Эльфийский бык (СИ) - Демина Карина
— Ох… ты… ж… — выдал Бер, попятившись. — Частушку вам в ухо. Предупреждать же надо!
А Ивану подумалось, что весу в этой горе, возвышавшейся над Серегой, будет побольше, чем в машине и даже тракторе. И если вздумается горе…
Гора вздохнула.
И вздох был преисполнен такой печали, что за мысли стало совестно.
— Менельтор, — сказал Серега, хлопнув гору по… загривку? Плечу? — Наша надежда… бывшая.
— Почему бывшая?
Гора чуть наклонилась, обнюхивая Серегу.
— Да вы подойдите.
— А он… не того?
— В том и проблема, что он «не того».
— В смысле, не бросится? — поправился Бер.
Иван подошел.
Бык наблюдал за ним, и в темно-лиловых, обрамленных золотыми ресницами очах его стояла вековая печаль.
— Не, ты что. Он у нас и шагу лишнего не сделает, — Серега дернул огромного быка за ухо. — И вовсе ласковый, что котенок…
— Знаешь… котята… они как-то… поменьше, что ли.
Иван протянул руки, и бык коснулся ладоней влажным носом. Его дыхание было горячим, а тоска теперь ощущалась явно и остро.
— Это эльфийский бык, верно… — Иван осторожно коснулся шерсти, мягкой, как… как шерсть эльфийского быка. Волос был тонок и шелковист. Его хотелось брать, пропускать сквозь пальцы, наслаждаясь прикосновением.
— Соображаешь, — Серега глянул с уважением.
— Откуда… они же… из Предвечного леса никогда быков не продавали.
— Подарок. Точнее не он, а его прапрапрадед… — Серега убрал руку с загривка.
Рога у быка тоже были золотыми. Огромные, полукруглые, они расходились дугами, чтобы почти сомкнуться над головой.
— И в чем фокус-то? — поинтересовался Бер, подходя к быку бочком. Все же габариты зверя внушали уважение.
— Фокус… можно и так сказать.
Тяжелые ресницы дрогнули. Бык сделал вдох, сделавшись на какое-то время еще больше.
— Эльфийские коровы дают особое молоко. Оно не только вкусное, но и полезное очень. И все, что из него делается, тоже очень полезно… ну и вкусно.
Иван провел ладонью по голове быка, чувствуя эхо странной тоски.
— Это молоко не хранится от слова совсем. Даже там, в Предвечном лесу. А еще оно очень чувствительно к силе… поэтому темных и не пропускают дальше пограничной полосы.
— Я не темный, — Бер поглядывал на быка все еще с недоверием.
— Да и просто выброс силы может навредить… любой, стихийной, если она не природная. Но неприродников среди эльфов мало.
— Ага… а этот как тогда тут?
— В том и дело, что вопрос. Эльфийские коровы еще дарились пару раз, а вот быки — никогда. Дело в том, что у них наследственность абсолютная… то есть, потомство от такого быка всегда будет… эльфийским.
Тяжелое ухо дернулось, отгоняя особо назойливую муху.
— Во, точно… — влез Серега, до того жевавший травинку. — От его батьки только такие, особые, коровки и появлялись…
— И да, только коровы. До самого конца. Уже, когда бык стареет, тогда от него родится другой бык. И получает всю силу, способности и все такое.
Менельтор склонил голову, словно прислушиваясь к разговору.
— Во-во… так и было… пока эти не появились.
— Эти?
— Так… двойня вышла. Менельтор… и Яшка. Яшка! — возопил Серега и так, что копошившиеся в песке воробьи на мгновенье копошиться перестали. А Менельтор и ухом не повел. — Идемте, и с Яшкой познакомлю. Только к нему не лезьте. Он как раз дурной на всю голову… Яшка!
Серега перемахнул через забор.
— Погоди, — Бер перехватил Ивана за руку и оглянулся. — Так выходит, что от этого быка будут рождаться эльфийские коровы, которые дадут эльфийское молоко, а из него уже Вельяминовы сделают эльфийский сыр…
— Вроде так, — на первый взгляд провалов в логической цепочке Иван не обнаружил.
— Так это ж до хрена денег!
— До хрена.
— А почему тогда ферма эта в жопе?
— Ты у меня спрашиваешь?
— Да нет, я так… вслух думаю.
— Яшка! Яшка, паразит ты этакий…
Звук, что раздался, перекрыл и голос Сереги, и прочие звуки. Звук этот был низким и вибрирующим, происходящим будто из-под земли. Он проникал под кожу, заставляя волосы на руках подниматься дыбом. И не только на руках. По спине прокатились мурашки.
Звук стал выше.
И оборвался.
— Яшка, зараза… идем, с людями познакомлю.
— Я… пожалуй, не слишком хочу знакомиться, — чуть дрогнувшим голосом произнес Бер. И обернулся, убеждаясь, что гора Менельтора не сдвинулась с места.
— Надо, — Иван подхватил приятеля под руку, поскольку перспектива знакомиться с очередным чудовищем одному не вдохновляла.
Совершенно.
— Во… — Серега появился в обнимку с… быком.
Пожалуй, почти нормальным.
Ну… не то, чтобы Иван сильно в быках разбирался, однако этот был явно помельче Менельтора, и шерсти шелковистой не имел. Точнее шерсть имелась, какая-то клочковатая, сбившаяся комками. Местами в ней виднелись клубки колючек, а то и вовсе проплешины.
— Это наш Яшка, — сказал Серега, потрепав быка меж рогов. — Братец Менельторов, стало быть…
Яшка утробно мыкнул, и Менельтор на этот звук отозвался почти кошачьим, успокаивающим урчанием.
— Вдвоем появились… Петрович тогда сказал, что в жизни такого не видывал. Даже обрадовались, что целых два быка теперь будет…
Яшка стоял, вперившись в Ивана настороженным взглядом. А глаза у него тоже чуть навыкате, лиловые и с характерно-золотыми ресницами. Рога тоже золотом отливают, особенно тот, который уцелел. Второй же обломался на середине, да так и торчал обломком. И оттого, верно, нарушалось равновесие, а голова Яшки клонилась на одну сторону, под тяжестью целого рога.
— А он…
— Вы к Менельтору-то без опаски можете, — пояснил Серега, сунув быку что-то из кармана. — Он у нас тихий, смирный да ласковый… а вот Яшка — дело иное. Он чужих не любит.
Яшка фыркнул и, высвободившись из Серегиных объятий подошел к ограде ровно затем, чтобы, опершись копытами, над этой оградой приподняться.
И морду высунул.
— Яков, значит, — Иван подумал, что ему, этому быку, должно быть обидно Яшкой называться. Никакой же солидности. — Здравствуй, Яков…
Он протянул руку, осторожно, потому как ограда вдруг показалась не такой уж надежной. Под Яшкиной кожей бугрились мышцы, да и шрамы, которые то тут, то там проступали из-под шерсти, намекали, что характер у Якова сложный.
Бык втянул воздух.
— А рог ты где потерял?
— Так… с трактором столкнулся, — пояснил Серега, опершись на ограду. Он-то Яшки нисколько не опасался. — Севрюгин, гад, пошел поле распахивать… озимые аккурат взошли, а он…
Серега махнул рукой.
— Потом еще возмущался, типа, что нападение и все такое… кричал, что земли его… типа, геодезисты по-новому перемерили… судом грозился, только не подал. А с Яшки пообещал шкуру спустить.
Иван понял, что этот неизвестный Севрюгин ему заочно несимпатичен.
— Теперь вот Яшку тут и держим. На всякий случай. И Менельтора… — Серега вдруг насторожился и резко повернулся. Ноздри его дрогнули. — Так что вот тут основная наша проблема. Вон там точнее…
Менельтор наблюдал за людьми снисходительно. И виделось, что суета их кажется быку ничтожной, пустою, и что мыслями своими он и от людей, и от суеты несказанно далек.
— Так в чем проблема-то? — уточнил Иван, когда Серега прикрыл дверь загона. Это, судя по всему, было исключительной формальностью, поскольку сбегать Менельтор не собирался.
Взгляд его был устремлен в неведомые дали. Он и траву-то жевать забывал, столь глубоки и далеки были его мысли.
— В том, что, как эти появились, старый-то бык и… того. Умер, значит. Мы надеялись, что Менельтор его заменит… ну а он…
— А он? — Бер снова оглянулся на золотистую рогатую гору.
— А он не хочет!
— Чего?
— Ничего! — рявкнул Серега. — Вообще ничего… к нему коров приводили, а он вот… не хочет.
— Ну… а по-другому как-то? — Бер поглядел на быка. — Я слышал, вроде можно… ну… чтоб без участия самого быка. Помнишь, Вань? Ты рассказывал… ты еще зачет сдавал…
