Юлия Славачевская - Заверните коня, принц не нужен, или Джентльмены в придачу
– Привет тебе, о дубогодовый! Раскрой свои зенки и верь тому, цто зришь! – стукнул блондина хвостом по лбу и смылся.
Я ржала та-ак… наверное, так ржут кони на выгуле. От чистой, незамутненной радости. Меня корчило от смеха, текли слезы, болел живот.
– Лелечка, – осторожно обнял меня чертик, поглаживая по затылку хвостиком. – Тебе нужно успокоиться.
– Я уже просила дозу! – вытерла я слезы. – Мне не дали, успокаивали своим экзотично-неприличным видом в коже!
Лад мгновенно повернулся лицом к обескураженному Къяффу. О чем они там разговаривали взглядами – я не видела, но паос заковырял землю всеми лапками и сделал вид, что он пень трухлявый.
– Закончили? – поинтересовалась я. – Уже можно дышать?
– Ты о чем, Лелечка? – совершенно неискренне удивился чертик, отвлекаясь от осьминогопаука и поворачиваясь ко мне.
– Не верю! – подняла я перст к небу. – Как заместитель Станиславского в этом мире, говорю прямо в лоб – врешь отвратительно, без души!
– Я же ничего не сказал! – возмутился чертик.
– Это еще хуже, – вздохнула я. – Ты подумал, а это вредно! Ибо вы, мужчины, думаете только одним местом!
– Это каким? – сладко улыбаясь, поинтересовался чертик.
– Тем, которое у Маголика не прикрыто! – так же приторно улыбнулась я в ответ.
Лад окинул взглядом спящего эльфа и заявил с полной уверенностью:
– У него все оголено. Специфицируй!
– Не могу, – надулась я. – Это как раз наглядное пособие! Все! Полностью!
– Опять ты не туда смотришь! – почему-то озлобился чертик.
– Вот! – Я ткнула указующим перстом уже в него. – Явное подтверждение того, о чем и чем вы думаете! – И пошла к тусующимся невдалеке братьям, отчищающим друг друга от пыльцы фьоров.
– Привет вам, о эльфы! – пропела я и полезла обниматься.
– И тебе тем же самым туда же, – мрачно ответил Болик, но все же позволил себя потискать.
– Лялюша! – расчувствовался надышавшийся амброзии фьоров Лелик. И сам меня стиснул в объятиях. – Я так по тебе соскучился!
– Может, уже хватит нежностей? – ядовито полюбопытствовал вездесущий Лад, нервно подергивая хвостиком. Чертяка выпрямился и расправил плечи, надуваясь и становясь крупнее и как-то объемней. Прищурил огненные очи и жирно намекнул, скосив глаза в сторону нечаянного нарушителя приличий: – Вы собрата прикрыть не хотите?
– Магриэля? – вытаращились братья, зажимая меня между собой. – А что с ним не так?
Чертик решительно выдернул меня из тесного семейного кружка и с неожиданной силой отпихнул подальше от спящего тела. Съехидничал:
– Ничего, что он голый?
– Так целый же! – не мог понять проблему Лелигриэль. – И живой. Это самое главное! – И снова попытался выказать мне свою симпатию. Я, собственно, и не сопротивлялась его обнимательному душевному порыву.
– Тут девушка! – с нажимом в голосе и тяжелым взглядом в мою сторону процедил Лад, без лишних извинений трамбуя эту самую девушку себе за спину. Так сказать, подальше от загребущих ручек эльфов. – И ей не пристало…
– Лелечка, что к тебе пристало? – комично всплеснул руками блондин, блестя удлиненными глазами. – Это?
– И чего она не видела? – одновременно с братом пробурчал шатен. – Какая часть мужского тела ей незнакома? Особенно после ночевок с троллем!
– Ты спала с троллем? – ужаснулся чертик, разглядывая мое задумчивое лицо. – По-настоящему?!
– Нет! – окрысилась я. – Мы с ним в бирюльки играли! Всю ночь! На раздевание!
– И как? – Троица дружно заинтересовалась результатом.
– И никак! – развела я руками. – Никто не выиграл – спали одетыми. Но по-настоящему.
– Вот это извращение-э… – восхищенно протянул Лелик. – У меня так никогда не получалось! – Сграбастал мою ладонь. – Хочу пожать твою мозолистую руку!
– Придурок! – глубокомысленно констатировал Болик. – У нее в гареме уже давно мозоли сошли!
– Два придурка! – рявкнул Лад, оттаскивая меня от братьев. – Займитесь родственником, пока он не умер от переохлаждения!
– Магриэлю это не страшно! – пробурчал блондин, но в сумку за одеждой полез, правда, без особой охоты. Потер шею и с упреком заметил: – Он после своей помолвки так надрался, что перепутал свою комнату с ледником и два дня там отлеживался, пока его искали. Сказал, что очень удобно было. Прохладно.
– Так вот он где себе голову отморозил! – с некоторым запозданием сообразила я.
Эльфы мигом натянули на неподвижное тело штаны и рубашку, поверх – легкую тунику-безрукавку.
– Пошли! – Лад потянул меня прочь. – Нам нужно отсюда уходить!
– К Мыру? – расцвела я.
Чертик застыл, как суслик, обнюхавшийся скунса. Под моим напряженным взглядом отмер, отрицательно потряс головой и снова потянул меня прочь.
– Ты не ответил! – Я вырвала основательно помятую конечность. Посмотрела на нее внимательно и спрятала за спину. На всякий случай.
– Нечего отвечать! – отгрызнулся Лад. – Нужно шевелить ножками и подальше убираться отсюда, пока вторая колония расчебуков не очухалась и не пошла нас искать!
Все тут же согласились. Кроме меня.
– А он? – указала я на Магриэля, уже почти одетого усилиями братьев.
– Его повезет Къяффу, – коротко ответили мне.
– Угу, – кивнула я. – А где Мыр?
– Да что с тобой, женщина! – взорвался чертик. – Мы говорим об опасности, а ты стремишься к троллю!
– Пять минут назад была девушкой, – фыркнула я, отступая от чертенка. – Меня повысили?
– Нет! – заорал Лад. – Понизили! Тьфу! Это неважно! Какая разница!
– Большая, – нравоучительно заметила я. – И жаль, что тебя миновало это знание. Так где Мыр?
– Нас съедят! – завопил чертик, прыгая вокруг меня и наводя коллективную панику. – Живьем!
Ох, бедненький! Красненькому с пятачком в этот раз стра-ашно не повезло. Катастрофически. У меня в банке никто не паниковал! Там царил военный порядок и строгая дисциплина. И вообще… разводить тут психоз и панику имею право только я, как особь женского пола! Остальным в этом праве отказано.
– Подавятся! – Я стояла как баобаб. – Где Мыр, я спрашиваю? Потом перейду к более радикальным мерам, и ваши расчебуки покажутся вам всем просто ангелами!
– Да зачем он тебе? – бесновался Лад.
– Хочу спросить – почем сейчас опиум для народа?! – невозмутимо стояла я на своем.
– Какой опиум? – Чертик застыл в той же позе, как и прыгал.
– Радужный! – соизволила ответить я, под дружное хихиканье братьев, уже закончивших обряжение тела Магриэля.
– Поясни. – Чертенок решил не искушать ни судьбу, ни меня.
Благоразумно. Я, конечно, не собака, но если вцеплюсь… каждый пусть сам додумывает последствия.
– Если на мой браслетик можно купить дом… – начала я, растерянно крутя в пальцах кулон, доставшийся от князя. – То сколько же зарабатывает проводник, чтобы так потратиться на незнакомую, в сущности, девушку?
Лад смутился. Эльфы задумались.
– И вообще… – Я собиралась сказать, что серьги оставила в гареме.
Но тут Лад метнулся к моей торбочке, притащенной братьями со всем прочим барахлом, и ловко вытащил пропажу.
– Смотри! – ткнул он мне серьги под нос. – Они совсем маленькие! Крохотные.
– Лелигриэль! – позвала я надежного эксперта по цацкам. У того глаз наметанный, я еще с базара помню его грамотные замечания. – Сколько стоят эти побрякушки?
– Два дома, – без запинки отрапортовал эльф, задумчиво глядя на Лада. Минуту спустя растерянно выдал: – И вправду тролль хорошо зарабатывает!
– Может, это наследство?!! – не успокаивался один хвостатый хмырь.
– А я – сейф для его хранения! – широко улыбнулась я. Тут краем глаза заметила отползающего в сторону леса Къяффу и гаркнула: – СТОЯТЬ! Мы еще не выяснили, как снимается твоя кожа! Я буду практиковаться!
Осьминогопаук вытаращил глаза и нечаянно вывалил язык. Потом быстро-быстро смотал его обратно и зажал челюсти передними лапками. Пантомима вроде того: ничего не скажу, хоть пытайте!
– Скажешь! – ласковым тоном маньячки со стажем пообещала я. – Все мне расскажешь! И почему оборачиваться умеешь, и зачем маскировался! И для чего за кустами сидел!
Къяффу еще сильнее зажал челюсти и помотал туловищем.
– Не сопротивляйся, красавчик! – оскалилась я, упирая руки в боки. Перевела взгляд на чертика, который тоже, по-моему, уже засобирался куда-то срочно испариться, и вернулась к паосу. – Пока дыши, у меня тут еще дела… Но ты на очереди! – Пока рыжий тринадцатый номер не удрал, опять приступила к нему. – Так где Мыр?!
– Его тут нет! – решил закосить под идиота Лад, быстро сдавая задом.
– Хм, я заметила! – Невозмутимость – мое второе я. Садизм – первое! – Так где он?
– Ну-у… – начал нервозно мямлить Лад, пока я вдевала в уши «два дома». – Понимаешь… он…
