Дмитрий Минаев - Горный тролль.
Ух, хорошо! И "трубы" перестали "гореть", и голове полегчало.
– Пиво будете?! – бросил я мясоедам.
Рым тут же выхватил у меня тару. Может, в остальном он и был тугодумом, но насчёт пожрать и выпить соображал мгновенно. Ургк на мгновение отвлёкся, и я тут же вгрызся в мясо, которого оставалось ещё порядочно.
Да-а, оно действительно оказалось недоваренным, совсем сырым. Видно брошено в котёл буквально перед моим приходом. Не беда, нам это было без разницы.
И вообще, не наросло ещё на костях такое мясо, которое мы, тролли не стали бы жрать, пусть и в полусыром виде!
Проклятье! Сколько времени мы уже топчемся у ворот этого двухэтажного особняка. Довольно внушительного по местным меркам. Конечно, это не была усадьба Шереметьевых или Воронцовых, да и "теремкам" нынешних российских нуворишей этот особняк не мог составить конкуренции. Но, как говориться – всё познаётся в сравнении. Так что домина была довольно внушительной.
– Чего мы ждём? – не выдержал Ургк.
– Иншалм, парни интересуются, долго нам тут стоять? – "перевёл" я вопрос побратима.
– Ты ж видишь – мага нет! Я уже двоих за ним послал.
– Да ты хоть всех отправь, нам-то тут сколько торчать?! А то мы сейчас тебя самого пошлём! И гораздо дальше.
– Без чародея нельзя – это не по правилам.
– Мать его! – выругался я, в сердцах ткнув оглоблей в створку ворот.
– Кря-я, – откликнулась та, чуть приоткрывшись.
– Так они что, не заперты? – брякнул я, ни к кому не обращаясь, уставившись, как баран, на открывшийся взору вид пустого двора.
Не долго думая, Ургк толкнул воротину дальше и шагнул вовнутрь. Рым последовал за ним.
– Эй, стой! Куда?! – запоздало выкрикнул Инш. – Шэрх, что ты молчишь?!
А что мне делать? Спеть арию Ленского из оперы "Евгений Онегин"?
– Шэрх, не молчи, сделай же что-нибудь, – тараторил дознаватель.
– Вы идёте, или нет?! – бросил я через плечо, шагая следом за братьями.
Побратимы были живы и здоровы, двор пуст, опасности никакой. Я шагнул влево в сторону пристроек, прислушался. Никакого шума. Даже мышей не слышно.
В это время Ургк с Рымом увлеклись более важным делом. Широко распахнув глаза и раззявив рот, они пожирали взглядом двух полуголых девиц. Каменные статуи этих кары… кори… Тьфу, забыл, как правильно называется эта женская ипостась атланта… Вот только эти довольно симпатичные девы, стоявшие, как колонны, по обе стороны крыльца, держали не небо, а нависавший над ними балкон. Такой красоты я и в королевском дворце не видел. Не удивительно, что парни впали в ступор, застыв соляными столбами.
Впрочем, в этом они были не одиноки. Стражники, позабыв обо всём, тоже глазели на диковину. Даже выкрики Иншалма, пытавшегося навести хоть какой-то порядок, не особо помогали.
Мне показалось, что на втором этаже с торца дома шевельнулась занавеска. Пригляделся… Да нет, скорее всего показалось. Дом, будто вымер.
Тут раздался громкий треск…
Не знаю, что сделали эти олухи, но статуи ожили.
Когда я оглянулся, девки успели освободить головы и теперь с треском выламывали ноги из постамента. Блин, а эти недоумки так и продолжали стоять с открытыми ртами!
– Назад! К бою! – что есть мочи заорал я.
Мать твою! Ургк не успел отскочить, и его левое бедро окрасилось тёмно-коричневой кровью…
Да, я ж не сказал! Обе девки были вооружены бронзовыми копьями, чуть длиннее их роста. А он был, как у братьев, если не выше. Только девичьи фигуры казались более хрупкими, если подобный эпитет можно применить к каменным статуям. В чём я немедленно убедился.
Второй выпад Ургк неловко отбил, наступив на раненую ногу, и ему тут же пришлось опереться на свою дубину, чтобы не упасть. Тут бы ему и трындец, если б я не пнул каменную бабу в правое плечо, отчего её слегка развернуло, и удар копья прошёл мимо цели. Два сильных тычка в лицо слегка ошеломили воительницу, но не надолго. Третий выпад был успешно отбит и бледно-розовая амазонка… именно такого цвета был мрамор, или какого-то другой материал, из которого она была вырезаны… ринулась на меня.
Дальше события завертелись с бешенной скоростью. Грёбаная стража куда-то в момент испарилась, и мы втроём… точнее – два с половиной тролля… остались против двух остервеневших фурий, лица которых исказились в злобных гримасах, теперь ничем не походивших на те прелестные черты неземных созданий, которыми мы невольно залюбовались.
Удар! Удар! Ещё удар!
– Хрясь! – вместо одной палки у меня в руках оказалось две.
Проклятье! Мои деревяшки не наносили каменной девке никакого ощутимого вреда, несмотря на то, что щепки летели во все стороны. К счастью, мне самому пока тоже удавалось уворачиваться, отделавшись лишь двумя незначительными порезами.
Кто знает, с чем это было связано: то ли амазонки двигались медленнее, то ли мы тролли для них оказались слишком быстрой добычей, но долго так продолжаться не могло. Мы всё-таки из мяса и костей, хоть и крепко спрессованных, куда там против камня.
Будто в подтверждение этого, одна из моих дубин рассыпалась в труху. Отбив уцелевшей копьё в сторону, я выпустил деревяшку из рук и схватился обеими лапами за бронзовое древко, оторвав его хозяйку от земли. К такому обороту каменная дева была явно не готова, а пораскинуть мозгами… или что там их заменяло… у неё не было времени.
Два прыжка, и я со всего маху грохнул свою ношу о крыльцо, всей тушей обрушившись сверху. Ура-а-а! По голове монстра… или монстры… побежали мелкие трещины. Не дав твари опомниться, я быстро подхватил её, перевернул и в лучших традициях наикрутейшего реслинга несколько раз со всей дури шарахнул башкой о крыльцо. К счастью ступени оказались крепче женской головы, от которой осталась лишь груда щебня. Не останавливаясь на достигнутом, я переломил туловище пополам, отбив руку и обе ноги, а потом искрошил в пыль не желавшие выпускать копьё пальцы. В общем, обошёлся с каменной воительницей более жестоко, чем Фидий… или кто там… со своей Венерой Милосской.
Епическая сила! Пока я занимался вандализмом, дела у братьев стали совсем швах! Едва живой Ургк истекал кровью, а зажатый в угол Рым с трудом отражал удары дубиной, зажатой в левой руке. Его "толчковая" правая была здорово порезана.
Мой удар копьём в спину не разрушил проклятую фурию, а бросил её Рыма. Один удар с левой маленького каменного кулачка и побратим с разбитой губой отлетает к стене. Мгновение, и девка кидается на меня.
Проклятье! Ну почему я с ней, как с человеком?! Надо было бить по конечностям или в шею. Мать его! Никак не приноровлюсь!
– Бзынь! Дынь! Дынь! – звенит бронза, веером сыпятся искры.
Блин! Что-то в этом нереальное… Может, оружие зачаровано?
Я отступаю, с трудом сдерживая натиск озверевшей твари. Где же братья, чего ждут, или эту сучку мне тоже придётся валить в одиночку.
Вражина на мгновение замирает и валится назад и вправо от меня. От неожиданности я замираю, теряя драгоценные мгновения. Монстра пытается достать меня по ногам. Фиг тебе! Блокирую копьё и прижимаю ногой к земле. Несколько раз бью своим оружием ей в лицо как ломом.
Сука! Тварь извернулась и уцелевшей правой ногой… левую Ургк ей ухитрился отбить, бросив свою дубину… засветила мне по левой голени. У-у, мля! Как больно! Мои-то копыта не каменные!
– По рукам бей! По ногам! – кричу подоспевшему Рыму, прыгая на одной ноге.
Какое там! Побратим меня, будто не слыша… а может, так оно и было… принимается молотить тварь по башке, буквально вколачивая её в землю. Ещё трепыхающаяся девка пытается отмахнуться копьём, но я ей этого не позволяю, перебив последнюю левую руку… Пальцы правой я успел отбить ещё раньше.
Проклятье! Это чёртово отродье извивается самым немыслимым образом, чтобы достать Рыма ногой. Нахрен! Отшибаю последнюю уцелевшую конечность. Тело с отбитой головой ещё дёргается, а побратим яростно прыгает на нём, как Кинг-Конг, вбивая свою жертву в землю.
Мне уже не до подобных игрищ. Опираясь на копьё, припадая на подбитую ногу, ковыляю к крыльцу.
Благодаря моим стараниям оно всё засыпано каменным крошевом. В довершение картины посредине валяется осколок прелестного бюста. Аккуратные холмики женских грудей призывно смотрят в небо. Так и хочется потрогать.
– Ой-ё-ё-ё! – отчаянно трясу отбитой левой рукой.
Стоило лишь прикоснуться к манящей каменной плоти, как эта недотрога со всего маху врезала мне левой ладонью с сиротливо торчащей половиной мизинца.
Туды ж твою в качель! Я в ответ со всей силы поддал ногой своенравный грудастый обломок, отчего тот улетел в какие-то колючие кусты, то ли роз, то ли шиповника.
У-у-у, мля! Вот и вторую ногу отбил… Как теперь ходить-то?!
Плюхнулся на крыльцо, прямо на осколки, неожиданно поймав взгляд Ургка. Побратим сидел на земле в луже медленно растекавшейся крови и смотрел вперёд, сквозь меня помутневшим взором. Бесконечно далёким и абсолютно пустым, будто жизнь уже покинула его владельца, хотя ещё продолжала с каждым толчком сердца выплёскиваться наружу.
