Эль и Карамель (СИ) - Дока Анастасия Константиновна
А дальше началось полное безумие. Пончиков вдруг почувствовал, что сходит с ума.
С одной стороны, на него шёл сумасшедший хомяк. Он брызгал слюной и напоминал зомби, хотя насколько Андрей помнил, он ещё никого не превратил. Хомяк, жутко вращая глазами и заторможено шевеля всеми четырьмя лапами – верхние были подняты, но от этого двигались лишь медленнее – приближался, вызывая в «без пяти минут Главном Злодее мира» панический ужас. Андрей не любил хомяков. Но ещё больше он не любил, когда что-то шло не так. А сейчас всё шло не так. Совсем не так!
С другой стороны, на него надвигалась страшная желтозубая старуха. Она охала и ахала, моля о помощи, то и дело сгибаясь чуть ли не пополам. Перепуганному Андрею именно так и казалось, но ведь это невозможно, если старуха не ведьма!
Решив, что Серафима ведьма, Пончиков окончательно растерялся. И брат, как назло не помогал. Он стоял, обсыпанный чем-то похожим на муку и не шевелился, в то время, как ведьма пятого поколения совсем не лежала без сознания. Напротив, она стояла рядом с какой-то девушкой и победно улыбалась!
В Пончикова полетело какое-то заклинание. Он в последний миг увернулся и тут встретился взглядом с той, кого давно уже не было в-живых.
Пончиков увидел юную Клаву.
Сердце сделало пару неуверенных толчков и буквально ринулось навстречу той, о чьём убийстве он жалел. Он так и не признался брату, но Клаву он любил. Не больше, чем возможность управлять миром, но больше, чем кого бы то ни было. Жаль, осознание пришло слишком поздно, когда её уже не стало. Вторая причина после зомби для бессонницы и первый отголосок совести за всю жизнь. Всё это была она, Клава.
У Андрея больно сделалось в груди. Он тяжело вздохнул и направился к ней – поговорить, узнать, почему её дух здесь, на Земле. Сделал шаг, удачно отклонившись от магической сетки. Клава вытащила леденец, что-то зашептала. Андрей остановился. Клава не любила леденцы. Он такого не помнил.
Любовь всей его жизни закричала: «Эль! Давай!».
А затем случилось совсем непредвиденное. Пончиков в миг осознал сразу три вещи. Первое: перед ним была не Клава, а её глупая внучка. Второе: к нему применили заклинание заморозки. Он чувствовал, как тело перестаёт слушаться, а веки наливаются свинцом. Его, словно, накрыли пушистым одеялом где-то на Северном полюсе и велели спать. И третье: его правая рука всё ещё имела чувствительность. И в ней был зажат посох.
Из последних сил Андрей бросил его в ведьму. В воздухе посох поменял свой облик, превратился в стрелу. Алиса швырнула магический шар, пытаясь сбить траекторию, но ей не удалось. Стрела пронзила ведьму, и та рухнула, глупо моргая длинными ресницами.
Луна окрасилась алым. А следом за ней покраснело всё небо.
Через минуту мир поглотила тьма.
Глава 4 - Птички и зомби
Кромешная мгла лишь усилила растерянность собравшихся.
– Мра-а-ак… – протянула Алиса, озвучивая общие мысли. – Это плохо. Очень плохо.
– Сообразительная, – недовольно пробурчала Ася в попытке нащупать хоть кого-то или что-то. Она ползала на карачках, поскольку упала от страха.
Нащупала. Находка не понравилась. Что-то жилистое сухое оказалось под руками. Асин визг ворвался в сознание Эля, пытавшегося волшебством осветить пространство. Он вынырнул из подобия транса, вызвав недовольство у своей магии, и наугад бросился в ту сторону, откуда визжала любимая.
Тут раздался ещё один визг. Это уже кричали с улицы. А следом послышалось невнятное, но сильно пугающее завывание.
– Лучше бы оборотни… – вздохнула Алиса.
– А эт-то зе не они, д-да? – дрожа всем тельцем спросил Василий, с помощью чуда и запаха, добравшийся до Кристины и теперь сидевший у неё на руках.
– Не они, – ответил за блогершу Эль, наконец, сумевший справиться одновременно с двумя задачами: и обнять Асю, и «включить» нечто наподобие большого фонаря, висящего в воздухе.
– Можно было воспользоваться и мобильниками, – заметила Алиса, наблюдая за тем, как фонарь выписывает круги в помещении. Магия Эля явно испытывала недовольство. Секунда, и фонарь, фырча то ли динозавром, то ли драконом, разразилась тысячей огненных искр, вызвав новый вскрик Карамелиной.
– И что ж ты не воспользовалась мобильником? – спросила Ася, придя в себя. Эль приложил для этого все усилия: нашёптывал нежные слова и гладил по волосам. Пальцы ощутили слипшиеся локоны, и Эль отдёрнул руку. Ася, бросив возмущённый взгляд на любимого, вытащила из лифчика складное зеркальце, взглянула на причёску и охнула: голливудский образ таял на глазах.
– Извини, – пожал плечами Эль, будто это сразу всё объясняло.
Ася уставилась на него с непониманием и неодобрением.
– Его магия устала, – вновь вздохнула блогерша. – А уставшая магия творит что хочет. На тебе была двойная защита, так что… – Алиса противно хихикнула.
– Что смешного?
– Ничего, Карамелина. Но кто же делает на битву со злом роскошную причёску? Что за глупости? Детский сад. Где твоя серьёзность?
– Сказала та, что видит будущее, но не смогла остановить апокалипсис.
– Апокалипсис ещё не настал. Когда все станут зомби, тогда…
– Этого мы и ждём?
– Девочки, – вклинился Эль, – спокойно. Не время ссор. Сейчас нам всем нужно объединиться против общего врага. Чем больше у добра союзников, тем лучше.
– Нас на одного меньше, – всхлипнула молчавшая всё это время Мада. Она до сих пор поглаживала замершего Лёшу.
– Мы понесли потери… – склонила голову Кристина.
Василий показал лапкой на тело Серафимы.
Ася мигом поняла, на что наткнулась и вжалась в угол. Пока Эль её искал, она весьма резво – страх подгонял – переползла в дальнюю часть комнаты. Эль ещё крепче обнял любимую.
– Покойся с миром, подруга, – сказала Агафья, – и знай, ты была самой страшной старухой, какая только могла напугать злодеев. У тебя всё получилось, Серафимушка. Ты лучшая.
Все вместе дружно и почти одновременно тяжко вздохнули. Магический фонарь по-своему заплакал. Свет рассеянными точками померцал в пространстве и погас.
– Ну, – спустя минуту не без помощи Эля Ася поднялась на ноги, – кто там у нас умный не включает свой мобильный?
– А ты что не включаешь? – парировала Алиса.
– А я свой дома оставила! – ответила Ася.
Через пару секунд оказалось, что и блогерша без телефона.
– Молодёжь… – проворчала Агафья, утирая слезу рукавом старого платья. – Ничего без нас не можете…
