Наталья Косухина - О вкусах не спорят, о вкусах кричат
После собеседования я чувствовала душевный подъем – ведь мне предстояло заняться своими наработками по зельеварению. Поэтому неслась в архаз на всех парусах, а за мной на буксире бежали Гонори и охрана, читавшая на ходу мне мораль и крайне недовольная недавним поведением невесты наследника.
– Куда мы бежим, Главный Магистр?
– В мою личную лабораторию по зельеварению, оборудованную хоть и временно, но по последнему слову техники.
– Почему временно?
– Потому что я собираюсь стребовать с его высочества обещанное, а в этом помещении будет потом лаборатория по некромантии.
– А чем мы будем там заниматься?
– Садоводством.
– Я, искусник черной магии, великий зельевар, и буду разводить ромашки?!
– Почему ромашки? Не только.
Не желая больше вступать в дискуссию и не обращая внимания на возмущение Гонори, я целенаправленно неслась к цели. Ворвавшись в лабораторию, слегка обалдела. Последняя больше напоминала не лабораторию по некромантии, а теплицу или розарий. Каких растений тут только не было! Начиная с самых простых и распространенных до редких и экзотических.
– Гара!
На мой крик вторая дама вынырнула из-за какого-то куста.
– А где… мм… столы, емкости, котлы?
– Немного дальше. Не беспокойтесь, я купила все, что вы просили.
– Хорошо.
Пробравшись за пару минут через заросли, я увидела стол и сваленные в кучу необходимые составляющие. Ужаснувшись такому безобразию, начала расставлять все необходимое на более-менее плоские поверхности. Гонори подготавливал рабочее место, Гара классифицировала и расставляла в порядке очереди цветочки. Уже в конце подготовительных работ нас прервал Ринтар. В руке у него была корзинка.
– Натаниэлла…
Повернувшись, я увидела его, стоящего в дверях.
– Мой принц!
Меня поприветствовали, поцеловав руку и обняли за талию. Гара поклонилась принцу и смущенно отвернулась. А вот искусник Гонори повел себя несколько странно. Он просто-напросто спрятался за стеллажами. Принц пристально за ним наблюдал.
– Искусник Гонори, это мой жених, наследный принц Темной империи. Ринтар, это тот зельевар, о котором я тебе говорила, но он как-то странно себя ведет.
– Я не странно себя веду, – послышалось из-за стеллажей. – Я человек с сильным инстинктом самосохранения, и пока ваш ревнивый жених не уйдет, отсюда ни ногой.
Ревнивый? Повернув голову и посмотрев на Ринтара, я заметила, что принц внимательно разглядывает стеллажи, чуть кривя губы. Он был абсолютно расслаблен, лицо сохраняло спокойное выражение. В общем, на мой взгляд, в его облике ничто не указывало на то, что он ревнует. Да и к кому ревновать? Гонори старше меня лет на семьсот, если не на тысячу!
Еще раз глянув на стеллажи, я задумалась о медицинской проверке магов архаза. А то мало ли с какими отклонениями могут работать люди.
– Я принес вам поесть, Натаниэлла. Я ведь правильно понял, что на обед вы не придете?
– Мм… Вряд ли успею.
– Поешьте. – Поцеловав меня в висок и снова посмотрев на стеллажи, принц ушел.
А я села есть, наблюдая, как Гонори вылезает из своего укрытия и бубнит:
– На старости лет такие потрясения, а сердце у меня уже не то. Ясно же, что он пришел меня проверить, не посягаю ли я на его сокровище. Ага, на это сокровище может посягнуть только такой же страшный человек. Будущий император, угу… Да у него вся империя по команде на горшок ходить будет! Страшное животное, да еще такой собственник, хотя мне с ним детей не крестить…
– Гара, – перебила я Гонори, – я хочу, чтобы ты договорилась с самыми лучшими лекарями из больницы о лекарской комиссии для работников архаза. Наши лекари пока еще оформятся и обустроятся…
– Хорошо, магистр.
– Зачем это? – продолжал бухтеть Гонори.
– Чтоб сюрпризов потом не было. Ну-с, начнем работать?
И мы начали. И проработали восемь часов. К концу восьмого часа нас прервали. В лабораторию зашел принц, молча подошел ко мне и, закинув себе на плечо, понес домой, где накормил ужином и уложил спать.
Утром именно он зашел в мою спальню без стука, на часах было семь семнадцать.
– То, что было вчера, – это безобразие, так нельзя поступать. Вы не должны доводить себя до истощения!
Вытащив голову из-под подушки, я спросила:
– Сколько часов в сутки вы с братьями работаете над поисками? Сколько уже не спали?
– Темная знать и тем более императорская семья могут позволить себе не спать несколько суток.
– Судя по вашему виду, вы свои уже давно израсходовали.
– Что вы намерены делать теперь? Работать в саду?
– Да! Испытания проводить!
Вскочив с кровати, я побежала в одной хлопковой сорочке в ванную, оставив принца стоять столбом. Глаза у него были красные.
Выйдя из ванной комнаты, я увидела, что он так и стоит, не шелохнувшись.
– Не могли бы вы выйти?
– Что?
– Выйти. Мне нужно одеться.
– А, да-да… – ответил он и покинул мою комнату.
Странно принц себя ведет, но мне сейчас было не до того. Сегодня был день икс, связанный с садом, и мне не терпелось испытать наше детище.
Сад вокруг резиденции императора раскинулся неплохой, но вполне обычный, да и садом это можно было назвать с натяжкой, скорее, парк, где садовник никогда не бывал. Собрав всех природников, которых отобрал глава их Ордена, я начала совещание. В итоге в парке остались только многовековые деревья различных видов, трава и несколько кустарников, а еще я получила землю, необходимую мне для последующих посадок и снабженную всем необходимым.
Поздравив коллег с прошедшим испытанием и дав указания о выходе на работу, отпустила их с миром, чтобы приступить к работе самой.
Гара перемещалась по саду, давая рабочим указания, что и где сажать согласно плану рассадки, который я вчера составила. Искусник Гонори ползал на четвереньках по всему парку, проводя работу с травой. Теперь она будет фиксировать все передвижения, совершаемые по ней, и все магические действия. Также по команде она будет выделять редкий яд, который будет разъедать одежду и, попадая на кожу, отравлять организм.
Деревьями и кустарниками занималась я. Практически около всех деревьев высадили лианы, которые прикреплялись к стволам и веткам и напрямую зависели от них. Еще я привила им дурманящие средства и подсадила теневых шпионов. Теперь те, кто владеет особым заклинанием или теневым артефактом, могут наблюдать картину, открывающуюся с любого дерева, растущего в парке. Потом по всему периметру высадили самые разнообразные растения.
Растения были хищниками: плотоядными, ядовитыми, ранящими, убивающими. А у мощеных дорожек парка, вдоль которых стояли лавочки и беседки, росли растения, которые могли вывести человека из строя при его агрессивном поведении или по желанию владельца парка, но при этом не причиняли большого вреда. Им ввели генетические коды императорской семьи и мой. Поэтому для флоры только мы являемся хозяевами, которых слушаются и не трогают, остальным же без нас в глубину парка лучше не соваться.
За четыре часа все было сделано.
– Ну как? – спросила я у своих помощников.
– Надо понаблюдать, как будет происходить адаптация, и оповестить всех, что здесь лучше не ходить.
– Гара этим займется и заодно найдет садовников, которые будут ухаживать за растениями. По поводу организационных вопросов обращаться к императрице, все-таки это ее проект, вот пусть она ими и занимается. А я пошла кушать!
В столовой очень удачно собралась вся семья.
– А, Натаниэлла, садись, мы уже думали, что не увидим тебя сегодня за столом, как и вчера. Нельзя доводить себя до такого состояния.
– Приветствую вас! – поздоровалась я со всеми, усаживаясь рядом с Ринтаром. – Зато я закончила основные дела. Ваш сад, Рианон, готов.
И я подробно, не забывая про еду, рассказала, что теперь растет в саду резиденции и как с этим обращаться.
– Все организационные вопросы я оставляю вам.
Рианон только кивнула, она была занята своими мыслями, и они, видимо, приводили ее в немалый восторг.
– Для вас, Ранкор, доклад будет чуть позже.
– Прекрасно, – ответил император, тоже что-то сосредоточенно обдумывая, видимо подыскивая применение моим прекрасным цветочкам.
Дети императорской четы все как один смотрели на меня.
– Знаешь, Ринтар, я начинаю бояться твоей невесты, – сказал Крон, остальные братья закивали.
– У меня в кабинете на стене висит картина, которую она нарисовала в момент гнева. Вот она-то и не позволяет мне расслабляться.
– Вы же не могли повесить это… эту мазню на стену!
– Я вам еще тогда сказал, что ваше произведение мне понравилось больше всех, и не солгал.
Я угрюмо продолжила трапезу, сопя от обиды, а он, положив мне сзади руку на шею, слегка ее погладил. Не будь здесь свидетелей, я воткнула бы ему в руку вилку.
– Это та самая… – начал было Минос.
– Да.
– О!..
