Очень Страшный Властелин. Том II (СИ) - Лемор
…вот менее смелый и более адекватный запёрся в квартире, ожидая, когда возможная буря пройдёт…
…вот молодая мать буквально закрылась в туалете, вслушиваясь в каждый звук…
Ещё, ещё, ещё, ещё…
Мысленно ухватился за их разумы, начав быстро их вырубать, после чего таким же образом подтирать память, возвращая в квартиры тела. По факту, в одно мгновение практически весь дом получил кратковременную амнезию, что обязательно привлечёт внимание, тут без вариантов, но зацепок ко мне не должно быть и близко.
Дай, собственно, архидемоны, чтобы такие вспышки энергии остались незамеченными. После того как узнал некие подробности ситуации вокруг, лишний раз палиться как-то не хочется.
Закончив работу, перевёл своё внимание на квартиру, где застыли как вкопанные ужасы, ощутив всю энергию, что только что вокруг прошла мимо и буквально сквозь них.
— Изменим местность, — осмотрев их, решил, ухватившись вновь за пространство, а вместе с этим и за тех, кто в нём был.
Стоило мне это сделать, выгнул реальность словно лист, сцепив две точки в пространстве, умудрившись дотянуться до нужной позиции, после чего разом нас всех протолкнул за пределы города, в какую-то лесную полосу, где иногда гуляю по городу. Из-за этого все люди попадали, кого-то буквально вырвало, некоторые ужасы забились в конвульсиях, попытавшись зарычать и издать другого рода звуки, но я им всем этого не позволил, сцепив своей силой. Доминатор, блин.
Подошёл к лежавшему на земле ужасу, что пытался прийти в себя, после чего наступил ногой на голову.
— И как это понимать?
Ужас сжался.
— Н-нам нужна помощь, — задрожал мужик. Наверное. Выглядит, во всяком случае, как «он». — Мы не хотели приходить раньше времени, н-но у нас не было выбора…
— Что случилось? — окончательно испортилось настроение у меня.
Лицо ужаса перекосило.
— Волю Основательницы посмели нарушить… — вцепился когтями в землю ужас. — Нарушить предназначение…
— Конкретнее, — придавил я голову ужаса ногой.
— Я…
Ужас уже думал заговорить, но тут реальность дрогнула. Я повернул голову, увидев появление вполне себе живого человека: в строгой, чёрной одежде, с ничем не примечательной внешностью, короткостриженый кареглазый шатен с безумным, фанатичным взглядом.
— Я сле…
Он уже думал что-то там сказать, но получил энергетического леща. Мужика тут же вырубило — без шансов. Обойдусь без пафосных представлений, медленного раскрытия подноготной и прочего дерьма.
— Сам узнаю, — проигнорировав охреневший взгляд культистов, подошёл к застывшему в воздухе телу, соприкоснувшись с его разумом.
Ознакомившись с его памятью, моё лицо стало слегка грустным, даже обиженным.
Да ну блин.
— Ну вот, — обиженно пробормотал я. — Попались светлому божку они, а разгребать мне…
Перун. На кусок моего культа, всё это время приглядывавшим за мной, вышел славянский бог, из-за чего им экстренно пришлось форсировать любые возможные планы и пойти ко мне на поклон раньше какого-то срока — настолько глубоко в память не погружался, не знаю.
Что сказать?
…эх.
Глава 35
— Ну и как до этого докатилось? — сидя на диване, поинтересовался у Лёшеньки.
Лёшенька — это тот самый пафосно появившийся в самом конце представления мужик в чёрном костюме. Он является предводителем одной из ветвей моего культа, которая следила за мной, на самом деле, очень долгое время.
Думая об этом, непроизвольно вновь дал энергетической щелбан мужику по лбу, из-за чего он бы упал, если бы и так не стоял на коленях, словно искренний верующий, решивший пропове…
Ах да.
— Что именно, мой Бог? — попытался говорить спокойно Лёшенька.
Суровый с виду дядька пялился на меня откровенно безумным, фанатичным взглядом, словно фанатка одной в будущем до абсурда известной корейской группы на своего кумира, из-за чего мне дополнительно хотелось стукнуть его по лбу. Как будто этого было мало, они меня ещё и в место интересное привели — какой-то заброшенный храм на отшибе города, спрятанный, Чертила немилостивый, в отдельной, словно отрезанной от остального мира, области пространства, где, мать твою, был зал, по центру которого стоял…
Диван. Диван, на котором я сейчас сидел. Чёрный, удобный, кожанный — одним словом, просто шикарный. Моя тёмная душонка, как бы ей хотелось не признавать заслуги сталкеров абсурдного уровня, просто не могла отрицать некие… заслуги подчинённых, ага. В остальном же — почти обычная церковь с иконами рогатой чёрной жижи с широкой, нагло улыбающейся рожей (эдакий загадочный молодой чело… рогатый хрен); много свечей, которые Лёшенька, стоило нам зайти в храм, кажется, имени меня, зажёг словом; витраж, на котором были изображены иллюстрации, судя по всему, меня и Иулии, где в небе возвышался я, чуть ниже была изображена в балахоне девушка на каком-то выступе с поднятыми руками, а внизу, стоя на коленях, — и не только, — превозносили меня (а может и мою жрицу) как люди, так и ужасы.
Как дополнительная деталь — у меня была широко открыта пасть, направленная словно на весь мир.
Если честно, смотря на весь этот пафос, хочется укутаться в одеялко и просто забыть этот кошмар. Позорище же. Наверное, испытывай я проблемы с самооценкой, то она бы взлетела в космос, однако… Кхм, как бы сказать.
Витенька и так себя любит достаточно, чтобы это не нужно было компенсировать любовью других людей, а уж тем более таким пафосом. Конечно же, любовь родителей — пункт отдельный, но это другое. Опуская же ребячество, если я имею какое-то отношение к этому фарсу, то мне стыдно.
Был молод, глуп. Надеюсь, вот это вот всё нужно самим культистам для осознания их крутости и важности, а то я уже не знаю, если честно. Чем больше узнаю о своём прошлом — тем больше мне хочется вернуться в это самое прошлое и ударить себя же по лицу.
Рога почему не убрал, ирод? Имечко зачем такое пафосное взял? «Мрак», ха! Отсылка к плану на русском, м-да. Теперь этот витраж, иконы, церковь в отдельной складке пространства, блин. Серьёзно, я очень надеюсь, что последние пункты не имеют ко мне никакого отношения. Даже косвенного.
— Общую картину я уже представляю, — устало вздохнул, развалившись на диване. Достал из внутреннего мира Питта — душа уже уставать начала, да и нужна небольшая ментальная разрядка — пёсика поглажу, пусть он и тёмный божок. Чай, не русалку же звать. По крайней мере, не при свидетелях — я за, так сказать, классические отношения. Кхе-кхе, почти. — Но подробности — нет.
Наверное, в ночной церкви, на чёрном диване, находившемся на небольшом уступе с лесенкой, гладя чёрную собаку с пофигистичным, немного усталым, осознанным взглядом, я выглядел довольно внушительно.
Нет.
— Мы должны были выйти к вам позже, — вздохнул Лёшенька, опустив голову. Он стал выглядеть настолько грустным, что у меня даже была уверенность в том, что, стоит ему дать волю и Лёшенька повесится. Пока его сдерживает лишь «долг».
Который, кажется, трещит по швам. Создавалось впечатление, что он сейчас совершит харакири. Норочка бы оценила. Терпеть не могу таких фанатиков, если честно. Насколько я помню, это моей жрице такие нравились всегда — такой культ и создала, в общем-то.
— Это я уже понял. Что конкретно произошло?
— Среди нас появился предатель, — перекосило лицо Лёшеньки, будто он вспомнил самое мерзкое существо в своей жизни, что для довольно могущественного видящего весьма и весьма внушительно. — Он передал первожрецу ложного бога наши настоящие личности, идеи и знание. Мы успели его покарать, но от гнева фальшивки это нас не спасло, Дитя Конца!
— Знание? — зацепился я за слово, фильтруя его фанатичную речь.
— Знание Конца! — умудрился ещё фанатичнее сказать Лёшенька , словно прочитав мои мысли, безумно оскалившись. Глаза так и горели безумным огнём, так и горели.
«Ра-а-азум сме-е-ертного повре-е-еждён…» — заметил с пофигистичной мордой находившийся у меня на руках Питт.
