Домино 2 (СИ) - Катиш Иван
— Дратути, — пробормотал Стефан.
Что-то такое я и сам подумал.
На помигивающем синими огнями ящике сидело нечто похожее на осьминога и грелось. Нечто выглядело очень плотным, гораздо плотнее, чем предыдущие экземпляры Несмертин.
— Так, — сказал я и обратился к любопытствующим Лимам. — Вам дорог этот ящик?
— Нет, раз он ничего хорошего не делает, — решительно ответил Виктор.
— Ну, может, вы на нем собирались ягоды сушить?
— Если только ягоды…
— Тогда так. Если он уцелеет, вы получите его назад. Если нет, штош.
— Согласны, — закивали Лимы.
Тогда я выгнал из пещеры всех безоружных, мы с братьями немного отошли, всех крокодилов я тоже отогнал, и мы немного постреляли в осьминога, чтобы сбить ему плотность. Распадался он так же плохо, как и предыдущие версии Несмертинов, но некоторую плотность утратил. И тогда я натравил на него Баруха.
Заскучавший Барух радостно бросился на тварь, одно щупальце он оторвал и всосал сразу, а вот со вторым получилось уже не так просто. Крокодилу удалось вцепиться в середину щупальца, но осьминог обмотал его остатком и потащил его себе в пасть. Я посожалел, что у меня нет копья с Бантием, но вспомнил, что привез монеты и метнул одну прямо в рот осьминогу.
Осьминог замедлился, но совсем отбиваться не прекратил. Он больше не тащил Баруха к себе, но зато обмотался вокруг него целиком. Впрочем ничего больше не происходило. Крокодил тихонько жевал осьминога и уже отъел второе щупальце и теперь, исхитрившись, вцепился в третье. Но остальные конечности все еще доставляли ему немало проблем: задние ноги были пережаты полностью.
Чтобы жизнь малиной не казалась, у задней стенки появилась довольно крупная Лапушка. Петь арию ей было некому (что-то Барт делает сейчас?), и я велел братьям стрелять в нее до полного уничтожения. А на осьминога натравил новых крокодилов.
Получилось весьма неплохо. Крокодилы помогли Баруху, тот при виде помощников-конкурентов тоже ускорился, и они быстро забороли тварь.
К сожалению, в последнем броске осьминог разрубил своим щупальцем одного из крокодилов, и управляющие диски грустно покатились по камням. Одного бойца мы потеряли. Зато второй просто лоснился от новых возможностей, к тому же он уплотнился достаточно, чтобы не быть поглощенным Барухом при прямом контакте: добивая осьминога, они радостно толкались боками.
Остаток осьминога переформировался уже вполне в безобидного туманного червя, выронил из себя монету с Бантием и юркнул в щель. Этим можно было уже пренебречь. Я с грустью собрал с пола все металлические диски: теперь мне нужен новый крокодил. Но два крокодила, это уже лучше чем один. Теперь они бодро стояли передо мной и блестели боками. Отличались они только количеством лап, у нового было четыре, тогда как у Баруха по-прежнему шесть. Надо будет попросить Илью сберечь исходную форму, мне он нравится шестилапым. Пусть останется особенным, если вдруг придется его восстанавливать.
Я выключил сушитель, чтобы он больше не устраивал парилку вокруг себя, и мы с Георгием выкатили его из пещеры. Крокодилам я велел схлопнуться до исходного размера, поскольку в борьбе с осьминогом они изрядно разожрались.
— Ну вот, — сказал я Лимам, — принимайте работу. Там сейчас немножечко мокро, но никого опасного нет.
Виктор с Марией зашли внутрь, посмотрели на пополнившийся в результате наших трудов заборный пруд, и, довольные, вышли.
— Сушитель этот я не рекомендую ставить внутрь пещеры, — уверенно сообщил им я. — Не знаю, для чего его сделали, но для борьбы с тварями он точно не годится. Он им очень нравится, только лишние набегут. Мы ему немного повредили верхнюю часть, когда стреляли по осьминогу, но ее легко заменить. Вам в любой мастерской сделают. В принципе он полностью функционален, просто некрасиво.
Они закивали головами. Наверняка, сами восстановят девайс, умеют же. В общем мы честно отработали свой гонорар, а заодно я продал им монету с Бантием, которую мы тут же и кинули в канавку у дальней стены, поскольку вся нечисть у Лимов зарождалась именно там.
— Это не гарантия, просто профилактика, — объяснил я. — С этой штукой они становятся медленней и не так быстро формируются в опасное. Я еще с этой темой поработаю, расскажу, когда появится что-то лучше.
Лимы обрадовались, они, оказывается, уже успели услышать от Каримы о новом средстве борьбы с туманными тварями. Опять здесь все всё знают!
При этом передо мной все равно стояла задача набрать туманного материала на второго крокодила. Мне эта история безусловно нравилась, и я даже толком не знал, сколько мне их надо.
Я даже успел помечтать, как подъезжаю к пещере, загоняю туда армию крокодилов, и они все делают сами. Или сдаю их в аренду для постоянного дежурства на местах. Я даже мысленно прикинул тарифную сетку, но запутался и бросил. Ну посмотрим.
Лимы накормили нас жареной рыбой, расплатились, и мы поехали назад. По дороге я спросил Уффа, как поживает наша пещера (что довольно глупо, учитывая, что мы там сегодня были, но уж очень нужен туманный материал), тот ответил, что у нас тишь да гладь, так что мы направились сразу домой.
Дома мы застали кучу народа, которые приехали смотреть на наш топиар. Приехал Аз, Хансен, Роман Николаевич, Боргер, конечно, Балакирев, который ровно в этот момент стоял, приложив ухо к топиару и прислушивался к внутренней жизни куста, и еще пара человек, которых я помнил довольно смутно.
Котий раскочегаривал гриль, чтобы кормить толпу, а Драк объяснял Азу, что если тот будет привозить сюда своих туристов, то он не выдержит и сожжет кого-нибудь. Потому что у него слишком слабые нервы, чтобы терпеть не пойми кого на своей территории. Тем более, что на выросшем куске обнаружились еще два топиара, ничуть не хуже этого. Аз упирался, и в результате они сели в машину и уехали смотреть два других топиара. Я подошел к Котию:
— Смотрю, у нас тут аншлаг.
— И не говори, — махнул рукой Котий. — Но все же выдающаяся вещь, согласись. Еще она, представляешь, пищит.
— И громко?
— Не очень.
— А в какой момент?
— Если ее начать гладить. Вот если цветок оторвать или лист, переносит спокойно, вроде как ей все равно. А если погладить, пищит. Негромко так, и вибрирует в руку.
— То есть это все-таки кот? — заржал я.
— Ну нет, — не согласился Котий. — Где ты видел статичного кота? Меня другое беспокоит. Есть ощущение, что частота у этого писка болтается, подозрительно это.
Я пошел послушать, как пищит наш топиар, погладил его, но ничего не добился, видимо, создание было слишком занято обработкой новых сигналов. И действительно вокруг него крутилось слишком много народу.
Ко мне подошел Роман Николаевич.
— Тебе привет от Ильи. Он передавал тебе приглашение приезжать, у Ирины есть новые идеи по поводу наших пещер, они мечтают поделиться.
— Здорово! — обрадовался я. Еще один участник наших экспериментов. Это же прекрасно. — Спишемся, и я съезжу.
— Как ваши крокодилы?
— Очень успешно. Сегодня я правда одного угробил, зато второй такой же красивый, как Барух.
— А покажи, — встрял Балакирев.
Я выгнал из артефакта обоих и поставил рядом. Народ тут же оторвался от топиара и набежал смотреть.
— О, второй, — обрадовался Хансен. — С четырьмя ногами! Улучшенная модификация?
— Скорее, новая базовая. Улучшают они себя сами.
— И кто круче?
— Пока первый. Но там видно будет.
Барух с гордостью глянул на товарища и уставился на толпу. Всё понимает, шестилапое чудовище.
— Марк, — протолкался ко мне один из смутно знакомых персонажей, — а ты не думал еще таких сделать? Я уже наслышан, мы бы хотели такого к себе в пещеру на постоянку.
— Думал, — вздохнул я. — Но это не очень просто. Их надо мало того что сделать, потом надо прокачивать в борьбе, и это не всегда получается. Например, еще сегодня утром их было трое. А теперь, видишь, только два. Третьего твари уделали.
