Бронислава Вонсович - Цветок мака
Гренет согласно кивал головой в такт его словам, и мне показалось, что он сейчас в этот жест вкладывает что-то свое, личное.
— Шуграт, вы с Гренетом родственники? — спросил я, удостоился возмущенных взглядов от своей свиты и сразу попытался исправить ситуацию. — Прошу прощения, если спросил что-то, о чем говорить не следовало. Но мы так мало знаем о ваших обычаях.
Но, видно, запретной темы я не затронул, так как орки совсем не оскорбились.
— Пока нет, — ответил Шуграт, — но я собираюсь отдать ему сестру. Тогда и породнимся.
— Но у вас же по нескольку жен? — продолжал я допытываться.
Тема эта имела особую привлекательность для меня, так как я уже предлагал деду ввести нечто подобное для правящей семьи. Ведь так сложно сделать выбор, когда вокруг столько красивых женщин. Так что этот орочий обычай находил у меня полное понимание.
— У меня пока две, — ответил Шуграт. — Но я присмотрел уже третью.
— У меня пять, — с явной гордостью сказал Гренет. — Асиль будет шестой.
— Неужели сестра вождя согласна пойти шестой женой? — поразился я.
— Она будет шестой женой вождя, — невозмутимо ответил Шуграт. — И кто спрашивает согласие женщины? Это у нас не принято.
Но по его лицу пробежала тень сомнения, даже не сама тень, а ее отблеск. Так что, похоже, не все так гладко с этой свадьбой, как нам стремятся показать. Но сам жених выглядел довольным и уверенным. А я подумал, что что-то есть в таком устройстве жизни правильное. Вот приказал бы полковник Штаден Эрике за меня выйти, и не нужно было бы устраивать всех эти брачных плясок вокруг девушки, вырывая у нее согласие. А то моду взяли, отказывать наследному принцу. И ладно бы только принцессы соседних государств, а то и собственная дворянка.
— А у тебя сколько жен? — вопрос орочьего вождя ворвался в мои размышления, которые и так были не слишком веселые.
— У меня пока ни одной, — мрачно ответил я.
На лицах орков появились недоуменно-презрительные гримасы, поэтому я быстро добавил:
— У нас принято иметь только одну жену. Вот я и выбираю поосновательней, чтобы не ошибиться. Правитель не может жениться на первой попавшейся девушке, брак должен принести пользу стране. Вот если бы у нас разрешались гаремы, то жизнь правителя была бы намного легче.
Орки понимающе покивали, похоже, своими словами я вызвал у них даже некоторое сочувствие.
— Жаль, что у меня нет еще одной сестры, — немного поразмыслив, сказал Шуграт. — Тогда мы могли бы породниться и с тобой. И стране твоей была бы польза от нашего союза.
Гренету эта мысль радости не доставила. Возможно, он начал опасаться, что его очередной брак окажется под угрозой. Но меня прелести орчанок волновали крайне мало, во всяком случае, как официальных спутниц жизни. Нет уж, пусть сами женятся на своих женщинах.
— Щедрость твоего предложения не знает границ, — поперхнулся я своим восторгом. — Жаль, что у тебя нет еще одной сестры.
На лицах моих спутников было написано явное облегчение от отсутствия непристроенных девушек в этой семье. Отказаться от такого предложения было бы невозможно, не оскорбив нашего хозяина. Как все же хорошо, что его мать была не столь плодовита, чтобы обеспечить его союзами со всеми необходимыми правителями. Инору Кнеллеру все же удалось повернуть разговор в русло, необходимое нам и уводящее от темы династического брака, оказавшейся такой скользкой. А то вдруг у этого Шуграта дочь подрастает. Мы же не знаем, как они рано женятся, да и вопрос о детях за всю беседу не поднимался ни разу. Гренет прикрыл глаза и принял скучающий вид, но не думаю, что его совсем не интересовал разговор, пару раз я поймал на себе его острый злой взгляд и подумал, что на месте Шуграта я бы поостерегся будущего родственника, ведь тот явно метит на его место, и не сестре вождя остановить его в этом желании, ведь к женщинам здесь особо не прислушиваются. Хотя, похоже было, что он действительно влюблен в девушку, раз только одно ее присутствие в этом доме заставляет его забываться. Мне стало интересно, как же выглядит эта орочья красотка, если мужчина, имеющий уже пять жен и явно не обделенный вниманием прекрасного пола, так стремится заполучить шестую. Но показывать нам свою семью Шуграт не собирался, так что любопытству моему суждено помереть неутоленным.
К моему глубокому удовлетворению, дипломатам нашим удалось решить все вопросы, так что отъезду нашему с утра ничего не препятствовало. Перед сном я вышел во двор посмотреть, как там устроились мои сопровождающие. Командир тут же подошел ко мне.
— Ваше Высочество, здесь такое дело. Дедок к нам местный подошел. Просит разрешения, чтобы сирота к нашей группе присоединился. У него родственники в Туране, к ним перебираться хочет, а одному по Степи ехать нельзя. На орка парнишка мало похож, еще пристрелят, — он кивнул головой в сторону забора, где и сидел обсуждаемый, бедно одетый парень, действительно мало похожий на местных жителей и глядящий на меня с огромной надеждой. — Я согласия не давал, сказал, вас спрошу.
Я равнодушно отвел взгляд от полуорка. Зачем нам брать на себя дополнительные обязательства? Нам и так хватает проблем, без доставок нищих к границе.
— К чему он нам?
— Я подумал, может, он будет более разговорчив, чем наши орки из сопровождения, — понизил голос мой подчиненный. — Вам же так и не удалось ничего у них выяснить.
Теперь я смотрел на парня с большим интересом. В самом деле, он столько лет прожил в Степи, должен знать местные обычаи. Позвать его, что ли, в консультанты по орочьим вопросам? Хотя бы временно, но за хорошие деньги. Родственники туранские — еще неизвестно как сироту примут, а так у него будет на что жить, хоть какое-то время.
— Хорошо, берем, — воодушевился я. — Конь у него есть?
— Нет, из запасных дадим, — довольно сказал командир.
— Давайте, — проявил я благородство.
Выяснив у него, нет ли в чем острой нужды у моих людей, я вернулся в дом. На сей раз направился прямиком в приготовленную мне комнату. Желания подняться выше у меня больше не возникало. А то ведь действительно, как сказал инор Лангеберг, несколько шагов вверх — и ты уже сам не заметишь, как получишь в жены какую-нибудь непристроенную орчанку.
Глава 5
Асиль
Я осторожно тронула фантом за плечо. Плечо было теплым и вполне материальным. Оно дернулось, и мой голос недовольно произнес: «Я же просила оставить меня в покое. Неужели так трудно это понять!»
— Это просто невероятно! — восхищенно сказала я маме. — Теперь я начинаю верить, что у нас все получится.
— А ты сомневалась? — невозмутимо ответила она. — Мою работу никто здесь заметить не в силах. Разве что тот маг, что приехал с гармским принцем. Но ему сестру вождя никто и не собирается показывать.
Вышли из дома мы никем не замеченные — мамин отвод глаз позволял и не такое. А дальше включились уже артефакты, и к начальнику охраны принца подошли пожилой орк и парнишка-смесок, тихий и ничем не примечательный. Через все защитные амулеты вояки маме удалось пробиться и легким ментальным касанием навести на мысль о моей полезности, так что упирался он недолго — ровно столько, сколько потребовалось бывшей туранской королеве на взлом его безделушек. Так что начальник охраны теперь был очень заинтересован в том, чтобы я ехала с ними. Но оставался еще сам принц. Удастся ли подчиненному его уговорить? Не почувствует ли Эвальд какой-то подвох? В курильницы, расставленные по дому, мама специально присыпала совсем немножко травяного сбора, отбивающего обоняние у кошачьих. Безвредная добавка прекратила бы свое действие через пару часов после вдыхания, но не позволила бы оборотню сразу определить мой пол, если вдруг артефакт не сработает.
Решения Эвальда я ждала уже одна — мама вернулась в дом, чтобы держать под контролем мой фантом, который самостоятельно отвечать на сложные вопросы все же не мог. Я сидела, прислонившись спиной к нашему забору, еще не с гармцами, но уже и не с орками, и переживала в который раз сцену прощания с мамой. Я понимала, что ей ничуть не менее тяжело расставаться со мной, но мне от этого было не легче, напротив — хотелось разделить еще и чужую боль. Ей же будет намного сложнее. Она оставалась, чтобы сделать незамеченным мое бегство и дать возможность уйти как можно дальше. Шуграт здорово разозлится, что все пошло не так, как он хотел, но сделать уже ничего не сможет. Гармцы посматривали на меня, но никто не заговаривал, да и между собой они почти не перебрасывались словами. Были насторожены и готовы к мгновенному отпору — брату не доверяли совсем, хотя и стремились показать обратное. Да, вражду, длившуюся столетиями, не так-то просто отринуть. Наконец принц вышел. Видно, начальник охраны сразу сказал обо мне, так как Эвальд повернулся и окинул меня заинтригованным взглядом, но интерес его угас тут же, он равнодушно бросил какую-то фразу, и сердце мое сжалось от страха, что сейчас мне откажут. Уходить я собиралась в любом случае, но тогда пришлось бы идти одной, пешком, в постоянном страхе, что догонят и вернут назад. Но военный принялся убеждать своего сюзерена — не зря же с ним мама поработала, и следующий взгляд Эвальда в мою сторону был намного более благосклонен. Но согласится ли он?
