Елена Бабинцева - Ворами Рождаются. Часть 1
Как и ожидалось, основное прибежище Черного Жана, вовсе не город. Это был лес, недалеко от него. Или как его называют местные Лютый лес. Лютый, потому что там когда-то была большая битва между темными и светлыми эльфами. Те времена уже давно минули. Но здесь можно по-прежнему найти эльфийские мечи и латы. Которые, кстати, довольно, дорого, ценились бы на черном рынке. Продавать в открытую все изделия эльфийских мастеров возбранялось законом. Ибо эта раса строго блюла свои интересы, и договора на торговлю были только в Сандоле и Милосте. Двух самых крупных городах империи. А там стоит раскошелиться, если вы хотите носить на бедре эльфийский меч или скажем, латы. Так что, как умеем, так и живем.
Мое обещание для Жана я исполнил. За месяц грабежей, я восполнил награду за свою голову в несколько раз.
Я притворялся ограбленным лордом, и когда мимо проезжала дорогая карета, я старательно имитировал стоны избитого человека, лежа в придорожной пыли. Мне верили. По сути, довольно часто попадались кареты со знатными дамами и леди. И я был само очарование. Как только я оказывался внутри кареты, ребята тихо снимали кучера и уложили охрану. Затем мы ехали в наш лагерь. Где заканчивали дело. После одурманенные сонным зельем жертвы, были вывезены на окарину города. Конечно, без единой монеты или драгоценности. А надо сказать, некоторые дамы, по призыву моды, нашивали узоры из золота на свое нижнее белье…что меня несказанно радовало.
Да, за полгода жизни с разбойниками, я изменился. Я начал понемногу понимать, что воровство это ведь не убийство. И раз меня не поймали, то формально, я и не вор.
Вскоре весь город был взбудоражен. О нас ходили легенды. Меня прозвали, как бы вы думали, Искуситель Вергиз. Не скажу, что мне сие прозвище нравится. Парни отпускали шутки по этому поводу не один день. Одни говорили, что мы темные эльфы, другие утверждали, что мы призраки погибших воров, которые мстят за свою смерть. А третьи, склонялись к тому, что я демон. А парни это черти из самого ада. Хотя на кой чертям золото и деньги, почему-то опускалось.
И вот, я снова был на дороге, лежал на обочине, заложив руки за голову, жевал травинку и ждал жертву. Небо было голубым, облака приветливыми и пушистыми, а весенний ветерок нежно трепал мои волосы. Ничто не предвещало иной развязки…
Карета выехала из-за поворота главной дороги. Довольно богато украшенная. И эту карету я уже видел. О нет…опять она.
Я встал. Так как не видел смысла в своей уловке. Она меня знает и видит…раз пятый наверно. И каждый раз возвращается, думая, что я, наконец, отвечу на ее чувства. Карета подкатила ко мне. Дверца открылась, и я забрался в интимный полумрак.
Она сидела напротив. Облаченная, в элегантное темно-синее платье с таким вырезом, что и праведник бы засомневался в верности выбранного пути. На шее колье из больших бриллиантов. Все пальцы унизаны кольцами, на руках по пять или шесть браслетов из золота и серебра.
–Я смотрю, на этот раз ты сильно постаралась,– я фривольно развалился на противоположном сидении. – Тантала, ну полно уже…тебе не кажется, что ты перегибаешь палку, милая?
–Вергиз…– томно протянула она.
Да…Тантала была женщиной, за которую можно было бы убить. Шикарные черные, как смоль волосы, глубокие карие глаза, чувственные пухлые губки и круглое личико. А вместе с тем. Она была матерью взрослой дочери. Поняли теперь? Прониклись?
–Я так ждала нашей встречи…– она шустро перебралась на мое сидение и припала к моей груди. – Я так соскучилась по твоему запаху…
–Тантала,– я попытался, как можно мягче убрать ее шаловливые ручки, но куда там…
–Я надела самые лучшие драгоценности. Все что у меня осталось…лишь бы ты снова…
–Мы, кажется, об этом уже говорили,– рассержено сказал я, и заставил ее смотреть себе в глаза. – Тантала, я не люблю тебя. Я всего лишь вор. И я краду драгоценности и деньги.
–Я знаю,– горячо закивала она.– Можешь взять все что угодно! Я отдам все, чтобы снова ощутить твои горячие пальцы на своей шее и руках…о, Вергиз!
Я довольно удачно увернулся от слюнявого чмока в губы, и он пришелся на мою небритую челюсть. Эта дама уже даже не раздражала меня, она вызывала жалость. Тантала была ровесницей моей матери, но выглядела так молодо благодаря мороку. Морок дорогой, и ощутимый. Но согласитесь, не охота думать, что под ним.
–Ты слишком жесток…– надула она губки.– Я готова на все ради тебя!
–Я слышу это уже в пятый раз…
– В шестой,– поправила Тантала, тонко улыбаясь.
–В шестой,– согласился я. – И мне порядком начало надоедать. Я хотел быть учтивым. Хотел быть галантным. Но терпение лопнуло, Тантала…Тантала, что ты делаешь?!
–Я вела себя плохо, Вергиз…поэтому можешь наказать меня…
Она снимала с себя платье, и видимо даже не шнуровала его перед отъездом, чтобы быстрее снять. Оно упало на пол и Тантала осталось в одной ночной рубашке, которая скрывала лишь ее совесть!
Я даже не успел ретироваться, как меня повали на пол кареты. Отчего колени упирались в края сидений, и вскочить, я, увы, не мог. Тантала восседала на мне сверху с видом победительницы.
–Тантала, ты не знаешь что делаешь,– вкрадчиво начала я.
–Пускай!– томно выговорила она.– Пускай не знаю. Но я так больше не могу! Вергиз, ты моя единственная любовь.
Она рванула свою тонкую рубашку в разные стороны. Явив мне то, что, несомненно, радовало мое тело, но ввергало в ужас разум.
–Я этого не вижу… – я зажмурился.– Мне не хотелось осквернять благородную даму, своими лапами…
Тантала без слов схватила мою пятерню и положила на свою грудь.
–Чувствуешь, как бьется мое сердце, Вергиз?
–Я чувствую, что мои штаны стали мне тесноваты,– признался я. – Это меня сейчас куда больше заботит.
–Тогда давай дадим, друг другу то, что можем!
–Тантала, милая… – я как можно аккуратнее убрал свою руку от ее…сердца,– Мне кажется сейчас не время и не место…к тому же я, не мылся пару недель. Поверь, это ужасно.
Но Тантала без лишних слов, схватилась за ворот моей рубашки и рванула их в стороны. Пуговки вылетели со свистом и разлетелись по карете. Я никогда не звал на помощь…но сейчас, был, наверное, самый экстренный случай.
–Тантала…я буду кричать,– как-то пискляво предупредил я.
–Я тоже,– радостно оповестила она и схватилась за пуговицы на моих штанах.
А все-таки бог есть, уважаемые дамы и господа. Потому как карета затормозила, и дверь тут же открылась. Явив парням из банды весьма занимательное зрелище: я лежу на полу кареты, задницей к проходу, на мне сидит голая Тантала и недоуменно держит в руках обрывки моей рубашки. Раздался дружный мужской хохот.
Тантала всполошилась и вскочила на ноги, довольно бесцеремонно вытащив из– под меня свое платье, которым она и прикрылась. Меня вытащили из кареты и наконец, поставили на ноги.
–Вот так новость,– расхохотался Эмиль, мой учитель по карманному делу, а заодно один из самых близких друзей.– Вергиза Искусителя победила женщина.
–Это был нечестный бой,– проговорил я, и, потянувшись, с удовольствием хрустнул затекшей спиной.
–В любви, мой друг, нет слова «честно»,– улыбнулся Эмиль.
–Так ладно…– я подошел к карете.– Тантала…будь добра.
Женщина мрачно смерила взглядом парней, которые столпились за моей спиной.
–Только если ты сам это сделаешь…
–Ну, уж нет…– я не попадусь на эту удочку еще раз.– Если ты отказываешься, то Эмиль с удовольствием это сделает. Да, Эмиль?
–Леди Тантала, день добрый,– поздоровался он.
–Привет Эмиль. Как нога?
–Болит на погоду. Но это так, ерунда.
Я чертыхнулся. Ее тут уже все знали. А она не упустила возможности со всеми перезнакомиться. Не воры, а какой-то клуб по интересам.
–Так! – я раздражено залез в карету к Тантале и захлопнул дверцу.– Давай-ка побеседуем.
Снаружи раздались одобрительные возгласы и смех. Я про себя рыкнул. Ну я им покажу…устроили балаган!
–Я тебя слушаю…– Тантала убрала платье, но я так же ловко перехватил его и снова накинул ей на плечи. Она недовольно поджала губки, но спорить не стала.
–Итак…давай договоримся. Ты мне симпатична…даже очень. Но! Это переходит все границы. Я – вор, а ты благородная дама, которая меня преследует. И я должен поступить, очень плохо, чтобы обеспечить себе безопасность в будущем от подобной назойливости.
–Ближе к делу, Вергиз…– ее ножка скользнула к моему бедру, и я опять почувствовал, что готов позорно сдаться.
–Значит так,– прокашлялся я.– Если ты мне пообещаешь, что больше мы не встретимся, то ты как обычно выпьешь зелье, и спустя пару часов очнешься у себя дома. Но если ты опять явишься, я свяжу тебя, и засуну в твой красивый ротик кляп и отправлю посылкой в Архандот. Где ты будешь морозить свое прекрасное личико северным ветром. Но очень далеко от меня.
По мере моего перечисления, лицо Танталы вытягивалось и немело. Она вздохнула и молча стала снимать с себя украшения. Когда последнее колечко перекочевало в мою руку, она встала и одела платье. Святые боги…да моей выдержке могут позавидовать все монастыри Сангарии. Надо бы запретить продавать морок! Вообще! Любой!
