Неунывающий Рон (СИ) - Полетаева Татьяна Робертовна
– Откуда взялся Драко? Я помню, он помогал меня тащить.
– Да случайно в подвалах встретились. Ты как, в порядке?
– Надо спешить, Гарри. Времени почти не осталось. Идем. – Я откинула крышку сундука. В двери нашей спальни тихонько постучали. Пока я, замерев, пыталась понять, кто может стучаться в нашу дверь в два часа ночи, Гарри просто подошел и открыл ее.
– Привет, Луна. – Совершенно спокойно произнес он, пропуская ее внутрь. – А тебе чего не спится?
– Я почувствовала, что Рон проснулся. И что я ему нужна. – Совершенно спокойно объяснила та. Я кивнула в ответ и отложила мысли о Луне в сторону – потом, все потом – проблемы надо решать по мере их важности.
В лаборатории первым делом восстановила в памяти таблицу совместимости и быстро набросала рецепт, тут же вручив его Гарри, а сама принялась рисовать на листе бумаги ритуальную схему. Луна, вооруженная драконьими перчатками, специальным артефактом-блокиратором и инструкциями, направилась в выручай-комнату. А я быстро прогоняла в голове все моменты, пытаясь понять, что могла не учесть.
– Рон, может объяснишь, что происходит? – Поинтересовался Гарри, не отрываясь от варки зелья. – Кстати, любопытный вариант зелья концентрации, да и варится всего за полчаса.
– Я внезапно осознал, что слишком многое пустил на самотек. – Я опять вернулась к схеме. – Ты же слышал там, в иллюзии… про попытку возрождения Волдеморта и уничтожение Отдела Тайн? Так вот, когда я об этом думаю, у меня возникает ощущение, что время просто утекает сквозь пальцы и я могу не успеть. Понимаешь?
– Угу. Интуиция мага. Действуй Рон, мы поддержим. Во всем!
Луна вернулась достаточно быстро, Гарри как раз заканчивал с зельем. Вернула мне артефактную коробочку и склонилась над схемой моего художества, разбирая значки. Я приоткрыла защитный бокс, бросив на пару мгновений взгляд на диадему, и тут же захлопнула его. Гарри снял зелье с огня и невинно произнес:
– Кстати, мы с Драко просмотрели информацию от Фоукса. А прием нового зелья действительно помог, нас почти не тошнило.
– Гарри, ты мастерски тянешь интригу. Вот только напоминаю – с временем у нас напряг.
– Да ничего там такого и не было, – Гарри чуть вздохнул. – Разве что Дамблдор действительно намекнул Грюму, что неплохо бы провести занятия с боггартом, и узнать чужие тайны. Но так, намеками, ничего конкретно. Правда, потом еще повздыхал, какой ты странный мальчик, и очень скрытный при этом. И, знаешь, Рон, я что-то все меньше верю, что это директор во всем виноват. Не, он тот еще интриган, конечно, но, очень похоже, что чужими руками комбинации выстраивает, а сам и не лезет никуда особо.
– Манипулятор высшего разряда! – Пафосно подняла я палец вверх, но сразу же вернулась в рабочее состояние и принялась придирчиво проверять готовое зелье. – Я тоже не верю, что главгад у нас директор. Но возникает тогда вопрос – кто?
– Я вот думаю, если у нас есть два связанных фактора, какой смысл искать третий? – Задумчиво произнесла Луна. Мы с Гарри тут же уставились на нее, отчего в ее задумчивости явно проскользнуло веселье. – Ну, директора вы же подозревали из-за опытов с драконьей кровью, верно? Тогда почему – именно его?
– Древние силы! – От ошеломительной догадки я едва не уронила зелье. – Ведь это же было на виду!
– А? – Гарри тормозил или не успел перестроится.
– Луна абсолютно права – если мы подозревали директора, то должны подозревать и того, с кем он вместе проводил опыты!
– Фламель? Но…
– Но мы просто ничего о нем не знаем. Но, если рассматривать ситуацию в связи со случаями драконьей оспы – то возможность у него была. А вот был ли мотив?
– Но он же изобретатель философского камня!
– Это и подозрительно. – Я потерла нос, потом глотком выпила зелье. – Единственный и неповторимый. И, между тем, никто не говорит о Фламеле, как о самом сильном маге. Почему у него не отобрали камень или не заставили их клепать десятками? Тем более, изобрел он его во времена средневековья, право сильного и все такое. Так что или камень бесполезен для других… что вряд ли, его жена тоже вроде живет немало… или плата за пользование камнем такова, что более-менее нормальный маг предпочтет умереть, а не связываться с ним. Это уже не просто подозрительно, а очень подозрительно.
– Кхм. – Гарри задумался. – Тогда сильные волшебники должны знать или предполагать что-то такое. Хотя, он может просто прятаться от всех.
– Вряд ли. Но мы подумаем об этом позже. А сейчас пора заняться другим.
Ритуальную схему мы с Луной расписали всего за пятнадцать минут. Гарри спокойно улегся в центре, а я склонилась над ним.
– Луна, ты уверена, что удержишь подпитку защиты? – На всякий случай поинтересовалась я, хотя и выбора то у нас особого не было. Но она спокойно кивнула.
– Я сделаю. И у тебя все получится.
Я резко кивнула в ответ и потянулась пальцами ко лбу Гарри. Вокруг нас вспыхнул и налился силой барьер. Да, по-хорошему мне следовало еще выждать, но слабость контроля сейчас компенсировало зелье. От кусочка чужой души следовало избавить моего друга как можно скорее. Впрочем, то, что до потери волшебной силы я усиленно тренировалась, сыграло свою роль. Я уверенно отцепляла то, что видела в виде путаного клочка усыпанной колючими крючками нити, шаг за шагом, пока полностью не отделила ее от носителя.
– Готово. – Я не отводила глаза, чтобы не потерять концентрацию. Душа, любая душа, это нечто вечное и неуничтожимое. Даже такая душа, искалеченная, и из-за этого ощущающаяся как нечто мерзкое, неправильное, недопустимое. Самое странное, что даже будучи разделенной в пространстве, она оставалась единой. Гарри откатился с центра ритуальной фигуры, после чего переместил в центр артефакт и откинул крышку. Невидимые ни для кого, кроме меня, нити, чуть шевелящиеся в воздухе, тут же завибрировали и потянулись к диадеме.
Дав им соприкоснуться и зацепится, я опять принялась раскручивать невидимые нити. И да, если бы не выпитое зелье, я бы точно не справилась. Люди просто НЕ ДОЛЖНЫ работать с душами. Это ПРОТИВОЕСТЕСТВЕННО. Меня спасало только то, что душа сама по себе рвалась исправиться, а я больше контролировала и помогала, ничего не привнося от себя. Диадему сменил медальон, а я почувствовала, что начинаю выдыхаться. Все-таки я уникум. Никто из волшебников просто не сможет повторить подобное, сколько бы силы и мастерства у них не было. Все равно не хватит. Только мои растянутые каналы, отсутствие ядра и энергия Хогвартса.
Следующим стал дневник. Но на этот раз я не стала тянуть нити, а, наоборот, позволила им соединиться и втянуться внутрь черной тетрадки, после чего захлопнула блокирующий артефакт. И, наконец, вытерла пот со лба и позволила себе немного расслабиться. Уши заполнил тихий шелест, похожий на неразборчивый шепот, и я вспомнила, что слышу его с самого начала ритуала. Просто не осознавала этого. Шепот становился громче, он звал и манил, заставляя забывать окружающее, сосредотачиваться только на нем самом.
– Это ощущалось… потрясающе. – Сидевший рядом Гарри восхищенно мотнул головой. – Невероятно…
– Бедный Рон… – Луна погладила меня по голове. Под ее руками шепот потихоньку стихал, а мне становилось легче.
– Почему это он бедный? Рон… ты чего…
Я плакала, потому что шепот становился все тише и тише, а я оставалась совсем-совсем одна.
– Ты просто не то почувствовал. У тебя родство со Стихией, а меня защитил барьер. А он спустился в мир мертвых и вернулся обратно. Если бы Рон не умирал раньше, то сейчас бы не выжил.
Катарсис. Перерождение. Сродство. Единство.
– Ты живой. – Под мягкими поглаживаниями Луны шепот окончательно истончился и стих. – Ты с нами.
– Люди не должны касаться душ. – Пробормотала я, окончательно приходя в себя.
– Гарри бы это не повредило, но он бы ничего не смог сделать. – Мягко произнесла Луна. – Но у тебя тоже есть сродство, ведь ты уже умирал. Поэтому то, что ты ощущал, тебя не пугало, а манило.
