Светлана Велесова - Приключения Василисы, или Как Царевна-лягушка за счастьем ходила
Дядька не стал отвечать на то, что и так очевидно. Вместо этого взялся приводить в чувство второго мужика, вместе с ним караулившего их пробуждение. Лисса оглянулась на саркофаг, где все еще находился Славий, не подававший признаков жизни. Надо бы как-нибудь разузнать, что это за эликсир, сумевший так качественно уморить здоровущего парня. Мало ли, вдруг пригодится в будущем.
– А вы ему в лицо чем-нибудь плесните, – посоветовала она, когда ни тряска, ни пощечины не возымели действия. – Кстати, меня зовут Василиса.
И удерживая чарку с напитком одной рукой, Лисса протянула вторую дядьке для знакомства. Тот хмуро глянул сначала на девушку, потом на ее руку и нахмурился еще сильнее:
– Я не целую дамам ручки.
Лисса от удивления моргнула:
– А вы ее пожмите.
– Но вы же не мужчина.
– Верно. – По мере разговора она все шире улыбалась. Страх перед дядькой почти прошел, осталось только опасение, но это нормально в ее ситуации, когда защитник «мертв», а единственный свидетель валяется без памяти. Девушка наконец решилась и отхлебнула глоток.
– Это Славий вас нанял?
Мужчина резко обернулся. Лисса улыбнулась, стараясь излучать как можно больше дружелюбия.
– Нанял сторожить, пока мы не очнемся? Кстати, как долго вы ждали? И что за это время здесь происходило?
– Во-первых, зарубите себе на носу, ваша милость, – похоже, Лисса что-то не то сказала, так как дядька стал мрачнее тучи, – мы не нанимаемся. Нас попросили, и мы согласились. Что до остального, скоро все узнаешь.
Лисса незаметно перевела дух и вернулась к напитку. У варева были весьма ощутимые градусы, так что ее перестало колотить и могильный холод, сковавший все внутри, сменился ласковым теплом, словно у нее в животе поселилось солнышко. Она решила больше не задавать вопросов, пока не очнется Славий или не придет тот, кто будет в состоянии ответить на них спокойно.
– Мамука, – простонал пришедший в сознание мужчина. Он стал суматошно оглядываться по сторонам и наткнулся на нее взглядом.
– Привет! – Лисса помахала рукой и улыбнулась, надеясь, что хоть этот адекватный и не будет на нее ни за что злиться.
– А-а-а! Дракон! – завопил мужчина и шустро спрятался за спину напарника.
– Какой она тебе дракон? Зародыш только, да еще и без моря. Прекрати дурить и не пугай ее милость. Ей и так досталось.
– Интересно девки пляшут. – Лисса, пошатываясь, встала и шагнула к мужикам. – Вы знаете о моей драконьей сути, зовете «ваша…» «моя…», а, неважно… «милость». И отвечать на вопросы не хотите. А ну признавайтесь, кто у вас тут главный, или прямо к нему ведите.
Видя, что ее слова не возымели никакого действия, девушка топнула ногой.
Пол дрогнул, потолок треснул, и огромный кусок плиты свалился прямо на костер. Огонь потух, склеп наполнился дымом, на головы закапала вода, а потом полилась грязь. И молодая ель, лишившись опоры в виде камня, провалилась внутрь.
– Ну… вы… эх… туда… ваша милость!
Мамука (ура! она знает, как его зовут) вытер лицо от грязи. Брысь (тоже вполне нормальное имя) опять повалился в обморок. Лисса, получив по лбу веткой, села на пол, потирая здоровенную шишку и недоумевая, где в одном человеке может помещаться столько дури?
– Ваша милость! – Мамука продрался к ней сквозь ветви ели, поднял с пола, оттащил в единственный свободный угол, прислонил к стене и стал ощупывать, проверяя, не сломала ли она себе чего. – Все в порядке? Голова не кружится? Не тошнит?
– Не-э-эт! – Лисса смеялась от щекотки. – Пожалуйста, пустите!
На грязном лице мужчины расцвела улыбка.
– Убери от нее руки, – донеслось со стороны саркофага.
Они замерли, переглянулись и одновременно повернулись к каменной усыпальнице. Привстав над саркофагом и хватаясь непослушными руками за его край, Славий пытался выбраться наружу.
– Ну, вот и ваш муженек очнулся.
Муженек? Лисса вскинула глаза на Мамуку, начиная догадываться, откуда у мужика самого злодейского вида не предназначенная для всеобщей огласки информация.
– Славий! – Пробравшись через ветки, она подставила ему плечо, помогая сохранить шаткое равновесие.
– Ты в порядке? – Воевода попытался заглянуть ей в глаза, но покачнулся и чуть не рухнул, вовремя схватившись за еловую лапу. – Разве мы на улице?
– Нет.
Парень завис, явно не понимая: если они в склепе, то почему под землей растут деревья.
– Откуда тогда… – Он осторожно завертел головой, видно было, что тело его еще плохо слушается.
– С поверхности свалилась. Ее милость, ваша жинка – зараза, а не девка, тьфу на нее. – Мамука от досады сплюнул на пол. – Очнулась и за пять минут разрушила все, что только можно. Сотню лет бед не ведали, а теперь… эх… Тонас узнает, головы поотрывает. – И тут мужчина гаркнул, заставив девушку подпрыгнуть от испуга: – Брысь, хватит прикидываться ветошью, пошли крышу чинить. Не видишь, их милостям надо по душам пошушукаться.
Лисса придвинулась к Славию ближе. Воевода попятился, правильно решив, что его сейчас будут отправлять в мир иной по второму кругу. Брысь вскочил с пола, стукнулся о ветку, рухнул на пол и на четвереньках выполз наружу через открытую Мамукой дверь.
– Вы тут сильно не шумите, а ну как привлечете кого ненужного, крыша то тю-тю. – И Мамука захлопнул дверь, оставив их одних.
– Славий, лапушка. – Лисса загнала воеводу в угол и прошлась пальчиками по его груди вверх до горла. – Ты ничего не хочешь объяснить?
– Нет! А надо?
– Очень. Например, почему позволил думать, что воруешь меня для Ванюши? Знаешь, сколько я из-за этого потеряла нервов?
– Простишь за шоколадку?
Лисса улыбнулась:
– Нет. А у тебя есть?
– Достанем.
Она представила себе масштабы этого доставания. Найти мага, умеющего открывать межмировые порталы, не так просто. Еще сложнее уговорить его пойти на это ради шоколадки. Он должен быть слишком хорошо расположен к просителю, иначе шоколадка выйдет из золота, а вместо орехов в ней будут бриллианты. Такая встанет поперек горла, не проглотишь. И Лисса решила простить парня совершенно бескорыстно.
– Ладно, живи. Сегодня моему великодушию нет предела.
– Только сегодня? – Славий иронично вздернул бровь, но она видела, как он рад, что гроза прошла мимо.
– Сегодня особый день!
– Я вижу, ты уже успела его отметить. Не поделишься радостью?
Лисса подняла ладонь и покрутила у ничего не понимающего парня перед носом. Она сама только что заметила, прямо после того как ель по голове шарахнула. Может, Славия стукнуть, чтобы лучше соображал, а то пока что у него с этим туго.
– Кольцо Коша! Его нет!
– Оу! Это, конечно, повод напиться… с горя.
Лисса его все-таки стукнула… куда дотянулась. Ему хоть бы что, а у нее от боли на глаза навернулись слезы.
– Ты! Знаешь, кто ты после этого? – воскликнула она больше от обиды.
– Знаю. – Славий поймал ее ладошку и поцеловал кончики ушибленных пальцев, при этом не отрывая от девушки смеющегося взгляда. – Уже не болит?
Ей вдруг стало жарко. Лисса сделала слабую попытку высвободить руку, но парень удержал и переместился с поцелуями на запястье, подтягивая девушку к себе все ближе.
– Эй, вы там все живые? – В дырку в потолке свесился Мамука и развел ветви руками, чтобы лучше видеть. Убедившись, что никому поминки заказывать не надо, он кивнул Славию: – Слышь, парень, подсоби. Надо дерево вытянуть наружу. Эта дура торчит тут на пять метров, а спилить нечем.
Лисса шарахнулась прочь от воеводы. Щеки пылали от смущения. Боже, что на нее нашло? Ее уже один раз обломали. Больше не надо.
Славий, будто ничего и не было, подошел к дереву, примерился к стволу и, обхватив его руками, попробовал приподнять. Мамука тут же скрылся из виду, наверху послышалась возня. Они с Брысем тянули ель снаружи.
– Давай, на раз, два, три… Подняли!
Рывок вверх. Ель подалась. Затрещали ветви, и дерево застряло. От крыши отвалился еще один кусок и с грохотом упал на пол.
– Может, затянуть ее внутрь? – Лисса понимала, что лучше не лезть с советами к мужчинам, и смутилась, когда все трое глянули на нее с укоризной, но предупреждению не вняла. – Так ветви мешать не будут. Их же переломало, и они вверх торчат.
– Ее милость дело говорит. – Мамука почесал затылок и опять ухватился за накренившуюся макушку. – А ну, давай обратно.
Лисса, рассмеялась, услышав, как Славий ругнулся, сообразив, что сразу надо было так делать. Но ему простительно. Человек был мертв неизвестно сколько, не успел очнуться, а тут такие страсти. Но остальные… не иначе, это она на них плохо влияет.
Они почти затащили ель в подземелье, выломав по такому случаю одну из дверей, которая все время норовила захлопнуться. Да и дерево попалось высокое, в одном помещении не поместилось. Зато потом Лисса взобралась на ствол и, усевшись на мягкие еловые лапы, подняла глаза к небу.
– Как красиво! – выдохнула она и вцепилась в руку Славия, когда он, взмокший после ликвидации последствий стихийного бедствия по имени Василиса, взобрался к ней и сел рядом.
