Бронислава Вонсович - Вендетта (СИ)
От окончательного добивания Роберто спас так вовремя принесенный обед. Юноша сделал вид, что он настолько поглощен наполнением собственного желудка, что все остальные вопросы волнуют его крайне мало.
— Нужно было все же уговорить Франческу с нами пообедать, — благодушно сказал он, доедая десерт. — А то на голодный желудок страдать хорошо, а вот думать — не очень. Давай возьмем ей парочку вот этих пирогов с ягодами? И у тебя будет лишний повод к ней зайти. Выведи ее прогуляться хотя бы. А я пока пойду к Бьянке и мешать вам не буду.
— Да как я к ней сейчас пойду? Она же из-за брата переживает, в смерти которого виноват я.
— Ты это брось, — твердо сказал Роберто. — В его смерти виноваты исключительно две эти дуры. И ты меня прости, конечно, но если вопрос стоял ты или он, я лично рад, что в живых остался ты.
— Но она так не думает.
— Главное, не дать ей в эти мысли полностью погрузиться, — авторитетно сказал Санторо-младший. — Ничего хорошего из этого точно не выйдет. Нужно сделать все, чтобы она прекратила постоянно вспоминать про мертвого брата.
— Но это получится, что я убиваю его второй раз, пытаясь заставить ее забыть.
— Да ничего подобного. Пусть она про него помнит. Но пусть эта память не мешает жить ни ей, ни тебе. Она ведь тоже к тебе тянется, я это еще в Алерпо заметил. Значит так. На сегодняшний вечер я беру билеты в театр. Пойдем вчетвером. Если она заупрямится, скажешь, что Бьянка считает неприличным идти только с мужчинами. Эх, жаль, что мы Франческе волосы вчера удлинили — такие вещи хорошо отвлекают, помнишь, как она обрадовалась. Да… Не ногти же ей отращивать теперь, в самом-то деле? Эффект не тот будет. Может, просто к парикмахеру сходите? Или платье новое купите? Думай, Винченцо, думай.
Глава 46
Франческа открыла дверь сразу. Как будто стояла рядом с ней в ожидании. Лицо у нее было несчастным, а покрасневшие глаза явно указывали на то, чем она занималась в одиночестве. Винченцо подумал, что не нужно было оставлять ее один на один с собственными мыслями.
— Я собиралась пройтись по городу, — сказала она. — Не могу больше здесь сидеть. Эти стены, они буквально давят на меня.
— Я хотел предложить тебе пройтись в Королевский парк, — сказал капитан, подавая руку жене. — Одно из самых красивых мест в Ровене. И думаю, гулять мы будем до самого позднего вечера.
— Почему до позднего? — удивленно спросила девушка.
— Видишь ли, мне неприятно об этом говорить, но предупредить я тебя просто обязан. Роберто решил заняться устройством нашей семейной жизни. Он полон планов и энтузиазма. А как он это делает, ты, наверно, уже успела заметить.
— Ну да, — фыркнула Франческа. — Он, скорее всего, скажет, что в моем возрасте просто неприлично быть не замужем, а мне так повезло — у меня уже и муж есть, да еще такой замечательный.
— Именно это он и планирует делать, — подтвердил Винченцо, обрадованный тем, что на лице девушки появилась улыбка. — А поскольку тебе придется терпеть меня еще некоторое время, то будет лучше держаться от Роберто подальше.
— А сейчас он где?
— Пошел к Бьянке. А на вечер он собирается брать билеты в театр.
— Наверно, в театр можно и сходить, — неуверенно сказала девушка. — Все же во время представления зрители обычно молчат, так что твой брат просто не успеет развернуть свою деятельность.
— А антракт? А дорога к театру и обратно? Ты явно недооцениваешь Роберто. Я вот помню, как перекашивалось лицо Изабеллы только при упоминании Ферранте, и совсем не хочу, чтобы ты так же реагировала на меня.
— Но ведь Изабелла вышла же замуж за капитана Ферранте? Значит, он ей все-таки нравился.
— Хм, — растерянно сказал Винченцо. — Все равно, скорее всего это всплывет во время расследования. Но я все же попрошу тебя об этом никому не рассказывать. Все же полковник Вальсекки — мой непосредственный командир. Дело в том, что Изабелла его приворожила. Энрике выпил чай с орочьим зельем, вот полковник и заставил ее выйти замуж.
— И зачем ей было его привораживать? — удивилась Франческа.
— А она и не собиралась. Помнишь тот день, когда она заваривала у нас чай? Ферранте выпил то, что предназначалось тебе. Она хотела приворожить тебя.
— Меня? Ой, мамочки! — девушка в ужасе уставилась на Винченцо. — Ужас какой! Я бы влюбилась в Изабеллу?
— Вот про это я ничего сказать не могу — не разбираюсь я в результатах применения орочьих зелий.
— Вот гадина! — с ненавистью сказала Франческа. — Брата моего ей мало было. Да таких в тюрьму пожизненно садить надо. Я вот все спросить хотела, а почему она не рассказала никому о том, что стала женой Беннардо?
— Думаю, она очень испугалась того, что случилось. Если бы всплыла информация об этом браке, ей пришлось бы отвечать на крайне неприятные для себя вопросы, а положительных сторон в своем браке она не видела. Ей же был важен не статус замужней женщины, а сам Беннардо.
— Жаль, что нельзя вызвать ее на дуэль и убить, — кровожадно сказала Франческа. — Или хотя бы дырок в ней наделать. Вот по ее вине у меня шрам есть, а она вообще никакой ответственности не несет.
— Думаю, отец позволял ей слишком много, вот она и привыкла делать то, что хочет, и получать то, на что взгляд упадет. Она совершенно не думает о последствиях своих поступков.
— Скорее ей просто все равно, как они отражаются на других, лишь бы она получила то, что хочет. И Лаура эта твоя такая же, — с неприкрытой ненавистью в голосе сказала Франческа.
— Она не моя. И, как ты помнишь, она вообще-то хотела меня убить.
— Лучше бы она сама убилась, крыса мерзкая. Это кем же надо быть, чтобы торговать своей страной? Хорошо бы, чтоб орки ее какой-нибудь тринадцатой женой сделали, если уж перед нашим судом она не предстанет.
Винченцо смотрел на распаляющуюся Франческу, и в душе его зажигался крохотный нежный огонек надежды. Ведь девушка теперь не его обвиняла в смерти брата, а двух этих подружек, для определения действий которых у него самого не было ни одного цензурного слова.
— Знаешь, Винченцо, — продолжила Франческа, даже не догадываясь, какие мысли она порождает в душе мужа, — я тебе очень благодарна за то, что с моего брата снято клеймо подлеца. К жизни это, конечно, его не вернет, — при этих словах она тихо вздохнула, — но хотя бы память его не будет грязной.
Винченцо сжал ее руку, пытаясь передать сочувствие, показать, что он рядом и готов помочь и поддержать. Франческа руку не отдернула, но и взгляд на него не подняла. Так они и шли, молча, но очень близко к друг другу, очень обостренно чувствуя присутствие второго. И Франческе первый раз подумалось, что ведь она тоже не сможет без него, и как же теперь ей жить, когда душа и сердце принадлежат тому, кто явился причиной смерти Беннардо? А ведь между ними стояла не только смерть брата, но и многолетняя семейная вражда…
Королевский парк действительно был очень красив. Работа садовников при поддержке магов позволяла выращивать вместе растения, которые в естественных условиях никогда бы не росли вместе — у них были совершенно разные требования. Но как же интересно смотрелся практически безлиственный куст из пустыни, обвитый лианой с цветами, похожими на яркие звездочки. Поражало огромное количество цветущих растений. Воздух был буквально напоен сладким ароматом, но не приторным, как духи Бьянки, а очень нежным, наполненным солнцем, радостью жизни и счастьем. Франческа сама не заметила, как в ее душу вошел покой, и перестало дергать шрам на сердце в память о брате. Винченцо уговорил ее посидеть в кафе под открытым воздухом. И там был такой изумительно вкусный грушевый десерт, что, хотя девушке после разговора со следователем казалось, что она ничего не сможет в себя впихнуть, в креманке очень быстро ничего не осталось.
В театр они все-таки решили пойти. Франческа сказала, что не стоит расстраивать Роберто, у него и так в последнее время одни огорчения. А вдруг Бьянка действительно не пойдет туда только с ним? Санторо-младший взял билеты на легкую музыкальную комедию, позволившую забыть на время все проблемы и огорчения. Его новая девушка, видимо, прошлый раз истратила все запасы духов, а новые еще не купила, так что с ее стороны не было никакого намека на очередную газовую атаку. А главное, она так успешно отвлекала своего кавалера, что тот и упомянул-то про выдающиеся достоинства своего брата всего раз десять. Франческу это совершенно не злило, чего так опасался Винченцо, она воспринимала все это исключительно как продолжение спектакля. И неважно, что Роберто не был профессиональным актером, развлекать компанию у него получалось просто отлично.
