Высшее образование для сироты, или родственники прилагаются - Вересень Мария
— Так, — подтвердила я.
— Вот! — радостно вскрикнула подруга. — А этот хорек намекает, что ему надо выйти!
Я подвела к подруге своего найденыша.
— Говорят, что это малопосещаемое место, а тут просто толпы народа! И народ-то какой-то невоспитанный! Настойку всю выпил новый Лейин ухажер, сортиром пользоваться не умеют! — Я понизила голос до шепота. — А еще непотребствами всякими занимаются, видела парочку, просто душили друг друга в объятиях! И это все на кладбище!
— Стало быть, для этого и нужен хранитель! — обрадовалась Алия, выпуская бороду господина. — А то все пугали — покойники, покойники! Да покойники — самые спокойные люди! Правда? — обратилась она к спине улепетывающего бородача.
— Я тебе тут копье нашла, — похвасталась я, — только вот какая загвоздка, оно в этом милом парне застряло. — Я хлопнула бледного юношу по плечу.
Алия потерла руки, поцокала языком, оценивая размеры копья, и сказала:
— Ну-с, будем вытаскивать!
Парень вздрогнул, попытался бежать, но мы ухватились за копье и стали тянуть на себя, пытаясь оттолкнуться от груди незнакомца ногами. Тот извивался, как стрекоза на булавке. Внезапно тишину кладбища разорвал жуткий вой. От неожиданности мы выпустили кол, чем парень не замедлил воспользоваться и сбежал, оставив нас в одиночестве.
Пробуждение было ужасным. Потолок навалился на виски, все тело болело, будто его всю ночь пинали, во рту поселился запах гнилого болотца. Стараясь ни в коем случае не делать резких движений, я приподнялась и огляделась. Алия с мокрым полотенцем на голове сидела, вытянув ноги, в кресле и хмуро смотрела на меня:
— Очухалась?
Я поворочала глазами, почесала нос и, игнорируя ее вопрос, попросила:
— Пить. — В руки мне тут же ткнулся холодный стакан. Я залпом выпила и снова легла, прислушиваясь, как вода стекает в желудок. — Сколько времени? — спросила я.
— Шесть утра, — бодро ответила Лейя, которая выглядела вполне свеженькой.
— Завидую тебе.
— Не завидуй, — отозвалась Алия, с трудом поднимаясь на ноги. — Она всю ночь у ведра провела, вот и протрезвела раньше.
Лейя фыркнула, выхватила у меня стакан и убежала на кухню.
— Верея, вставай, — приказала Алия. — Нужно осмотреть кладбище и привести все в порядок, а то вдруг проверяющий придет.
Я встала на мелко подрагивающие ножки и заковыляла к двери, силясь вспомнить, чем же все вчера закончилось.
На кладбище было тихо и на первый взгляд вроде бы все в порядке. У могилы упыря мы остановились, рассматривая отпечатки грязных пальцев на древесине кола.
— Бедный упырь, он нас теперь за версту обходить будет, — сказала я и обернулась к Алие. Лейя с уважением посмотрела на нас. Мы тем временем двинулись дальше. — Здесь кто-то рылся! — Я ткнула пальцем в следующую могилу. — Какая-то тварь хотела утащить младенца!
— Не ори! — Алия схватилась за виски. — Это ты сама и рылась. Забыла, что ли?
Я опешила, а память услужливо подсунула картинку: я остервенело разрываю руками могилу и разгневанно кричу:
— Если ты сейчас же не замолчишь, я достану тебя и нашлепаю по маленькой розовой попе!
Я молча стала приводить могилу в порядок, Алия и Лейя помогали.
— Несчастный ребеночек испугался и замолчал. — Лейя укоризненно покачала головой. — У него всего-навсего снова стянули соску.
— Новую купим, — буркнула Алия, поднимаясь и отряхивая колени. Мы покружились на месте, осматривая другие могилы, но не обнаружили больше никаких следов бурно проведенной ночи и направились к распахнутым воротам.
— Интересно, почему ворота не закрываются? — спросила я. Алия пожала плечами, а Лейя тут же подбежала и толкнула створки, те с легкостью поддались, ворота с негромким скрипом закрылись.
— Мы тянули не в ту сторону, — мрачно подтвердила мои опасения Алия.
— Это от нас нужно охранять кладбище, — сказала я.
— Зато ночь прошла, а мы живы и даже не боялись, — радостно закончила Лейя.
Когда мы возвращались к дому, Лейя бросила взгляд на будку в конце дорожки и попросила:
— Девочки, поаккуратнее в туалете, мне утром пришлось его отмывать. А это противно.
— Хорошо, — сказала я, решив не говорить впечатлительной Лейе о покойнике, который ночами ищет золото в нужниках.
— А еще, пока вы упырей гоняли, — продолжила Лейя, — приходил под окна какой-то старик, я, говорит, жрец Хорса, буду тебя, нечисть, изгонять. — Мавка хихикнула.
— А ты?
— А че я? — Лейя захлопала глазками. — Мужику, который в гостях сидел, говорю, милый, прогони его, он мне мучиться с похмелья мешает.
— И что дальше?
— Откуда же я знаю! Больше я их обоих не видела. Да и надоел он мне, ни ласкового слова девушке сказать, ни песню спеть.
За соской пришлось идти в деревню. Лейя с радостью согласилась прогуляться и теперь выплясывала впереди нас на пыльной дороге. Я и Алия, мучимые головной болью, с завистью смотрели на беззаботные мавкины подскоки.
Деревня Малые Упыри действительно была небольшой, три десятка аккуратных домиков. У самого крайнего стояла знакомая пегая кобыла, запряженная в телегу. Вскоре показался и хозяин лошади. Он увидел нас и, усмехаясь в усы, подошел:
— Ну каково быть хранительницами?
— Жить можно, — отозвалась я, дергая Лейю, которая вознамерилась погладить лошадь по боку.
— Я на хутор собрался, брат у меня там, могу прокатить туда и обратно. У брата пасека, он вас медом угостит.
Лейя радостно закинула ногу на телегу, но Алия стянула ее за платье обратно:
— Нет, у нас дела.
— Эй, Пелагея! — зычно гаркнул мужик, я от неожиданности присела, а Алия снова схватилась за голову. — Принеси-ка хранительницам чего-нибудь съестного! Ну и какие у вас дела? — поинтересовался он, поудобнее устраиваясь на телеге.
— Нам соску надо, — простодушно ответила Лейя. Алия ткнула ее в спину и украдкой показала кулак. Мужик нахмурился и спросил:
— Что, опять стащили?
— Ага, — кивнули мы, понимая, что хитрить нечего.
Пелагея вынесла нам кувшин молока, чашку сметаны, да еще и пирожков с капустой.
— Идите-ка к Осипу в лавку, у него там всякого барахла полно, может, и соска есть. Да только не вздумайте ему сказать, что для чертова младенца, — посоветовал мужик и объяснил, как пройти к лавке, а затем, понизив голос, произнес: — А настойка на чернике слишком сильна для таких молоденьких девушек. — И стегнул кобылу.
— От нас, наверное, пахнет невкусно, — пригорюнилась Лейя. Хотя перед тем как идти в деревню, мы с час плескались под умывальником, пытаясь привести себя в человеческий вид.
— Нормально от нас пахнет, — отмахнулась Алия. — Просто мужик выпивку чует, прям как собака! Особенно дармовую.
Мы постояли, глядя ему вслед, а затем вгрызлись в пироги и отправились искать лавку, пиная друг другу камушек.
В лавке действительно было много барахла, но вот с соской нас ждала неудача.
— Нет у меня пустышки, — сказал продавец, с интересом поглядывая на Лейю, которая рылась в выставленном товаре, хмыкая себе под нос. — Но, может, у тетки Матрены есть. У ней что ни год — по ребенку прибывает.
— А где эта тетка Матрена? — спросила Алия, пытаясь оттеснить к двери раскрасневшуюся Лейю, набравшую кучу ленточек, бус и ярких гребешков.
— Она жена старосты, самый большой дом у них.
Лейя с разочарованным вздохом оставила себе только зеленые бусики, расплатилась, и мы вытолкали ее на улицу.
— Скорей всего, этот дом, — махнула я недоеденным пирожком в сторону добротной большой избы.
Тетка Матрена развешивала на веревке во дворе постиранные детские вещи. Увидев нас, заулыбалась и, вытирая руки о фартук, вперевалочку двинулась к нам.
— Что понадобилось хранительницам? — поинтересовалась она, утирая со лба пот. — Мужа нет дома, только к вечеру будет, но я ему передам, что нужно.
— Да мы, собственно, к вам, — заговорила я. — Нам подсказали, что у вас, возможно, найдется детская соска.
