Александр Рудазов - Зверолов
Конечно, это небыстрый процесс, он может занять недели и даже месяцы, если язык сложен или его носитель не слишком умен. Лингвист рассказала, что, когда она работала над одним из языков Пана, ей попался поразительно неразвитый туземец. Он постоянно смеялся, перемежал речь ничего не значащими междометиями, путал слова, а порой и специально переводил неправильно — ради шутки.
К счастью, титан оказался совсем не таков. Он сразу понял, чего от него хотят, и охотно пошел на сотрудничество. Всего через пару часов был составлен разговорник — пока всего на сотню слов, но этого хватало, чтобы общаться. Перед титаном появлялись все новые субэкраны — большинство изображений он узнавал и сразу называл вслух. Лишь некоторые приводили его в недоумение.
Допреальность и голограммы титана не смущали. В случае с дикарями это немалая проблема — объяснить, что это не колдовство, не чудеса, не злые мороки. Реакции бывают самые разные — от панического страха до благоговейного восторга.
И однако лингвиста ожидало разочарование. Она уже предвкушала величайшее открытие в своей науке за последние сто лет, но увы — завершить хотя бы словарь так и не удалось.
Титан выучил всеземной первым.
Это особенно поразительно, поскольку лингвистическая программа не предназначена для обучения туземцев. Конечно, в процессе они обычно запоминают сколько-то земных слов, но для свободного общения этого недостаточно. А титан уже на третьи сутки бегло заговорил на языке пришельцев.
Всеземной — самый простой и понятный язык в истории человечества. Он основан на модифицированном эсперанто, имеет тридцать шесть букв в алфавите, предельно логично структурирован и не имеет никаких исключений. Однако даже его еще никто и никогда не усваивал всего за три дня.
Лингвист была разочарована, но остальные отнеслись к этому с воодушевлением. У землян были тысячи вопросов. Ученые смотрели на титана жадными глазами. Каждому хотелось немедленно расспросить его о… да обо всем! Кто они такие. Где живут. Насколько продвинулись технически. Почему понастроили всяких сооружений по всему космосу, а потом бросили их. Что вообще скрывается там, куда люди еще не успели добраться. Тысячи вопросов.
И однако никто не решался заговорить первым. Все смущенно переглядывались. Человечество впервые встретилось с инопланетянами, значительно обогнавшими их в развитии, и никто не был уверен, что с этим следует делать. На той же планете Иннаа контакты с туземцами ограничены до предела — чтобы не испортить их путь развития. А сейчас люди сами вдруг оказались в роли таких туземцев.
Так следует ли им лезть в конец учебника?
Кажется, титан тоже прекрасно понимал, что за чувства обуревают обступивших его космонавтов. Но он совершенно не собирался как-то разрешить ситуацию.
— Как вас зовут? — наконец спросила Орландо.
Собственно, она это уже знала — именами они обменялись в первые же минуты контакта, — но ей хотелось услышать ответ еще раз. Убедиться, что она все правильно поняла, что титан в тот раз произнес именно свое имя, а не «я» или «палец». Такое при контактах уже случалось.
— Китангер, — невозмутимо произнес титан. — На вашем языке это означает Промыслитель.
Вновь воцарилось неловкое молчание. Все знали, что следует делать при контакте с первобытными народами. С равными себе земляне тоже нашли бы общий язык. Но здесь ситуация беспрецедентная, и готовые инструкции и правила ничем не помогут.
— Вы ведь… многое знаете, верно? — неуверенно спросила Орландо.
— «Многое» — очень расплывчатое понятие. Мне известны некоторые факты, не отрицаю. Вы хотите узнать что-то конкретное?
— Если не возражаете. Для начала нам хотелось бы узнать о вас побольше…
— Конкретно обо мне или о моем народе?
— О народе, если не возражаете. Как он называется?
— Не думаю, что вам что-то скажет наше самоназвание.
— И все-таки?
— А как называете нас вы?
— Кхм… титанами, — смущенно ответила Орландо.
— Это вполне подходит. Вы хотите узнать что-то еще?
— Кхм… скажите, давно ли вы уже на этой планете?
— Смотря что понимать под этим словом. «Давно» — очень растяжимое понятие.
— Меня интересует объективная продолжительность. Сколько лет прошло с того времени, как была построена эта пирамида?
— У меня нет достоверных сведений насчет этого. Могу лишь ответить, сколько времени провел в ней лично я. Семнадцать местных лет.
— Семнадцать лет?! И все эти годы вы… сидели на одном месте?!
— Конечно. Вас это удивляет?
— И вам не нужно было есть, пить?..
— Эти вещи несущественны.
— Кхм… вы ведь не робот? — уточнила дипломат. — Не андроид?
— Нет, я живой, — чуть заметно улыбнулся Китангер. — Из плоти и крови. Был зачат мужчиной и рожден женщиной.
— А можно об этом немного подробнее?
— Я не был свидетелем этого процесса, простите.
— Нет-нет, нас не интересует конкретно ваш случай, — с терпеливой улыбкой произнесла дипломат. — Мы хотели бы знать, как это у вас происходит в общем.
— Я могу продемонстрировать, — спокойно ответил титан. — Только мне потребуется помощник. Предпочтительно женского пола.
— Э… нет, настолько далеко наше любопытство не простирается, — поспешила заверить Орландо. — Хотя, возможно, немного позже… Хм… Скажите, а много ли вообще таких, как вы? Мы считали вас вымершими…
— Мы не вымерли, — коротко ответил титан. — Мы просто покинули эти планеты.
— Почему?
— Очень долгая история. Мне придется начать очень издалека, но даже в этом случае я вряд ли смогу должным образом объяснить наши мотивы.
— Хм… Но вы ведь не все ушли? Некоторые остались?.. Вроде вас?
— Безусловно, некоторые остались, — согласился Китангер. — Вроде меня.
— А кроме вас?.. Кроме титанов, я имею в виду. Есть ли еще другие столь же развитые цивилизации?
— В каком аспекте развитые? Технически, биологически, социально?
— В целом.
— Конечно, мы не единственные, кто перешагнул ступень, — пожал плечами титан. — В этом секторе галактики встречаются кхадраты, сапшимы, мехтерьгу, архонты…
— Ступень?.. — жадно переспросила Орландо. — Что за ступень?
— Если я просто скажу, вы поймете лишь поверхностно, — покачал головой Китангер. — Будет лучше, если вы сами со временем это выясните.
Вот так и шел обмен информацией. Создавалось впечатление, что титан слегка подсмеивается над землянами. Он не показывал этого прямо, но большинство его ответов отдавали ехидцей и практически не содержали полезных сведений.
Минула неделя, началась другая. Дипломат, культуролог и лингвист по-прежнему кружили вокруг титана, но успехи у них были скромными. Китангер большую часть времени сидел неподвижно, глядя вдаль. Особенно ему нравилось встречать восход — на солнце он смотрел в упор, ничуть от этого не страдая. В это время его старались не тревожить.
Но и в остальное время проку было немного. Титан по-прежнему не проявлял интереса к «Джеймсу Кэмерону», отказавшись даже подняться на борт, осмотреть корабль-пионер изнутри. Он охотно вкушал предлагаемое угощение, но пища как таковая ему, похоже, не требовалась. Или же он мог очень долго без нее обходиться.
Один раз титан куда-то исчез. Встревоженные земляне долго разыскивали его, пока не обнаружили выходящим из моря. Для какой-то своей надобности инопланетянин спускался на дно и пробыл там несколько часов.
Остальные ученые понемногу оставили титана в покое. Археолога куда более интересовала его пирамида, прочие же ученые погрузились в изучение самой планеты. Океанограф с утра до вечера пропадала в морских глубинах, метеоролог — в поднебесье, геолог — в земных недрах. Его тяжелый геоход пробурил уже почти километровую шахту.
А Троост большую часть времени бродил по мелководью с униором и стопером, выискивая что-нибудь живое. Пока что интересных экземпляров не попадалось. Сухопутная, да и прибрежная фауна на этой планете скудна и представлена в основном членистоногими, похожими на одноглазых трилобитов.
Конечно, именно таких рачков в Венерианском зоопарке нет, но если бы зоопарк стремился собрать у себя всякой твари по паре, со всех открытых планет… тут и всей Венеры не хватит, пожалуй. Нет, жизненные формы зоопарку нужны интересные, необычные, непохожие на тех, что уже живут в его вольерах…
Вот дрон-разведчик подал неслышный сигнал, и в допреальности Трооста появился пунктирный указатель. Следуя прямо по нему, он вышел к малюсенькому гейзеру, явно искусственного происхождения. Увеличив разрешение взгляда, Троост несколько секунд присматривался, а потом резким быстрым движением ударил униором. Тот со свистом рассек воздух и воду, в долю секунды превратившись в корнцанг с плоскими концами, и уцепился за шею мелкого змееподобного создания.
