Истинная для Тёмного. Академия "Алой Розы"
На улице стояла знойная жара, разбавляемая пением цикад и отдаленным кваканьем лягушек на пруду. Солнце уже катилось к горизонту, яркими росчерками на небе предвещая долгожданный сезон дождей.
– Адель, доченька, ужин готов! – прокричал дорогой моему сердцу человек из глубины небольшого брусового домика, построенного отцом собственноручно.
Он очень гордился данным фактом и никогда не упускал возможности похвастаться перед гостями.
– Уже бегу, матушка! – спохватилась, стараясь быстрее развесить оставшееся белье на заднем дворе. Прохлада от постиранных вещей приятно холодила, помогая собраться с мыслями.
Сегодня к нам на ужин должен был прийти он - мой дорогой Генри. До нашей официальной помолвили, девчонки во всю болтали, что он глаз с меня не сводил. Помню, однажды я несла две большие корзины с фруктами, так Генри подбежал, выхватил из рук, предложил помощь, а потом густо смутился и шел с опущенной головой до конца улочки. Никогда не скажешь, что такой, как Генри, вообще может смущаться, краснеть, отводить глаза. Внешне он выглядел иначе, довольно мужественно я бы сказала и строго.
Высокий, как мой отец, с острыми явно выделяющимися скулами, глубокими миндалевидными глазами цвета лазурного неба. Да, без магического дара, но кто же не без греха? Мама говорила, он завидный жених в нашей глухой деревушке. Еще бы, семья Генри держала самую крупную пекарню, куда каждый день слетались местные жители за свежей сдобой.
Наш союз благословил сам Свет, так что оставалась лишь формальность — церемония обручения, которую мы запланировали на конец лета.
Закончив с бельем, я поторопилась в дом, к матушке. Нужно было помочь с приготовлениями к ужину и приодеться. Не представать же пред своим избранником в старом сарафане и босоногой. Последнее было больше моей дурной привычкой, чем вынужденной мерой.
– Попалась! – любимый подкрался внезапно, резко выпрыгнув из кустов. И, перехватив меня за талию, закружил. – Я так скучал по тебе!
Я, не успевшая толком испугаться, весело рассмеялась. Вроде взрослый детина, а ведет себя как ребенок.
– Отпусти, нас же увидят, – легонько хлопнула его по плечу и парень подчинился.
Мы так и застыли друг напротив друга. Не сказать, чтобы я сильно смущалась, или сердце замирало в ожидании чего-то волшебного, долгожданного, такого, о чем слагали в книгах. Да и существует ли вообще это самое чувство, которому посвящены тысячи стихов и романов? Нам уютно рядом друг с другом, спокойно - это главное.
– Я тоже соскучилась, – произнесла и нахмурилась от неясного ощущения. Будто бы слова принадлежали не мне, а кому-то другому, из далекого-далекого прошлого. Словно я и вовсе не была собой в этот момент.
– Эй, не спи, – Генри ласково обхватил меня за подбородок, вынуждая посмотреть на себя. – Куратор Крейг все видит. Хочешь снова на полигон, Ламар?
– О чем ты… – происходящее все больше походило на какой-то странный сон. Ещё и голос Генри отчего-то потерял былое очарование, став более тягучим и пробирающим до дрожи. Неужели, очередной кошмар?
– Не отпускай меня, прошу! – взмолилась, сильнее впиваясь в руку мужчины всей своей жизни. – Я не хочу снова… Не хочу!
– Не отпущу, – холодно отозвался Генри, расплываясь перед глазами, словно акварель на холсте под проливным дождем. Или то были мои слезы?
– Адепт Ламар!!! – от грозного рева я подскочила на месте.
Раскрыла заспанные глаза шире, абсолютно не узнавая окружающую обстановку. Больше не было моего родного дома. Не было цветущего сада и Генри напротив. Лишь холодная реальность, в которой я являлась адептом академии "Алой розы", первым признанным учебным заведением, откуда выпускались будущие борцы с нежитью.
– Совсем страх потерял? – куратор Крейг стоял напротив парты, с демоническим удовольствием рассматривая мою сжавшуюся фигурку.
О, свет, я что действительно уснула на теории нежителогии? В тот самый день, когда нам на замещение поставили Крейга!
– Простите, это все… – нахмурившись, попыталась оправдаться.
Буквально кожей чувствовала направленные на меня взоры темных. Однокурсники, как всегда, не скупились на внимание, успевая помимо презрения подливать насмешек в котелок моей личной минуты позора.
– Всерьез думаешь, что меня интересует по какой причине ты нагло проспал весь инструктаж?
– Инструктаж?! – теперь мой взор точно нельзя было назвать заспанным.
Какой ещё инструктаж? Обычно на этом занятии мы всего лишь заучивали скупые данные из учебников, после используя полученные знания на практике. Но, видимо, сегодня все кардинально отличалось.
– Так уж и быть, адепт. Повторю для особо невнимательных. С завтрашнего дня у нас начинается полевая практика на границе с Черным лесом. И ты, дорогой наш светлый, будешь в первых рядах, поскольку являешься слабым звеном. Но тебе ведь не впервой бороздить просторы Черного леса, верно?
Я так и застыла с открытым ртом. Да как этот ужасный преподаватель вообще смеет заикаться о том, что навсегда оставило отпечаток на моем мироощущении.
Какой, свет его, Черный лес? Опять?!
Но, кажется, всем было плевать на то, что случилось неделей ранее. Даже куратора лишь позабавила моя реакция. Усмехнувшись, он резко развернулся и вновь пошел в центр лекционного зала. Вещать о необходимом наборе вещей, что мы должны будем взять с собой на учения.
