Ольга Куно - Записки фаворитки Его Высочества
– Ее следовало предупредить, – сказал Камиль, когда я наконец до него добралась.
– Нет, не следовало, – возразила я. – Но скоро она в любом случае все узнает. Итак?
– Да, – подтвердил он. – Я видел. Это она.
– Отлично, – кивнула я, проследив его взгляд.
После этого я вернулась назад к принцу.
Мой план заключался в том, чтобы подождать, пока прием закончится, и лишь тогда взять «привидение», не привлекая излишнего внимания. Однако принцесса внезапно заявила, что у нее разыгралась мигрень и она намерена удалиться к себе. И, не откладывая в долгий ящик, зашагала к двери. Фрейлины последовали за ней. Надо было либо рисковать, допуская отсрочку, либо поспешить. Я медлила, но, видя, что «привидение» вот-вот ускользнет, все-таки решилась преградить ему дорогу.
– Рыжие волосы идут вам гораздо больше, чем светлые, Отилия, – сказала я, выступая фрейлине навстречу.
Мелинда, уже почти достигшая двери, остановилась и обернулась. Отилия молчала, только смотрела на меня с такой жгучей ненавистью, что та казалась почти материальной. Ну что ж, мне сегодня не привыкать. Издержки выполняемого задания.
– Что за чушь ты несешь? – фыркнула Эльвира. – У Отилии никогда не было светлых волос.
– Не хотелось бы вступать с вами в спор, Эльвира, но – были, – возразила я. – Точнее сказать, бывают. Иначе как бы она могла ходить по дворцу, изображая привидение?
– Отилия? – изумленно спросила принцесса, подходя поближе.
– Какая ерунда! – воскликнула Эльвира, оглядываясь на остальных придворных дам. – Эту психованную давно надо сдать в приют для умалишенных, там ей самое место! С чего она взяла, что кто-то мог…
– Эльвира, помолчи. – Голос Рауля прозвучал, как обычно, негромко, но разом прервал все прочие разговоры. – Говори.
Последние слова были обращены ко мне. Я прекрасно видела: принц совсем не доволен тем, что сейчас услышал. Что ж, оно и немудрено.
– Сейчас и здесь? – на всякий случай уточнила я.
– Сейчас и здесь, – жестко повторил он, глядя при этом не на меня, а на по-прежнему молчащую Отилию.
– Хорошо. Вы позволите задать один вопрос свидетелю?
– Я жду, – нетерпеливо сказал Рауль.
– Камиль! – позвала я трубадура, жестом подкрепляя свой призыв.
Мелинда вздрогнула, но, думаю, этого не заметил никто, кроме меня. Трубадур склонился перед принцем.
– Итак? – Взгляд Рауля был тяжелым.
– Рассказывай, – кивнула я трубадуру.
– Около трех недель назад, почти сразу после того, как мы дали первое представление, к нам пришла женщина, – начал говорить Камиль. В его голосе не было ни тени волнения, да и вообще, похоже, трубадура ничуть не смущало то, что он находится в присутствии столь знатных людей. – Она спросила, есть ли у нас светлый женский парик. Артисты используют парики для некоторых своих представлений, – пояснил он. – У них есть несколько париков разных цветов – иссиня-черный, коричневый, даже голубой. И белый тоже был. Белла – артистка, которая играет Коломбину, – ответила, что есть. Та женщина попросила показать его. Белла принесла парик, женщина взглянула на него и сказала, что хотела бы его купить. Она предложила хорошую цену, и, поскольку этот парик давно уже не использовался, сделка состоялась.
– Эта женщина находится сейчас здесь? – спросила я.
– Вот она.
В толпе фрейлин послышался громкий шепот: трубадур указал на Отилию. Мелинда переводила взгляд с трубадура на свою фрейлину, затем на меня, и снова по кругу; по-моему, за это время цвет ее лица успел поменяться несколько раз. Рауль, однако, не обратил внимания на гамму чувств, отразившуюся на лице сестры; его внимание было полностью сосредоточено на Отилии.
– Это ничего не значит, – процедила она, впервые снизойдя до ответа.
– Само по себе, наверное, нет, – согласилась я.
– Какое это имеет значение, купила ли она парик? – недоуменно спросила одна из фрейлин.
Другие ее поддержали.
– Ведите себя тише, дамы, – резко оборвал их Рауль. – Или разойдитесь по своим комнатам.
Женщины тут же притихли: уйти и пропустить все самое интересное никому не хотелось.
– Я прошу прощения, – осторожно сказал Ридз, выступая вперед, – но, может быть, вы все-таки объясните нам, что здесь происходит, в самых общих чертах?
Я покосилась на принца. Он молчал, и я сочла это за разрешение ответить.
– За последние три недели на жизнь его высочества было совершено несколько покушений. Об одном из них известно всем, но организовавший его человек был пойман и обезврежен несколько дней назад, поэтому речь сейчас идет о других.
– Разве не все покушения устроил Вилстон? – нахмурился Ридз.
– Удовлетворите мое любопытство, Джозеф, – прищурилась я. – О скольких покушениях вам было известно?
– О трех, – невозмутимо ответил он. – Два отравления и поджог.
– А вы умеете делать выводы.
– Конечно. Вы говорите, Вилстон не имел отношения к этим покушениям?
– У нас есть веские основания считать, что нет, – ответила я.
– Это становится все интереснее.
– Незадолго до первого покушения произошло еще одно знаменательное событие, – продолжила я. – По дворцу начало разгуливать привидение, ранее никем не виденное. Сказать по правде, сперва я думала, что никакого привидения вовсе не существует. Однако я ошибалась. Как справедливо рассудил его высочество, привидение во дворце существовало. Более того, оно имело непосредственное отношение к покушениям. Поскольку именно тот человек, который так ловко и убедительно изображал призрака, и пытался убить принца. – Я перевела взгляд на Отилию.
– Теперь я понимаю, отчего вас так заинтересовал парик, – задумчиво кивнул Ридз.
– Именно. Изображавшая привидение женщина просто надевала белое платье, плащ и парик, ну и использовала немного макияжа. Все остальное делало богатое воображение тех, кто встречал ее в коридорах дворца. Все пугались привидения, и никто не задумывался о том, куда оно идет и зачем. Когда мы наконец это поняли, многое все равно оставалось неясным. Вопрос заключался в том, кто же скрывается под маской привидения и каков мотив. Ваше высочество, помните, когда мы обсуждали эту тему в самый первый раз, вы предположили, что преступник преследует политические цели? Вы еще сказали тогда, что из-за простой ненависти на убийство такого рода не идут. Но вы ошибались.
При этих словах раздалось сразу несколько возгласов. Да, я действительно хватила лишнего. Публично заявить принцу в лицо, что он не прав… Но что теперь было делать? Слово – не воробей. И я поспешила продолжить как ни в чем не бывало:
– Эти преступления не имели никакого отношения к политике. Не считая, конечно, того времени, когда они происходили, а выбрано оно было как раз для того, чтобы отвести от преступницы все подозрения. Конечно, в этот месяц, когда король умер, а его преемник еще не коронован, покушение на наследника престола соотносят лишь с одним мотивом – желанием узурпировать власть. И никому не приходит в голову, что причина может заключаться в самой обыкновенной женской мести.
– Вы намекаете на то, что госпожа Отилия замыслила убийство после того, как его высочество… перестал с ней общаться? – осторожно произнес Хоулман. При последних словах он украдкой покосился на принца, стараясь определить, не позволил ли себе вольность. – То есть, по сути, это было убийство на почве ревности?
– Именно так, – кивнула я.
– Но достаточно ли у вас оснований утверждать, что преступления совершила именно она? Даже если речь действительно идет о ревности, на роль убийцы есть и другие кандидатуры. – На этом месте советник судорожно сглотнул и снова покосился на принца, но тот отнесся к очередному намеку на свою личную жизнь равнодушно. По-моему, личность убийцы произвела на Рауля достаточно сильное впечатление, и именно поэтому он остался безразличен к такой мелочи, как пара лишних слов, прозвучавших из уст советника. – Не кажется ли вам, что приобретение парика – это недостаточно веская улика?
– Я думаю, все сомнения можно разрешить очень просто – обыскав комнату Отилии, – ответила я, обращаясь, впрочем, не к Хоулману, а к принцу. – Идти на это или нет – решать вам, ваше высочество.
– Что там искать? Парик?
– Во-первых, парик, но не любой, а точно совпадающий по цвету с этим волосом. – Я извлекла из кармана волос, найденный в башне. – К примеру, светлый парик из арсенала Аманды имеет несколько другой оттенок. Во-вторых, белое платье, от которого оторван вот этот кусочек. – Я вытащила из кармана вторую улику и протянула охраннику, выступившему вперед по знаку принца.
– И то, и другое найдено на месте преступления, – пояснила я. – И принадлежало привидению… а точнее, убийце. Ну а в-третьих – цианистый калий. Я так полагаю, в какой-нибудь коробочке из-под косметики. Там легче всего спрятать порошок от любопытных глаз.
Рауль перевел взгляд с улик на Отилию:
