Ольга Куно - Записки фаворитки Его Высочества
– Можно и так, но это неудобно, – повел плечом Рауль.
– Неудобно в смысле неуважения к покойнику?
– Неудобно в смысле висельника, раскачивающегося в петле. Можно промахнуться.
– Подожди, ты же не хочешь сказать, что я должна буду лично его кастрировать? – испугалась я.
– Только если это доставит тебе удовольствие.
Судя по тону, которым были произнесены эти слова, принц не прочь самолично подавать мне инструменты.
– Э… у меня совсем нет опыта. А первый блин, как известно, комом.
– Лиха беда начало, – обнадежил Рауль. – Вот и потренируешься.
Юджин и Джон следили за нашей дискуссией, раскрыв рты.
– Боюсь оплошать перед публикой, – призналась я. – Может, дашь мне сначала пару человек для тренировки?
– Хоть десять, – щедро пообещал Рауль, запрыгивая в седло.
– Нет, десять – это перебор, – решила я. – Я не настолько безрукая. Двоих будет вполне достаточно.
Юджин и Джон поспешно вскочили на лошадей и приготовились двигаться так быстро, как только потребуется.
– Думаешь, у нас есть еще шанс нагнать Вилстона? – с сомнением спросила я, следуя их примеру.
– Есть. – Рауль тронул поводья. – Он думает, что спешить ему некуда. К тому же не забывай, что Вилстон объявлен в розыск. У городской стражи на его счет весьма четкие указания. У охраны на воротах дворца – тем более. Даже если он сразу же начнет размахивать своей бумажкой направо и налево, какое-то время будет царить неразбериха. А время – это именно то, что нам сейчас нужно.
Он пришпорил коня. Мне для того чтобы пустить Лану в галоп, шпоры не требовались. Следуя за Раулем по пустой дороге в направлении переправы, я еще не знала, что принца на белом коне больше в моей жизни никогда не будет.
Рауль оказался прав: мы нагнали Вилстона у дворцовых ворот. Должно быть, он препирался с охраной достаточно давно, поскольку вокруг успело собраться немало зрителей. Были тут и Колтон, вызванный на место в качестве начальства, и пара дополнительных стражников на случай, если потребуется подкрепление, и слуги, вероятнее всего просто проходившие мимо и решившие поглазеть на необычное зрелище. Подоспел также кое-кто из придворных.
К тому моменту, когда мы придержали коней возле самых ворот, спор разгорелся жаркий. Присутствующие разделились на два неравных лагеря: одни поддерживали Вилстона, и вправду размахивавшего документом об отречении; другие, пока в большинстве, утверждали, что приказ есть приказ и он останется в действии до тех пор, пока не будет отменен самим принцем. А согласно этому приказу Вилстона следовало незамедлительно препроводить в темницу.
– Ваше высочество! – воскликнул Колтон, первым заметивший появление Рауля. – Не могли бы вы уделить нам несколько минут?
– А что, разве есть необходимость в моем вмешательстве? – удивился Рауль, будто и не скакал сюда два часа кряду только ради того, чтобы своевременно вмешаться. – Вы хотите, чтобы я помог палачу правильно завязать петлю?
– Никак нет, ваше высочество. – Понимание юмора явно не входило в компетенцию начальника стражи; впрочем, может, оно и правильно. – Возникли несколько необычные обстоятельства. Боюсь, что самим нам не разобраться. Господин Вилстон утверждает…
Колтон замолчал, не рискуя вслух произнести при Рауле то, что утверждает Вилстон. Он повернулся к Гектору, ожидая, что тот все объяснит сам, но последний не сразу оказался готов говорить. Вилстон застыл на месте, пожирая Рауля немигающим взглядом.
– Что ты на меня смотришь, как на привидение, Гектор? – осведомился Рауль. – Видишь, ты напрасно смеялся над Мелиндой. Призраки существуют. И даже приходят за некоторыми грешниками, дабы удостовериться, что тех настигнет возмездие.
– Призрак ты или нет, это уже не имеет никакого значения, – хрипло проговорил Вилстон. Прокашлявшись, он продолжал, все более уверенно: – У тебя больше нет никакой власти. По сути, ты теперь никто. И твои указы не имеют силы.
Собравшиеся у ворот люди с жадностью ловили каждое произносимое слово, осознавая, что, возможно, присутствуют сейчас при историческом событии. Время от времени с разных сторон начинали слышаться выкрики; люди пытались вмешаться в диалог или просто спорили между собой. Тогда иные зрители принимались, в свою очередь, шикать на тех, кто мешал им слушать. Ясное дело, тишине не способствовало ни то, ни другое.
Краем глаза я заметила Мейбл, с трудом пробравшуюся сквозь толпу и остановившуюся теперь рядом с Юджином. Меня удивил и одновременно обрадовал тот факт, что при этом она положила руку ему на локоть.
– С чего это ты так решил? – осведомился Рауль.
– С того, что несколько часов назад ты отрекся от престола! – во всеуслышание объявил Вилстон.
Эти слова были встречены почти гробовым молчанием, которое, впрочем, скоро взорвалось по меньшей мере дюжиной зазвучавших одновременно голосов.
– Придет же тебе в голову, – хмыкнул Рауль.
Вилстон подозрительно посмотрел на принца. Вызов в его взгляде сменился неуверенностью. Гектор поспешно развернул документ, который ни на мгновение не выпускал из рук, и уставился на текст, словно боялся, что тот вот-вот исчезнет с листа не то по волшебству, не то благодаря каким-нибудь особенным свойствам чернил. Но ничего подобного не происходило. Текст оставался на месте. Не понимая, в чем подвох, Вилстон поднял взгляд на Рауля. Тот как ни в чем не бывало поглаживал по холке своего коня. Вновь сконцентрировавшись на документе, Вилстон принялся сбивчиво читать:
– «Я, Рауль… внук Эдварда… клянусь… не стану вступать в право наследования престола и не буду коронован… Одиннадцатое октября… сорок минут после полуночи». Все сказано вполне однозначно. – В его голос вновь вернулась прежняя уверенность. – Документ подписан тобой лично в моем присутствии.
– Конечно, – даже не попытался спорить Рауль. – Отчего мне было его не подписать?
– Значит, ты признаешь, что отрекся от трона, – констатировал Вилстон, обращаясь в первую очередь к собравшимся и только во вторую – к бывшему принцу.
– Разумеется, нет, – возразил Рауль. – Я всего лишь пообещал, что не стану проходить обряд коронации.
– Это одно и то же, – поморщился Вилстон.
– Отнюдь. Никто не проходит коронацию дважды. А я уже был коронован вчера вечером. И, стало быть, вчера же вступил в права наследования. Делать все это вторично мне ни к чему, что и подтверждается данным документом.
По толпе пробежала волна громкого шепота. Колтон первым опустился на колени. Сначала его примеру последовали Юджин, Джон и дежурившие у ворот стражники, затем – все остальные, включая меня. Но не включая Вилстона.
– Это ложь, – покачал головой он, взволнованный, но все еще уверенный в своей правоте. Однако снова замолчал, осознав, что выбрал неудачный момент для разоблачения.
– Встаньте! – громко сказал Рауль, выдержав соответствующую случаю паузу, но и не затягивая.
Гробовая тишина сменилась шорохом, шелестом платьев и легким покашливанием. Вилстон решил, что теперь настало время взять быка за рога.
– Ты лжешь! – повторил он. – Коронация никак не могла состояться вчера.
– Никто не имеет права обвинять короля во лжи! – с угрозой в голосе объявил Колтон.
– Только если он действительно король, – возразил Вилстон.
– Резонно, – неожиданно согласился Рауль. – Но с этим легко разобраться раз и навсегда. Ваше преосвященство! Не могли бы вы разрешить наш спор?
Придворные расступились, пропуская вперед невысокого, очень пожилого человека, темно-алые с золотым шитьем одежды которого выдавали в нем архиепископа.
– Ваше преосвященство? – нахмурился Вилстон. – Как вы здесь оказались?
Было очевидно, что он раздосадован появлением на стороне Рауля столь весомого подкрепления. И тем не менее был по-прежнему убежден в собственной правоте.
– Как и многие другие, прибыл на коронацию, – с мягкой улыбкой ответил архиепископ.
– Но, насколько мне известно, вы страдали от сильного недуга? – ненавязчиво напомнил Вилстон.
– Пришлось поправиться по такому случаю.
Улыбка, игравшая на устах священнослужителя, показалась мне ироничной.
– Я чрезвычайно счастлив это слышать, – заверил Вилстон без особого счастья в голосе. – Однако коронация должна была состояться сегодня.
– Истинно так, сын мой. Я приехал на день раньше, дабы подготовиться к столь ответственной церемонии. Но в силу некоторых обстоятельств церемония была перенесена на более ранний срок. Поэтому я должен подтвердить при присутствующих здесь свидетелях: вчера вечером раб божий Рауль был коронован мною в дворцовой часовне.
– У тебя есть еще вопросы, Гектор? – осведомился Рауль. – Или, может быть, ты считаешь данного свидетеля недостаточно надежным?
– При всем моем уважении к его преосвященству я вынужден отметить, что с данной коронацией, пусть даже она и имела место, есть одна небольшая проблема, – развел руками Вилстон. – Король Эдвард Пятый, наш предыдущий монарх, скончался одиннадцатого числа месяца сентября. Тридцатидневный траур истек лишь сегодня. Стало быть, церемония коронации, совершенная на день раньше, десятого октября, не является действительной.
