обычаю, сержант Колон включил в расписание нарядов и собственное дежурство. Иной раз неплохо прогуляться по свежему воздуху. Кроме того, по городу прошел слух, будто бы Стража имеет отношение к тому, что в каком-то неведомом своем аспекте считалось победой, а стало быть, мундир стражника в кои-то веки может сослужить неплохую службу – у черного хода какого-нибудь трактира, в качестве контрамарки на получение бесплатной пинты пива.
Колон вышел в дозор в компании капрала Шноббса. Оба вышагивали с самоуверенностью людей, которые кое-где побывали и кое-что повидали.
Инстинкт истинных стражников привел их к «Едальне». Господин Горифф мыл окна. Заметив гостей, он бросил тряпку и метнулся в глубь комнаты.
– И это называется благодарностью? – хмыкнул Колон.
Очень быстро Горифф появился вновь, таща под мышкой две большие коробки.
– Вот, моя жена приготовила специально для вас, – сказал он. И добавил: – Она говорит, что знала, что вы непременно заглянете.
Колон сдернул вощеную бумагу.
– Вот это да, – восхищенно выдохнул он.
– Специальное анк-морпоркское карри, – сказал господин Горифф. – Из желтого порошка карри, с большими кусками брюквы, зеленым горошком и разваренным кишмишем величиной с…
– …с яйцо! – восхищенно завершил Шнобби.
– Большое спасибо, – поблагодарил Колон. – А как поживает твой сын, господин Горифф?
– Он говорит, что вы стали для него примером, и когда он вырастет, то обязательно пойдет в стражники.
– А-а, это хорошо, – довольным голосом произнес Колон. – Господин Ваймс обрадуется. Передай ему…
– Он будет стражником в Аль-Хали, – поспешил уточнить Горифф. – Он сейчас там, у моего брата.
– О-о! Ну что ж… тоже неплохо. Э-э… спасибо за карри.
– А каким, по-твоему, мы стали для него примером? – спросил Шнобби, когда они продолжили свой путь.
– Ясное дело каким. Хорошим, конечно, – прочавкал Колон сквозь полупрожеванную умеренно пряную брюкву.
– Ну да, разумеется.
Медленно жуя и еще медленнее переставляя ноги, они двинулись к докам.
– Вот собрался Бане письмо написать, – чуть позже сказал Шнобби.
– Да, но ведь… она думала, что ты женщина, Шнобби.
– Точно. И поэтому она увидела мое внутреннее «я» без… – Припоминая, Шнобби зашевелил губами. – Ну, без этого, которое наносное. Так Ангва говорит. Жених Баны скоро вернется с войны, ну и я подумал, надо бы проявить благородство, не мешать ее счастью.
– …И прально, а то вдруг он здоровенный амбал какой… – кивнул сержан Колон.
– Вот про это я и не думал, сержант.
Какое-то время они шли молча.
– Сейчас я совершаю очень, очень хороший поступок. Гораздо лучше многих моих прошлых поступков, – возобновил разговор Шнобби.
– Ага, – отозвался сержант Колон. И, помолчав, добавил: – Хотя в твоем случае это, конечно, нетрудно.
– Смотри, носовой платок, это она мне подарила.
– Очень мило, Шнобби.
– Настоящий клатчский шелк, вот как.
– Симпатичный.
– Я его никогда не буду стирать, сержант.
– Правильно. А потом поставишь в уголок комнаты, пусть себе стоит.
Капрал шумно высморкался в платочек.
– Может… тебе все-таки перестать его использовать? – с сомнением в голосе спросил Колон.
– С чего бы это? Он же еще очень даже неплохо гнется. – Шнобби продемонстрировал.
– Ну да, понятно. Глупо было спрашивать.
Флюгера над головой со скрипом завращались.
– Теперь я гораздо лучше понимаю женщин, – задумчиво произнес Шнобби.
Колон, человек сильно женатый, промолчал.
– Я тут встретил Верити Колотушку, – продолжал Шнобби, – встретил и говорю: может, прогуляемся вечерком, ну и что, что ты косая, мне это все равно, лишь бы человек был хороший, а еще у меня есть дорогие духи, если ты ими побрызгаешься, то никто и не почувствует, как от тебя воняет, а она и говорит: отвали – и как швырнется в меня угрем.
– Н-да, начало не слишком хорошее, – заметил Колон.
– Отличное начало, сержант, ведь раньше при виде меня она сразу начинала ругаться. А к тому же я угрем разжился, будет отличный ужин, так что, по-моему, я сделал большой шаг вперед.
– Может, и так. Кто знает. Главное – чтобы ты эти духи кому-нибудь поскорее подарил. А то, занюхав нас, люди сразу сворачивают в боковые улочки.
Ноги сами собой несли их к реке, так крылышки несут пчелу к манящему цветку. Выйдя туда, Колон и Шнобби одновременно уставились на клатчскую голову, покачивающуюся над мостовой.
– Ну и что, она ведь деревянная, – сказал Колон.
Шнобби просто промолчал.
– А еще это часть национального наследия и все такое, – продолжил Колон, но уже как-то неуверенно, как будто не веря собственным словам.
Шнобби опять прочистил нос. На сие действо со всеми его аллегро и длительной кульминацией было затрачено изрядное время.
Сержант задумчиво покачал головой. Как ни крути, а кое-что изменилось. На некоторые вещи теперь смотришь совсем иначе…
– Знаешь, мне это заведение никогда не нравилось. Пойдем лучше в «Виноградную Горсть», а?
Шнобби утвердительно кивнул.
– А пиво здесь так просто моча, – заключил Колон.
Госпожа Сибилла поднесла носовой платок к самому лицу мужа.
– Плюнь! – приказала она.
После чего аккуратно стерла пятно с его щеки.
– Вот так… Теперь ты смотришься вполне…
– …по-герцогски, – мрачным голосом завершил Ваймс. – Что-то мне все это до боли напоминает. Некий мой прошлый жизненный опыт…
– Со всей этой беготней Конвивиум так, собственно, и не состоялся. – Госпожа Сибилла сняла с полы его камзола микроскопическую пылинку. – А его положено проводить.
– Кстати, мне казалось, герцоги вовсе не обязаны носить все эти дурацкие наряды.
– Дорогой, но я же тебе предлагала надеть официальные герцогские регалии.
– Ага, сейчас. Чтобы я да в белых шелковых чулках?
– А почему нет? Ноги у тебя имеются и…
– Пожалуй, я лучше буду придерживаться своего парадного мундира, – поспешил сказать Ваймс.
В комнату вбежал аркканцлер Чудакулли.
– Вы еще не готовы? Все ждут только тебя, лорд Ва…
