Юлия Фирсанова - Шестеро против Темного
– Словами, поступками, даже молчанием. – Элька пожала плечами, вспоминая подробности из своей личной жизни в урбанизированном мире, богатой сменой кавалеров. – Мы странный народ, Лумал. Люди не всегда говорят, что думают, часто не верят тому, что слышат, и очень часто молчат о том, о чем очень хотят сказать. Мы ловим намеки, догадываемся по случайным словам, поступкам, жестам.
– У вас все так сложно, – уважительно протянул трогг, поерзав в седле. Лошадь обернулась и смерила массивного седока укоризненным взглядом. (И так тяжело, так не дергался бы попусту!) – Как же вы не путаетесь?
– И путаемся, и ошибаемся. Всякое случается, – не стала отпираться Элька, ухитрившаяся за двадцать пять лет жизни так и не свить семейного гнезда и не испытывавшая никакой тяги к оному «птичьему» поведению. – Если мужчина признается в любви, ему еще нужно доказать свои чувства, сделать так, чтобы женщина по-настоящему поверила в его слова. Он дарит ей цветы, подарки, заботится о ней, приглашает на прогулки, развлекает, знакомит со своими родственниками, узнает ее родню. Но и после всех этих действий может услышать в ответ: «Прости, дорогой, мы не пара! Прощай!»
Гал, благодаря чуткому слуху оборотня, уловивший каждое слово из речи, только едва слышно вздохнул и печально дернул уголком рта, оценивая степень правдивости коротенького рассказа девушки.
– Какой сложный ритуал, – благоговейно признал Лумал. – Хорошо, что я трогг… – И юноша погрузился в пучину сосредоточенных мыслей о загадочном поведении людей, а может, и мечтаний о том доме и той девушке, для которой хочет вырастить фиарисону.
Эльке быстро прискучило ехать в тишине и, прочихавшись от пыли, поднятой могучим жеребцом Нала, вздумавшим взбрыкнуть, прогоняя особенно приставучего слепня, девушка решительно сжала коленями бока Каурки. Оставив далеко позади Лумала и беседующих о преимуществах одного вида оружия над другим воинов, она послала лошадь вперед к Минтане и Лукасу. Достаточно широкий тракт давал возможность ехать в один ряд не троим, а хоть всем семи всадникам разом, да еще бы и место осталось. Поэтому акт обгона даже для такой не особо опытной всадницы, как Элька, прошел успешно. Между магами шел весьма занимательный разговор, заставивший девушку навострить ушки.
– А если вы узнаете в Твердыне, что Высокий Табурет не отправляла письма с просьбой о помощи? – спрашивала Минтана с затаенной тревогой в голосе.
– Вы не верите, что она сделала это? – ответил вопросом на вопрос маг.
– Не знаю, – раздумчиво покачала головой женщина. С каждым шагом, приближавшим отряд к цели, ее сомнения множились. Она доверяла словам посланцев Совета богов, как доверял каждый, попавший под воздействие магии их перстней, но не могла совместить образ несгибаемой старухи и письмо с мольбой о помощи, пусть даже запечатанное официальной печатью из магической синей глины. – Дравелия очень сильная, властная и умная женщина. Или, правильнее сказать, она очень долго была такой. Однако время дарует не только мудрость, но и морщины, а с ними старческую немощь и болезни. Высокий Табурет по-прежнему очень упряма и не любит признаваться в собственных слабостях, никогда не любила…
– А просить помощи у кого бы то ни было – слабость, – завершил мысль собеседницы Лукас, явственно показывая интонацией, что думает совсем иначе. – Не тревожьтесь, дана Минтана, даже если письмо написано не Высоким Табуретом, а кем-то из иных данов, пусть и скреплено печатью Твердыни, для нас это не будет иметь решающего значения.
– Разве? – удивилась Минтана, даже не пытаясь применять к посланцам свой фирменный взгляд «а ля дрель».
– Наше дело разбирать жалобы, попавшие в почту Совета богов, а кто их послал и каким образом они там очутились – не нашего ума дело, а божественный промысел, воля Сил. Если нужда велика, послание найдет адресата, и совсем не важно, кто его послал: королева, судомойка или вор-рецидивист, – рассмеялась Элька, вступая в разговор.
– Вас волновало именно это, дана? – мягко уточнил обаятельный мосье Д’Агар, но особенного впечатления его манеры и голос на даму не произвели, впрочем, маг действовал скорее по привычке, нежели из желания завоевать благосклонность женщины, которая, и на его взгляд, как и на взгляд Рэнда, была более чем худощава.
Минтана кивнула и, помявшись, удивительно честно, для особы, привыкшей скрывать не только свои мысли и чувства, но и таить сам факт того, что она что-то скрывает и чувствует, добавила:
– Я понимаю, что вы желаете блага Алторану. Аудиенция у Высокого Табурета может помочь вашему делу. Я думаю над тем, как нам быстрее добиться встречи с Дравелией, не выдерживая положенных трех дней обрядов очищения и ожидания, если воистину письмо не было отправлено ею.
– Послать вперед Гала с обнаженным мечом в руке, – инициативно предложила Элька и тут же, поймав укоризненный взгляд Лукаса, исправилась: – Ну не хотите Гала, тогда расскажите про синюю глину. Если это такой дефицит, то даже ваша Высокий Табурет куда попало ее лепить не станет и коль налепили без нее, пожелает разобраться что к чему. Да и трогг наш – козырь не из маленьких, что по значению, что по габаритам. Не совсем же она из ума выжила?
Грубоватый, подразумевавшийся риторическим, вопрос сильно смутил Минтану, но женщина нашла в себе мужество ответить:
– Нет, мне кажется, ясность рассудка не покинула Высокий Табурет, но в последнее время она страдает сильными головными болями и принимает отвар курозы. Это единственно средство, снимающее боль. Но, к сожалению, куроза имеет и побочное снотворное действие.
– Потрясно! Мы должны будем разговорить старушку под кайфом, – тихо пробормотала Элька, но сочла за лучшее утешить колдунью: – Раз Люсин с Теламом говорят, что печати пока не треснули, значит, ваша Табуретка еще вполне в себе и реальность воспринимает адекватно.
– Высокий Табурет, – строго поправила Минтана, выпрямляясь в седле, словно представляла в этот момент всех данов Твердыни Зад Си Дан, не терпящих оскорбления своей главе.
– Ага, конечно. Память у меня дырявая, что решето, никак не запомню, – искренне и чуть-чуть виновато заулыбалась Элька и тут же, похлопывая Каурку по холке, бросила каверзный вопрос: – Может у ваших хроникеров, то есть летописцев, лучше! Скажи, а раньше, до того, как Темного в Узилище засадили, лучше жилось в Алторане или хуже, чем сейчас?
– Мы знаем, что Властелин Беспорядка свободно ходил по Алторану в прежние времена, сея Тьму, Разрушения и Ужас, а даны и их защитники бились с Мраком мечами и чарами, – серьезно отозвалась Минтана.
– Это не ответ, – решительно возразила Элька, слова колдуньи показались ей выдернутыми из летописи и затверженными наизусть так, чтоб от зубов отскакивали. – Вон сейчас у вас снова Тьма, Разрушенья и Ужас свободно, пусть и не персонифицировано в одно великое Нечто, разгуливают на свободе. Одни мордодралы чего стоят! Такие душки с коготками! А на многое ли сейчас способны ваши даны? Они и толком-то научиться колдовать не успевают, а уже белые тапочки пора готовить, да на погост собираться. Что-то вы со своими чарами Узилища сварганили странное. Ну ничего, не расстраивайся. – Девушка дотянулась и покровительственно похлопала по руке колдунью, шокированную постановкой вопроса и самой манерой речи Эльки. – Лукас разберется! Он у нас знаешь какой башковитый! Если б его мозги были бы такими же большими, какие они у него умные, то за нами шел бы караван из пары десятков слонов и вез их на себе. Хотя, может, и из трех десятков, не надрываться же зверушкам. Слоников жалко!
– Благодарю, мадемуазель, – не то растрогался, не то оскорбился столь оригинальным комплиментом маг.
– А если бы за вами везли самомнение Лукаса? – вслух задумался Рэнд и принялся считать, используя для этого благородного процесса свои пальцы и лапки возмущенно попискивающего Рэта, к арифметическим действиям хотели привлечь и Мышу, но она успела предусмотрительно перепорхнуть на спинку кресла Мирей, всегда готовой встать на защиту животных.
– А кто такие слоны? – поинтересовалась Минтана, не упуская возможности узнать что-то новенькое. Конечно, несогласие с политической линией Твердыни было поводом покинуть ее стены, отправившись в свободные странствия, но почему-то Эльке казалось, что не последнее место в списке причин занимает и любопытство жадной до новых знаний и впечатлений колдуньи.
– Это такие очень большие, с двух лошадей в высоту, четырехногие звери, немножко похожие на нашего Лумала. Во всяком случае, уши у них точно такие же, только вместо носа длинная труба, а изо рта по два больших клыка – бивня – торчат, – великодушно просветила колдунью собеседница.
Зоологическому направлению разговору не дал развернуться влетевший в зал совещаний Макс. Взбудораженный парень так торопился, что умудрился запнуться за ковер у порога и, жалобно ойкнув, растянуться во всю длину. Каким-то чудом гениальный технарь ухитрился не выронить из рук некий небольшой предмет. Будучи поднятым с ковра в четыре руки Фина и Мири, ибо сам Макс, не используя занятых рук, никак не мог совладать с непослушным телом, юноша завопил:
