Надежда Первухина - Все ведьмы делают это! (Другая редакция)
– Ты кто? – спросила Акулина, подойдя к птице.
– Ну ты странная! – опять зазвенела перьями птица. – Кто же меня не знает? Я птица счастья завтрашнего дня! Вишь – прилетела, крыльями звеня! Хочешь, тебя выберу?
– Куда? – удивилась Акулина.
– Не куда, а кем, – терпеливо пояснила птица. – Можешь быть королевой красоты. Или великой волшебницей.
– Нет, – прервала птицу Акулина. – Можно я лучше останусь сама собой. И еще. Я хочу вернуться в свое время.
– А чем тебе здесь не жизнь? Тут же сплошная сказка!
– В том-то и дело… В сказке жить – не мед-пиво пить.
– Хорошо, – согласилась птица счастья. – Тогда держи мое перо и думай про свой дом. Там ты и окажешься.
Все кругом завертелось, закружилось, и… оказалась Акулина (теперь уже Марина) в своем собственном доме и в своем времени. Обрадовалась она и пошла в университет на занятия, писать курсовую работу на тему русского и иностранного фольклора. А так как была Марина просто красавица, в нее влюбился молодой кандидат филологических наук и сделал ей предложение. Сыграли они свадьбу и стали жить-поживать, научные степени наживать…»
– Чш-ш, сказитель. – Я тихо дернула мужа за руку. – Пойдем. Дети уже спят.
– Вот и сказочке конец, а кто слушал – молодец! – Авдей закончил уже на автопилоте и покорно дал увести себя из детской.
Когда мы улеглись в постель, я сонно прижалась к мужу, ощущая полный покой и умиротворение. Ладонью провела по его груди и почувствовала, что оцарапалась.
– Что это? – Я подцепила серебряную подвеску на цепочке. В серебро был оправлен маленький алмазик, странной, чем-то знакомой мне формы…
– Это талисман. – Авдей поправил цепочку, и я больше не стала спрашивать. Потому что вспомнила, как точно такие же алмазы сыпались из глаз Инари, когда она плакала.
– Спокойной ночи, любимый, – беззвучно прошептала я.
И не услышала ответа.
Наутро Баронет восстал против того, чтобы Марью и Дарью отводили в сад.
– Объявляю спецоперацию! – провозгласил он. – Налет на магазины с целью фронтальной закупки елочных украшений! Скоро Новый год, а вы даже ни в одном глазу!
– Деда, деда, – запрыгала Дашка. – А что значит «фронтальная»?
– Это значит, что у вашего деда крыша поехала, – прокомментировала решение супруга Татьяна Алексеевна.
– Мам, зачем ты так… В самом деле, хватит воевать. Пора и о празднике подумать. Давайте устроим грандиозную елку, пригласим старых друзей, наготовим тазики с салатами…
– Елку я беру на себя, – авторитетно заявил Баронет, собственноручно одел внучек и отправился с ними опустошать магазины. Вот что бывает, когда магу заняться нечем…
– Хорошо же! – едва за магом с внучками захлопнулась дверь, сердито воскликнула мама. – Я тоже найду, чем заняться.
– Мам, да с чего ты взъелась на мужика? – спросила я, задумчиво пережевывая мюсли.
– Мы не виделись сколько! Мог бы больше внимания уделить жене!
– Ой, мам, ты требуешь от мужчины невозможного.
– Конечно! Вот если бы твой Авдей…
– Мой Авдей изменил мне с моей лучшей подругой. И, как видишь, все живы. И даже, по мере возможности, счастливы…
(Следует отметить, что этот разговор происходил между мной и мамой при закрытых дверях кухни.) Что делал в это время Авдей, я не знаю, скорее всего, дремал, обдумывая сюжет нового романа… Или думал об Инари.
– Вика! – У мамы округлились глаза. – И ты ему простила такое!
– Будем считать, что я взяла пример с Хиллари Клинтон.
– Да?.. Интересная позиция.
– Ничего особенного. Просто… Я его люблю.
– Милая! Можно тебя на минуточку!
– Мам, извини, муж зовет.
Я вошла в кабинет, прислонилась к стеллажу с книгами и вопросительно посмотрела на Авдея:
– Проблемы?
– Да, ужасные проблемы! Уж-жасные! – С этими словами Авдей принялся меня целовать и шептать: – А ты не можешь сделать так, чтобы твоя мама ушла в магазин. Часика на три?
– Вика, я в магазин! – крикнула мама. Стукнула дверь.
– Видишь – могу. А три часа нам точно хватит?
…Трех часов не хватило. Но, видимо, родственники или действительно решили оккупировать все возможные магазины, или оказались чрезвычайно деликатными людьми.
– Авдей, уже темнеет, а они где-то шляются. Я волнуюсь. Девчонки наверняка замерзли, как сосульки!
– Все будет хорошо, Вика.
Ох, вот умеют мужчины успокаивать нас, бедных женщин, этой в общем-то банальнейшей фразой! Видимо, это какое-то забытое древнее мужское заклятие, используемое еще во времена первобытной магии… «Все будет хорошо, о жены вождя! Мамонт попадет в ловушку, и вы исполните ритуальные танцы!» – «Все будет хорошо, моя скво! Скальпы врагов скоро украсят наш вигвам!» – «Однако, жена, все будет холосо! Чукча есть, олень есть, яранга есть!»
Пока я нежилась в постели, Авдей принес мне кофе с ликером.
– Шик, – оценила я кофе. – А ты чего это к компьютеру подсаживаешься?
– Сюрприз! – сказал Авдей и вывел на монитор картинку: наша семейная фотография, где мы с ним стоим в обнимку, а пред нами на маленьких пуфиках сидят и беззубо улыбаются наши малолетние чада. Только Авдей за моей спиной пририсовал крылья. Большие серебристо-сиреневые драконьи крылья.
– Класс! – воскликнула я.
– Ну это ладно, это шутки… А вот это серьезно.
На мониторе возникли строчки стихотворения.
А в душе моей – снегопад,Предрождественский, робкий-робкий.Сорок восемь часов подрядКлею фантики да коробки.
Сказки делаю. Ель ряжуЗвездным небом, как мишурою.Это дань моя миражуИз Лапландии за горою.
Всюду – Андерсен. Дети спят.(Зонтик вертится, сны мелькают.)Сорок восемь часов подрядМы их тешили пустяками
Несолидными. Каково?Птичий гам над моей главою!Так является РождествоВ горьком запахе темной хвои.
Детям грезится шоколад,Не гекзаметры. Вот досада!А в душе моей – снегопад.Чище не было снегопада.
Я глубоко вздохнула:
– Хорошо-то как… Словно и впрямь – снег сыплет с потолка…
Авдей быстро глянул на потолок и оценил ситуацию:
– Это не снег, это штукатурка. Боже, а это еще что за грохот?!
Молниеносно одевшись, мы вылетели в коридор. Грохотали в нашу дверь.
– Монстры!
– Тэнгу!
– Это мы!!! – приглушенно сообщили из-за двери.
Наконец она открылась, и в прихожую вошла…
– Елка!
Она была грандиозна. В ее гигантских лапах, осыпанных снегом, можно было спрятать Суворова, его солдат и заодно Альпы, которые они переходили. Елка заняла всю прихожую, но было ясно, что на этом она останавливаться не собирается. От запаха хвои в голове закружились фривольные мысли, связанные с неумеренным потреблением шампанского, фейерверками и тайными поцелуями под маской…
– Мамочка, правда, елка классная?! – Дети, перемазанные смолой, разрумянившиеся и встрепанные, вылезли откуда-то из веток. – Деда нашел самую лучшую!
– Баронет! – возопила я.
– В чем дело? – Тот тоже вылез из-под елки с видом невыспавшегося Деда Мороза.
– Вы что, спилили елку у Кремлевской стены?!
– Ничего подобного! – возмутился Баронет. – Это по спецзаказу.
– Откуда?!
– «Из Лапландии за горою», – усмехнулся мэтр. – Авдей, пойдем-ка ее устанавливать. Женщин и детей на это просим не смотреть. Когда нужно, вас позовут…
И нас позвали.
– О-о-о! – простонали мы, то есть женская половина нашего семейства.
– Какая она красивая! – благоговейно прошептала Дашка.
– А еще нужны фонарики и игрушки! – тут же потребовала Марья.
– Пожалуйста! – Я щелкнула пальцами, и елка запереливалась огнями. Хлопок в ладоши – и на елке, позванивая, кружатся хрустальные снежинки.
– Надеюсь, вы не осудите меня за мелкое волшебство, мэтр?
– Это – не мелкое волшебство.
Елка сияла, кружилась и казалась живым существом. Дети не сводили с нее глаз.
– Авдей, – тихо сказала я мужу, – я просто поверить не могу.
– Во что?
– В то, что все так прекрасно завершается. Нет опасностей. Нет врагов…
И тут появилась мама. Ахнула, глядя на елку, а потом воскликнула:
– Радуйтесь, люди! Знаете, куда я только что достала билеты?! На встречу Нового года в Государственном концертном зале «Россия»!
* * *Новый год к нам мчится.
Скоро все случится…
Дискотека «Авария»Встречу Нового года в Государственном концертном зале «Россия» всегда организовывали с особенным шиком и размахом. И немудрено. В престижной концертной программе пели исключительно звезды отечественной эстрады (причем первой величины), а за столиками сидела такая элитная публика, что без разрешения секьюрити к ней и подступиться-то было страшно.
