Анатолий Дубровный - Принцесса пиратов
Недоуменные взгляды присутствующих были ответом на это заявление канцлера. Саманта пояснила:
– Рамана отдает мне свой амулет перехода, он настроен на Милисенту. Если что, я смогу пройти к ней и проведу с собой достаточное количество воинов и боевых магов!
– Тетя Рамана! А как же ты? Если ты попадешь в беду? Ты же не сможешь уйти! – захлопав длинными ресницами, воскликнула Листик.
– Я? Как обычно, сначала покусаю ту беду, в которую попаду, а потом от нее улечу. Улечу вместе со Стэллой и всеми теми модными шмотками, что прикупим в Венисии.
– Как улетишь? Да еще со мной и нарядами? – удивилась Вилари.
– Я тебе покажу, подруга. Раз уж мы будем работать вместе, то ты должна знать, с кем ты связалась, – улыбнулась леди Ларнийская.
– Должен признать, что это самый оптимальный вариант, хотя он мне и не нравится, – сказал магистр Клейнмор.
– Мне тоже не нравится, – поддержал своего магистра Ансельм Канвио, – но другого выхода нет! И если это не секрет, то все-таки поясните мне, как вам удалось так изменить свою внешность и ауру? – Вопрос ректора был обращен к девушке и девочке, так и оставшимся стоять у дверей.
– Если вы не возражаете, я отвечу. – Леди Рамана встала и подошла к девочкам. – Дело в том, что аура драклана намного больше, чем аура человека. Маг-человек просто не может ее всю охватить, поэтому он видит лишь ту грань, которую мы показываем.
В подтверждение своих слов Рамана изменила свою ауру, то же проделали и девочки, и теперь перед изумленными зрителями стояли совершенно другие люди, это притом, что ни Рамана, ни девочки не меняли свою внешность.
– А еще мы можем менять свою внешность… – На месте Раманы стояла совсем молоденькая девушка, лет семнадцати. Она засмеялась и ответила на вопрос графа Клари, который тот даже не успел задать: – Нет, граф, на изменение внешности наложены ограничения, я могу меняться, так сказать, в пределах себя. Вами притвориться я не смогу.
– А аура? Как много у нее граней? – спросил ректор академии.
– Я не проверяла, наверное, много, но тоже ограниченное количество, – пожала плечами леди Рамана.
– Ну а возраст, как вы можете становиться моложе? – спросила магистр Вилари.
– Мы не становимся моложе, – снова пожала плечами Рамана, – Листик такая на самом деле, как выглядит сейчас. Она просто хотела быть старше, поэтому она казалась всем такой, какой ее видели.
– Ну а Милисента? Она же росла на моих глазах, она стала взрослой девушкой! А теперь будто… – не нашелся, как закончить свою мысль, мэтр Фиранто.
– Милисента была человеком, потом ее инициировали. Поэтому ее самосознание не дает ей уйти к тому виду, какой соответствует возрасту драклана. Это ее предел, но такой она останется очень долго.
– Ага, – сказала Листик и показала сестре язык.
– И Листик тоже такой будет долго, – ехидно добавила Рамана.
– А я? – спросила Саманта.
– А ты – сорокапятилетняя человеческая женщина. Выглядеть молодой тебе позволяла магия, если ты прекратила бы омолаживающее магическое воздействие на себя, то стала бы выглядеть на свои сорок пять. Если не боишься, сними с себя чары, – продолжая ехидно улыбаться, сказала Рамана.
С сомнением на лице Саманта немного напряглась и зажмурилась, потом подбежала к зеркалу и глянула на свое отражение. Оттуда на нее смотрела восемнадцатилетняя девчонка.
– Какой кошмар, – всплеснула руками Саманта, но было видно, что она довольна. – Меня же никто теперь не узнает, министры перестанут слушаться!
– А ты им в глаз! – заявила Листик. – Сначала сразу всем, а потом каждому персонально!
– Теперь вам понятно, почему Листик так выглядит? – кивнула на девочку леди Ларнийская.
– Я тоже так хочу! – заявила Стэлла Вилари. – Покусайте меня, пожалуйста!
– К сожалению или к счастью, это через укус не передается, – развела руками Рамана и тут же грозно глянула на девочку. – Листик! Веди себя прилично!
Девочка вздохнула, видимо, она хотела что-то предложить для омоложения магистра Вилари, но тетя ее остановила, заподозрив какой-то подвох.
– Это все хорошо, но, для того чтоб Листик и Милисента смогли произвести агентурное внедрение, нужна максимально правдоподобная легенда, – вмешался магистр Клейнмор.
– Любая, даже очень хорошо продуманная, легенда имеет один изъян – она легенда. Все продумать и предусмотреть просто невозможно. То, что предложила Милана, просто гениально!
– Мы бедные сиротки, наш замок сгорел дотла… – начала старшая девочка плаксивым голосом.
– Совсем сгорел, так красиво горел! Прямо как фейерверк на праздник… – поддержала старшую младшая. Только она остановилась, чтобы набрать воздуха для следующей фразы, как вновь заговорила старшая:
– Все сгорело! Спасти ничего не успели! Осталось вот только то, что надето на нас…
– Столовое серебро, гардероб и мишка, я его спасла…
– Какое серебро? Какой мишка? – Ошарашенный магистр Клейнмор смотрел на девочек.
– Серебро столовое, вилки, ложки разные, тарелки… Но его надеть мы не смогли, оно ж не надевается! А мишка плюшевый, он так рычал и кусался…
– Вот поэтому мы теперь идем на юг, там у нас дядя, благородный граф. Мы же тоже благородные…
– Тетя, герцогиня, благородная…
– Стоп, стоп, стоп, – поднял руки магистр Клейнмор, – вы это называете легендой?! Это какой-то детский лепет! Просто бред…
– Именно, магистр, именно! – потирая руки, воскликнул граф Клари. – Дети пережили какую-то беду, остались совсем одни. Они идут к дальним родственникам, даже не совсем представляя, что это за родственники. Рассказывают свою историю каждый раз по-разному, при этом история обрастает новыми подробностями, это свойственно детям – фантазировать. Причем они сами верят в то, что выдумали. Вы поняли?
– Да, граф, такое мог предложить только очень коварный ум!
– Вы мне льстите, магистр! – улыбнулась Милисента, которая стала Миланой – легенду-то придумала она.
– Последний вопрос – почему вы выбрали благородное происхождение? – спросил магистр Клейнмор.
– У нас будет оружие, хорошее оружие. – С этими словами Милисента развернула сверток, который принесла с собой, и достала оттуда два клинка в наспинных ножнах и закрепила их у себя на спине. А пояс с двумя тяжелыми охотничьими ножами, извлеченный из того же свертка, передала сестре. Кивнув, продолжила: – И этим оружием мы хорошо владеем. При этом мы с сестрой очень молоды, то есть нас обучали с раннего детства, а это бывает только в дворянских семьях. То, что мы девочки, ни о чем не говорит, может, наши неизвестные родители хотели мальчиков и воспитывали нас соответственно, да мало ли может быть причин.
– Согласен, – кивнул магистр Клейнмор. – Когда вы думаете выступать?
– Сейчас, мы будем идти пешком, при этом нам надо появиться в Венисии на пару дней раньше Раманы и леди Стэллы. Мы пройдем порталом на правый берег Веньи, там сядем на какое-нибудь речное судно и спустимся до Венисии, там наймем малый корабль, что-то типа шхуны для каботажного плавания, и пойдем к драконьему архипелагу. С тетей Раманой, а следовательно, и с леди Стэллой будем держать постоянную связь.
– А не опасно ли будет идти к Венье из глубины территории Гринеи?
– Зато никто не заподозрит наше зелийское происхождение, – улыбнулась Милисента.
– В ночь выходить на Крионские болота? Не опасно ли? – задал вопрос придворный маг.
– Наоборот, никто не заметит, – снова улыбнулась Милисента.
– Если заметит, то только дикий зверь. А дикого зверя мы сами съедим! – заявила Листик.
– Удачи вам, девочки! – обняла сестер Саманта; за ней обняла племяшек и Рамана. Милисента сделала знак, отгоняющий прислужников врага Единого, и девочки шагнули в заклубившийся туман портала, возникший прямо посреди гостиной.
– И все-таки мне очень неспокойно! – произнес мэтр Фиранто.
Восходящее солнце осветило бескрайний лесной массив. Сквозь зеленые джунгли просвечивались синие ленточки речушек, а над ручейками переплетение ветвей образовывало сплошную крышу. Синими и зелеными проплешинами проступали озера и болота. Видны были только те болота, в топях которых не могли прорасти деревья. А те болота, где деревья росли, были вдвойне опаснее, зеленая трава лужайки, казавшейся такой надежной, могла обернуться топкой трясиной. Кроме трясины неосторожного путника подстерегали многочисленные хищные звери и не менее многочисленная и хищная нежить. Но люди здесь жили. Охотники, охотящиеся на зверей, ради их ценного меха и деликатесного мяса. Собиратели всевозможных растений, ценимых за целебные свойства. Редких цветов, которые обладали не только утонченной красотой, но и свойствами, позволяющими делать из них духи с изысканным ароматом. Даже простые земледельцы обосновывались здесь, мягкий климат и плодородная почва давали возможность собирать два урожая. Конечно, поля надо было огораживать крепкими заборами и защищать магией. Но здесь свой урожай можно защитить, а в обжитых областях посевы могли вытоптать кони охотящихся дворян, а в случае боевых действий погибал не только урожай, но и сама жизнь мирных земледельцев была под угрозой. Да, здесь было опасно, но к постоянной опасности можно привыкнуть, главное – не терять бдительности и принимать меры предосторожности.
