Невеста Хозяина Бури (СИ) - Тирс Зена
— Я тебе помогу, — перехватила бинты и откинула их в сторону. — Исцелю плетением!
А целомудренный или нет брак обсудим после! Через пару минут.
Я пересела за спину Вильгельма и провела пальцами по его плечу и спине, обводя края раны. Дракон вздрогнул от прикосновения.
От боли или от близости?
Рана на глазах затягивалась, кровь испарялась с кожи, и через мгновение не осталось и следа. Я вылечила своего Дракона.
Не удержавшись, прильнула губами к загорелым мускулам плеча.
— Что ты делаешь? — глухо отозвался Вильгельм, перехватив моё запястье, и притянул меня себе на колени.
— Я хочу быть твоей, — прошептала я. — Хочу родить малыша — вот моя мечта! — обняла хмурое лицо мужчины дрожащими пальчиками и прошептала сокровенно: — Хочу, чтобы мы были вместе — и за это я готова отдать любой дар на свете и даже жизнь, как отдал ты, когда призвал меня к себе.
Вильгельм склонился к моему лицу и нежно коснулся губ. Оторвался на миг и поглядел, будто оценивая мою решимость. Я тепло улыбнулась и засияла от разбуженного внутри торжества.
Наша близость состоится. Он — мой, а я — его. И ничто больше нам не помешает.
Вильгельм снова поцеловал, ворвавшись в мой рот страстным напором, и опрокинул меня на спину, на плащ, который оставил лорд Кевин.
Архимаг, он всё знал! — усмехнулась я мысленно и отвела в сторону полы плаща, прикрывающие сильное тело моего Дракона.
Вильгельм навис сверху, оперевшись на руки. Больше не обходительный, а жаждущий, голодный, алчный. Поцелуи обжигающим клеймом ложились на шею, плечи, оставляя после себя тягучую жажду почувствовать снова его губы.
Мокрое платье с треском разлетелось по швам. Россыпь хрусталин зазвенела по каменному полу, и я осталась лишь в тонкой кружевной тряпочке, едва прикрывавшей грудь. Зачем на меня надели эту вещицу, ведь она ничего совсем не держала и не прикрывала?
Вильгельм протяжно зарычал. Накрыл моё хрупкое тело своим горячим, сильным, поцеловал соски через нежную ткань и сжал горячей ладонью полукружие, срывая остатки платья.
Раздвинув мои робко сведённые колени, Дракон положил мои ноги себе на плечи, оглаживая и целуя покрывшуюся мурашками кожу. Холодный воздух пещеры и жар дыхания любимого мужчины будоражили и заставляли кровь бурлить.
Сердце билось, как бешеное, и дыхание срывалось от каждого прикосновения его губ.
— Юленька, душа моя… — хрипло прошептал Дракон, ведя ладонями по тоненькой талии вверх. Обхватил грудь и сжал до стона.
Я выгнулась навстречу, и Вильгельм вошёл в меня. Проник глубоко, разорвав плоть одним сильным толчком.
Я вскрикнула, ощутив мощную, сладостную пульсацию магии, которая билась в нас обоих и тянулась навстречу, сплетая наши тела и наши души.
Дракон застыл, нависая надо мной и давая возможность привыкнуть к себе и своей силе, льющейся огненным потоком в мои вены. Кожу приятно закололо Драконьей магией, как во время урока в саду.
Сладостное томление переполняло, и я застонала от наслаждения. Провела кончиками пальцев по спине Вильгельма, очерчивая каждую его натянутую, как тетива, мышцу. Хотела его ласк, основательных, даже грубых, ненасытных, и с громким стоном притянула на себя.
— Люби меня, — выгнулась в судороге, чувствуя в себе его твёрдую плоть, и прижалась лбом к его напряжённому телу.
Сильный толчок опрокинул меня на ложе.
Ещё одним он вошёл глубже. Хотя куда уже глубже!
— А-а-а!
Вильгельм врывался в меня, словно голодный зверь, утоляющий свою страсть. Ещё и ещё.
Наши пальцы сплелись. Рваное дыхание: моё и его, будоражило, вконец лишая разума.
Мы отдались вечному танцу жизни под музыку наших сердец и жаркого дыхания.
Магия слилась, даруя невероятное любовное наслаждение. Мы соединились не только плотью, но и магически. По телу бурно растекалась сила, а в животе взвилась спираль, готовая сорваться.
Мой стон. Крик.
Но не боли, нет, а любви! Всепоглощающей, накрывшей с головой, словно взрыв чистого счастья.
В животе что-то оглушительно хлопнуло, разлетелось осколками многолетней скорлупы. И, даруя неземное наслаждение, магия, запечатанная глубоко внутри, вырвалась наружу.
Синее, мерцающее волшебной дымкой марево окутало нас с Вильгельмом, и Дракон удивлённо обвёл меня взглядом.
Чудеса на этом не закончились.
По коже побежали маленькие смешные молнии, похожие на живых змеек, — магия бури, моя собственная, сокрытая во мне долгие годы.
— Саэни, — сокровенно произнёс Вильгельм, поднимаясь надо мной и без отрыва глядя в глаза.
79
Вильгельм сжал и расслабил пальцы с недоумевающим видом. По его предплечью расползались серебристые узоры — тоги.
— Я чувствую, моя жизненная сила возвращается, — проговорил он, переведя взгляд на меня и моих шаловливых змеек-молний, гуляющих по оголённой коже, перебирающихся на тело Дракона и ласкающих его. — Я вновь слышу глас истинности… Ты моя истинная пара, Юленька! Я чувствую это всем своим существом. Я не сомневался!
Дракон поглядел на меня лазурной синевой взгляда и поднёс к губам кончики моих пальцев, даря невесомый ласковый поцелуй.
Дыхание перехватило. Сладкая дрожь галопом пронеслась по телу. Я привстала и обняла своего Дракона за шею.
Уже точно своего.
Мы упали на расстеленный плащ. Вильгельм привлёк меня к себе на грудь, на которой тоже распустились переливающиеся узоры, и заключил в бережное объятие: обнажённый, нежный, близкий и очень-очень счастливый.
— И ты больше не проклят? Не умираешь? — тревожно прошептала я, лаская шёлковые волоски на его бугристом животе.
— Я полностью исцелён, душа моя. Мы проживём с тобой долгую счастливую жизнь.
Я прижалась к Вильгельму, задыхаясь от счастья, одурманенная волшебным запахом грозы, ставшим нашим общим, и поглядела на сплетение наших рук. На Вильгельме сияли серебристые узоры, а моя кожа оставалась безупречно чистой.
— На мне нет тогов, не ошибся ли ты? — закусив губу, прошептала я.
Дракон крепче, по-хозяйски затянул брачный браслет на моём запястье и хмыкнул:
— Не ошибся.
Последовал задумчивый вздох.
— Расскажи-ка лучше, Юленька, про свою бабу Миру, — проговорил Дракон, закинув руку за голову. — Говоришь, она предсказала, что я за тобой приду?
— Угу, — кивнула я.
— Сдаётся мне, бабуля не простая соседка, а твоя тётка магиня Мирабелла.
— Но она же старушка, какая же она магиня?
— На Земле магические сосуды иссушаются и схлопываются. Земной возраст воспринимается тяжёлее, Мирабелле ведь было за восемьдесят, когда она принялась тебя нянчить. Здесь, в наполненном магической силой мире, она выглядела молодо, а Земной мир мог сильно её ослабить. Уверен, стоит наведаться к ней и расспросить, что она сделала с твоими тогами! Но попозже, а пока…
Дракон решительно поцеловал мою кисть, плечо, переложил мои руки себе на плечи и навис надо мной.
— А пока я буду тебя любить.
Все тревоги остались позади, рассыпались пеплом, осели туманом над горами, далеко-далеко отсюда. И мы с Драконом сгорали от страсти.
Вернулись в Менхейм мы лишь глубокой ночью. Но в замке гремел победный пир, в саду пускали фейерверки, а анфилады полнились захмелевшими воинами.
— Его Величество вернулся! — объявил Кевин, первым узнав нас в толпе гостей, и поднял кубок. — С супругой!
Архимаг обвёл взглядом мою руку в браслете и засмотрелся на молнии-змейки, которые порхали вокруг моего закутанного в плащ тела, образуя ауру волшебной красоты. Я вся светилась, как ёлка в гирляндах.
— С грозовой супругой! Император обрёл саэни! Да здравствует леди Элисмарра! — провозгласил архимаг Кевин.
Моя мама счастливо ахнула, приложив руки к подбородку и воздела руки к небу:
— Спасибо, спасибо, Великий Йормегон, что моя дочка улыбается!
Мама Вильгельма вышла навстречу и окинула нас счастливым взглядом:
— Слава богам, наконец вернулись, дети!
