Валерия Чернованова - Лжебогиня
– Я бы не стал это надевать, – вынес Крист вердикт очередному шедевру портновского искусства.
– И правильно! Ты ведь мужчина. А вот мне оно нравится.
– Ну и выбирай сама. Чего тогда меня дергаешь?
Обиделся.
– А больше некого! – показала ему язык и снова скрылась за цветастой ширмой.
Почему-то всякий раз, когда я из-за нее выпархивала, у парня был какой-то затуманенный взор. Это уже потом, покидая зал и оглянувшись в последний раз на сокровищницу принцессы, я поняла, что ширма мало что скрывала от любопытного взгляда. Благодаря лучам солнца, проникавшим через широкие окна, плотная ткань становилась полупрозрачной, что позволяло сиренеглазому вдоволь налюбоваться моим силуэтом и соблазнительными очертаниями.
Хотя насчет соблазнительных это я немного погорячилась. После гастрономических запретов Ли округлостей там не наблюдалось.
Мы все-таки пришли к консенсусу в выборе бального наряда. В одном из сундуков мой взор приковал шелковый муслин необычного амарантового цвета, настолько великолепного, что некоторое время я была не в силах оторваться от его созерцания.
Бережно достав платье из-под вороха тканей и приложив к себе, залюбовалась собственным отражением. Сама на себя не похожа. Фасон был довольно простеньким; не слишком пышное, драпированное на спине, оно оканчивалось коротким шлейфом. Не было на платье ни ниток жемчуга, ни россыпей бриллиантов. Только полоска черного ажурного кружева на треугольном вырезе и приспущенных плечах.
Цвет мне был настолько к лицу, что, казалось, в моих зеленых глазах загорались лиловые всполохи, делая их манящими и колдовскими.
Это платье, как и перемеренные до него, пришлось мне впору. Видимо, покойная королева, как и я, была худощавой и невысокой.
Вот только крючки оказались слишком тугими, и мне никак не удавалось с ними справиться.
– Нужна помощь.
Крист что-то проворчал себе под нос, но все же поднялся. Не спеша приблизился. Так близко, что я почувствовала его дыхание, будто легкий ветерок пронесся по моим открытым плечам, заставляя сердце учащенно забиться.
Повернувшись к нему спиной, тихо попросила:
– Застегни, пожалуйста, – и собрала в хвост свою золотистую гриву.
Почему-то солдат не спешил выполнять мою просьбу. Долго молчал, а потом я почувствовала, как его пальцы коснулись кожи в том месте, где распростерла крылья дикая орлица. От легкого прикосновения тело охватила непривычная дрожь. Новое, неизведанное ощущение. И стоило признать, весьма приятное.
– Раньше я ее не замечал…
Интересно, когда это он уже успел поглазеть на мою обнаженную спину?
– А раньше и не было. Закель постаралась.
Вспомнив, зачем его позвали, Кристер принялся бороться с тугими крючками.
– Прости, что сразу не признался, кто я, и заставил мучиться в неведенье.
– Что ж, и я должна перед тобой извиниться. За то, что сомневалась в тебе. Очень рада, что ошибалась. – Покружившись перед зеркалом, я повернулась к своему провожатому. – Ну, что скажешь? Пойдет?
Сиреневые глаза сейчас напоминали черный омут. Лицо напряженное, словно перед решающей схваткой.
Удовлетворенная произведенным эффектом, с кокетливой улыбкой проронила:
– Будем считать, костюмчик одобрен.
И пока мой помощник не успел опомниться, выставила его из-за ширмы. Переодевшись, объявила, что готова к вечерним подвигам.
Крист не сумел сдержать вздоха облегчения. Пожаловавшись, что в последний раз чувствовал себя таким разбитым после турнира в Волдионе, где он одержал победу над всеми рыцарями южного королевства (наверняка прихвастнул), выразил желание поскорее проводить меня в комнату и вернуться к более важным делам.
Хм, можно подумать, это он перемерил две дюжины платьев! Это я сейчас должна умирать от усталости, но, как ни странно, была бодра, весела и полна энергии, будто хлебнула пару бокалов игристого напитка.
Кстати, о напитках. По возвращении в комнату меня ждал поздний обед или же ранний ужин, сопровождавшийся хрустальным графинчиком воды и бутылкой вина, искусно оплетенной сухими лозами. Отдав предпочтение последней, плеснула в бокал рубиновой жидкости, взяла крохотную булочку, выпеченную в форме лодочки и наполненную каким-то паштетом. Не знаю, из чего он, но пахнет божественно. Вкус тоже не разочаровал.
Пользуясь отсутствием Ли, я решила ни в чем себе не отказывать. Но не успела отправить в рот вторую сдобную радость, как в комнату, постучав, вошла служанка и объявила, что, если госпожа желает, может принять ванну уже сейчас. Госпожа желала. Всего и побольше. Кажется, у меня наступила фаза какого-то дикого сумасшествия на почве нежданно-негаданно свалившегося счастья. Хотелось смеяться, пить вино, баловать себя вкусностями и бездумно кружиться в танце.
Еще вчера мне было страшно думать о будущем, а сегодня я – в окружении людей (или вернее будет сказать, нелюдей), готовых из кожи вон лезть, чтобы доставить меня в Астархад целой и невредимой. Да еще и все эти новые переживания, связанные с Кристом, приятно будоражили сердце. Взглянув на колечко, злорадно хихикнула.
– Надеюсь, мне не удастся сохранить тебе верность, милый.
Одно огорчало: моя непонятная и так не вовремя пробудившаяся сила. Как с ней бороться и как научиться себя усмирять?
Но после пары бокалов, выпитых в горячей ванне, я стала смотреть на мир проще. К демонам все! Силу, Рэйфела, богов с их дурацким кристаллом! Буду жить сегодняшним днем и не заморачиваться днями грядущими. А этот вечер обещал быть приятным.
Нанежившись в бархатистой пене, хотела продолжить свой перекус, но столик у окна оказался чист, как душа младенца. В ответ на вопрос, куда, демон побери, подевался мой обед-ужин, служанка округлила глаза и пропищала нечто нечленораздельное.
Я сразу поняла, чьих это рук дело и отпустила недоумевающую девушку с миром. Ли, плутовка, зная, как я буду рассержена ее выходкой, исчезла с глаз долой. Ну тогда вон и из сердца!
Спасибо, бутылку да хрустальный графинчик не прихватила. Решила небось, что от воды и вина я не растолстею. Утешало одно – на балу мне уж точно не дадут умереть с голоду.
Попивая вино, заплела волосы в косу и спрятала ее под черной, украшенной крошечными аметистами сеткой, оставив несколько огненных завитков свободно ниспадать на плечи. Эту красоту да пару аметистовых сережек-капель с фероньеркой – изящной серебряной цепочкой все с тем же драгоценным камнем-каплей – принесла служанка. Девушка сказала, что ее высочество, узнав о моем выборе наряда, пожелала презентовать мне этот комплект в качестве подарка. Очень мило с ее стороны.
Прикрепила фероньерку к прическе. Камень-капелька кокетливо переливался, словно звезда во лбу, делая меня похожей на восточную красавицу.
Решила обойтись без косметики местного производства. Белила я никогда не жаловала, а необходимость в румянах отпала сама собой после того, как я, уже не знаю, какой по счету раз, пригубила игристого напитка. Щеки алели, как два спелых яблока. Ну а чтобы и губы походили на спелую вишню, добавила им яркости при помощи найденной в закромах сундука коробочки с кармином. Там же отыскался веер из перьев невинно убиенного павлина и в тон ему черная кружевная маска. Маскарад или как?
Вооружившись всем необходимым, отправилась добывать ужин. Аппетит, подстегнутый алкоголем, был, образно говоря, зверским. Сейчас я не хуже достославной Сиариль набросилась бы на что-нибудь мясное.
Отыскать место сабантуя труда не составило. В церемониальный зал неспешно тек ручеек из расфуфыренных придворных. Мое появление не осталось незамеченным. Мужчины окидывали меня заинтересованными взглядами, самые прыткие пытались глазами нырнуть в декольте. Но не обнаружив там никаких излишеств, скромно отводили взгляды.
Женщины, прикрываясь веерами, оценивали меня с самой макушки до кончиков туфель. По завистливым взглядам, которыми награждали шепчущиеся дамы, поняла, что особенно не дают им покоя мои украшения. Мысленно поблагодарила Эриду за щедрость.
К сожалению, среди всего этого смешения похоти, любопытства и зависти то и дело проскальзывал страх. При моем приближении некоторые придворные отворачивались, другие же вообще предпочитали куда-нибудь смыться.
Ну ё-моё! Только обрадовалась, что все обвинения в родстве с Сиариль с меня окончательно сняты, так нет тебе! Снова замаячил ее проклятый образ.
Небось какая-то зараза разнесла по замку слух, что герцог прикупил себе богиню-людоедку, а ту выцыганила у него Эрида. И теперь ее темность как ни в чем не бывало разгуливает себе по замку, намечая новую жертву.
Короче, в зал я входила не только голодная, но и ужасно злая. Наверное, эти чувства были написаны у меня на лице, что еще больше укрепило придворных в правоте их ошибочных умозаключений.
