Тридевятое квест: Молодильное яблоко (СИ) - "Amrita del Sol"

Костя жевал и слушал, так либо мать врет, как и остальные, либо кто-то пользовался нелегальным артефактом… тот, например, который внешность меняет. Не могут же все трое врать? Если они, конечно, не объединились, чтобы украсть яблоко. Только вот, мать не особо Людмилу жалует. А с Соловьем они не враждуют, но и не дружат. Такой союз получается странным… Да, и он сомневался, что эти трое смогли бы поделить одно яблоко. Они бы явно использовали их для разных целей.

Но теперь, у него есть другая зацепка. Кто может подставить самых близких ему людей? И у кого может находится артефакт изменения внешности? Сегодня он оказал услугу Варваре… Теперь ее очередь оказать ему услугу. Она все-таки спец по таким делам.

— Ты, что-то задумался? — спросила мать, выдернув его из мыслей. — Как там у тебя дела? С Людмилой что ли поссорился? Ты обычно не из тех — кто навещает кого-то, потому что соскучился.

Она, как всегда, видела в корень. Но про яблоко он ей не станет пока говорить.

— У меня дела к Санычу, — он доел яйцо и запил морсом. — Поговорить мне с ним надо.

— А как ты узнал, что я буду с ним? — немного удивилась она. — Да, и какие дела у тебя с ним могут быть вообще?

— Так у кого в лесах ты бы еще столько времени проводила? Да, и одну услугу для бюро мне нужно выполнить. Ты же знаешь, какие они приставучие и наглые.

— А вон, что… это да, — она лениво поправила свои короткие черные волосы с проседью и задумалась. — Вроде он ничего такого не натворил. По крайней мере, не при мне. Не видела.

— Не беспокойся. Я все улажу, — Костя пытался рассмотреть вид из окна, но кроме кустов сирени ничего не видел. — И долго ты с ним будешь здесь нянчиться еще?

— Сколько понадобится, — она пожала плечами. — Я его почти всю жизнь знаю. Старый он совсем стал. Поплохел. Болеет часто. Устает быстро.

— Так ему в его возрасте и проказничать уже нужно перестать, тогда и уставать будет меньше, — хмыкнул он. — А то помню в последний раз, он одних нерадивых туристов, увлекшись чуть не съел по-настоящему. Пришлось мне по судам бюро таскать его и адвоката еще нанимать. Хорошо, что все обошлось.

— Да, Саныч, по-моему, помирать собрался уже… — тяжело вздохнула женщина, подперев свою голову руками. — Устал он говорит от такой жизни, может деревом станет. Уснет полностью навсегда… и…

— Что-то он совсем меланхоличным стал, — покачал головой Костя. — Я с ним поговорю. А твои зелья ему не помогают?

— Так больше симптомы снять, от ревматизма или головной боли. Мне бы какого-нибудь ингредиента бы особенного. Живой воды или молодильного яблока… вздохнула снова она, смотря в окно.

«Да, уж… молодильного яблока значит», — задумался Костя. Возможно мать пока рановато снимать со списка подозреваемых. Но, с другой стороны, она права. Для таких долгожителей как Саныч, нужно что-то посильнее всякого зелья. Только, вот бы она его сама попросила, может для Саныча он и так бы отдал… А сейчас, ему из принципа вернуть нужно яблоко, чтобы проучить лично того, кто украл у него. Любит мать со всеми возиться, кроме него. Его она так особо не жалела, даже когда он был ребенком…

— И когда он примерно придет? — спросил Костя, ему не хотелось погружаться в эти дебри детских травм и обид. — Надеюсь не под вечер?

— К обеду придет. Он уже ленится как раньше до сумерек ходить. Когда не спится, может и по ночам в лесу шастать.

Глава 8

Разговор с лешим

Глава 8. Разговор с лешим

Воскресенье, день

Пока они занимали себя пустой беседой и вспоминали своих знакомых, наступил обед. Мать запекла картошку, а ему поручила нарвать зеленый лук и щавель. В открытое окно дул ветерок, развевая занавески и послышались знакомые голоса.

— А кто это с Санычем? — удивился Костя. — У вас в такой глуши гости?

— Не знаю, — пожала плечами женщина. — Но голос знакомый, да и запах вроде чую знакомый…

Голоса стали громче, но их владельцы смеялись, так что различить голос нежданного гостя было трудно, осталось дождаться пока они войдут в дом. Дверь отворилась и первым вошел Саныч. Он, как всегда, одет в форму лесника. Панаму он уже снял и держал в руках. Абсолютно седые волосы взъерошены на голове. Голубые водянистые глаза смотрят с хитрым прищуром.

— О, Костя⁈ Какими судьбами⁈ — проскрипел Саныч своим старым хриплым голосом. — Не уж то, по мамке соскучился?

Костя хотел закатить глаза, но тут вошел второй человек. Это был Иван… и да, технически и официально он все еще считается человеком. Только уже не смертным. Их давнее противостояние переросло уже что-то вроде любимых недругов или заклятых друзей. Он шагнул, чтобы протянуть руку и поздороваться сначала с Санычем, потом с Иваном. К таким людским обычаем за тысячелетия уже привыкаешь, хотя сначала они его сильно раздражали.

— Разговор есть к тебе Саныч, — хмыкнул Костя, проигнорировав вопросы.

— Сурьезный, видимо, раз ты свои хоромы в городе оставил, — рассмеялся тот. — Ну, так может сначала отобедаем? Жрать, как охота!

— Здравствуйте, Зинаида Сергеевна! — Иван подошел и обнял женщину. — Давно не виделись. Вы как всегда прекрасно выглядите.

— Давно, давно Ванюшка! — та улыбнулась, и показала на стол. — Чем богаты… Присаживайтесь. Время обеденное.

— Так, ты здесь почему? — через некоторое время спросил Костя, доев свою порцию и отодвинул тарелку от себя. Он смотрел на Ивана.

— К Санычу… тоже на разговор, — тот отвел свои васильковые глаза и смотрел в свою тарелку.

— Да, что ты к гостю-то пристал! — с укором бросила мать. — Пошьете спокойно, потом выходите из избы и там выясняйте отношения.

Костя только хмыкнул, скрестил руки на груди и ждал, пока другие доедят и наболтаются о всякой неважной фигне. Когда обед наконец-то закончился, Костя потянул старика на разговор на улицу. Иван стал помогать с уборкой стола, хотя видно было что уши-то навострил.

— А как же сон обеднечный? — зевнул Саныч, видимо его разморило после еды.

— У меня нет столько времени ждать пока ты проспишься! Своих дел по горло! — нахмурился Костя. — Или я тебя сам щас к себе на плечо закину, и выведу на улицу.

Саныч протер нос рукавом и по ходу немного обиделся, но ничего не ответил и пошел следом за ним. Пока старик, кряхтя лениво и размеренно выходил из дома. Костя уже стоял возле калитки, рядом росли кусты ежевики и малины. Вокруг только деревья и лес. Воздух был чистый и наполненный ароматами хвои, полевых цветов, амброзии и полыни.

— Ну, чего тебе от меня надобно, колдун костлявый? — раздраженно пробурчал старик. — Мамка тебя видимо плохо в детстве порола со старшими так разговаривать…

— Ну, чего ты разбурчался, леший⁈ — тяжело вздохнул Костя, прикрывая глаза, чтобы подавить раздражение. — Кто кого еще старше будет⁈ Ты хоть помнишь? Или у тебя уже старческий склероз начался?

— Ну, старше так старше… простите ваше величество, — леший слегка поклонился в шутовской манере.

— Хватит паясничать! — строго рыкнул Костя. — Это тебя касается! Чтобы на тебя охоту тут из этого треклятого ордена не устроили. А то смотрю Иван-то видимо соскучился или случайно в гостях оказался?

Судя по округлым и удивленным глазам старика, его обеденная сонливость сразу испарилась.

— Иван из ордена «Богатырей»? — Саныч открыл свой рот и озирался назад на избу.

— Да, не из «Богатырей»! Они переименовали орден, чтобы лишний раз не светиться. А ты что не знал, что ли? Давно уже так, — поморщился он будто снова испытал то разочарование и предательство, когда сам узнал про это. Ему, по-моему, Варвара рассказала самая первая.

— Не ожидал я такого… от Ивана. Такой славный малый… эх… — разочарованно потянул Саныч. — А я-то че сделал?

— Экотерроризмом занимаешься.

— Чавой? Чавой⁈ Чур меня! Никакой я не террорист! — отплевывался старик.

— Экологический терроризм. Короче, людям портишь жизнь своей радикальной помощью природе и животным! — пояснил Костя.